Мои глаза все ползли на лоб, а воздух с трудом проталкивался в легкие. Он поймал мой взгляд, но ничем не собирался помогать своей трусливой салеме. Стало стыдно. Сильва сейчас в лапах инквизиторов, а я тут мечтаю о нормальной жизни. Как не вовремя я устала…
— …Давай, жду звонка, — и Вернон положил трубку.
— Кто для тебя это все организовал? — осторожно поинтересовалась я. — Поезд, телефон на пути к моей маме, чемодан…
— Люди, — улыбнулся он, возвращаясь взглядом к экрану, — мои люди.
— Удивительно, что в такой ситуации у тебя есть те, на кого ты можешь положиться.
— Я никогда не уверен, что могу, Бабочка. Но работать в одиночку невозможно.
— А я собиралась…
— Вовремя я тебя разубедил, — он улыбнулся своей фирменной улыбкой.
Хотя, нет. Определенно, улыбка поменялась: потеплела, держалась на его губах дольше, и от этого невыносимо хотелось их поцеловать.
— Прости, не буду больше мешать, — я потянулась за своим мобильным, но неожиданно не нашла его в кармане. — Вернон…
— Ну не мог же мой телефон ехать к твоей маме без твоего, — невозмутимо объяснил он. — Он не может быть больше один… прямо, как я.
Вот и что тут скажешь? Я вздохнула и закатила глаза, качая головой.
59
Я перетаскивал Бабочку из поезда в поезд три раза за последние тридцать два часа, а все потому, что Милки оказался гением — мы пробивались к цели все быстрее, часть информации уже была у него, а когда новый поезд тронулся, на мобильный пришло заветное «Все у тебя в почте».
— Теперь беги, Милки, — моргнул я на дисплей и поспешно развернул ноутбук.
Бабочка тихо уселась на кровать, не мешая мне. Невыносимо захотелось смотреть сейчас на нее, а не на экран, но я не мог себе позволить этого — мне нужен был предмет торга с системой.
И Милки его нашел, лишний раз подтверждая — Саровский подобрал мне список лабораторий лишь в надежде отвлечь или пустить по ложному. Я бы даже покопался, где там мне оставили подарочек, да времени не было.
Когда файл развернулся, я подхватил ноут и сел рядом с Бэрри:
— Это то, ради чего ты столько времени молчала тут со мной.
— Мне было не тяжело, Вернон, — прищурилась она заинтриговано.
— Ты — идеальная спутница для изгнанного инквизитора, — усмехнулся я. — Давай это будет звучать практически так же, как и «пока смерть не разлучит нас»?
— Заманчиво, — придвинулась она ближе.
И мы вместе углубились в текст на долгие минуты. Оказалось, мховник никуда и не исчезал — жуков разводили в стенах королевской инквизиции последние триста лет, выводя все новые и новые породы, которые различались концентрацией действующего вещества. Милки нашел мне целый отчет по исследованию последнего поколения насекомых.
— Не понимаю, зачем им еще инквизиторы? — покачала головой Бэрри. — Они и так могут устраивать сожжение салем…
— Чтобы держать под контролем, — безжизненно выдохнул я. — Мы и вы — суть одного целого, которая становится слишком опасной единицей, когда соединяется. Ну и… не всех салем нужно сжигать — это убеждение все же было до недавнего времени основой всего…
Я прищурился на следующий абзац и стиснул зубы. Экстракт этого жука не смешивался с водой и другими жидкостями и эмульсиями. Со временем, когда раствор экстракта в чем бы то ни было высыхал, порошок высвобождался. Время высвобождения зависело только от вязкости раствора…
Я видел, Бабочка смотрит на меня большими глазами, но не мог пошевелиться.
— Вернон, — прошептала она, но я рывком поднялся и выхватил мобильный. Рисковал всем, но мне нужно было знать.
— Каллум.
— Рэд, новый номер? — откликнулся Шеррингтон.
— Когда поменяли росписи на потолках в здании королевской инквизиции?
— Месяца два назад, — озадаченно выдал он. — А что такое?
— А первое возгорание салемы, посещавшей курсы?
— Третьего числа… это полтора месяца назад. Что ты узнал? — пришла его очередь требовать.
— Я в процессе, — протер глаза другой рукой.
— Салемы горят в стенах инквизиции, Вернон, — вдруг выдавил он, и я слышал в его голосе такое отчаяние, которое едва ли не доходило до моего собственного.
— Сколько…
— Уже пятеро…
— Их убивают, Каллум.
— Где ты?
Я отбил звонок и зажмурился. Слышал — рядом часто дышит Бэрри, но посмотреть на нее не мог. У меня похолодело все внутри, и я перевел взгляд на бледную Бабочку.
Я таскал ее этими коридорами…
В горле стал ком.
— Вернон, — всматривалась она в мое лицо, а я не мог и слова сказать. Метнулся назад к столу и вцепился взглядом в остатки информации, но нигде не говорилось об антидоте.
— Вернон, — нахмурилась Бабочка на мой резкий рывок к мобильнику. А я снова не мог сидеть — рывком поднялся, набрал номер и приложил мобильный к уху.
— Да. — Милки тяжело дышал, голос звучал хрипло.
— Вернись к компьютеру, — приказал.
— Мистер Рэд, ты с ума сошел?! Я удираю со всех ног! Уже по дороге на вокзал…
— Там не вся информация, что мне нужна! — заорал, сжимая кулак. — Мне нужен антидот!
— Я все выдрал, что нашел, что открывалось с этим файлом и с одного устройства! Неужели ты думаешь, что я бы хоть что-то обошел!
— Милки, это вопрос жизни и смерти сотен салем, — цедил я, неся безбожную ложь. Мне нужна была сейчас только жизнь одной!
Милки помолчал, прежде чем ответить:
— Ты не вытащишь меня из петли, мистер Рэд, если я попадусь. А я попадусь, — бесцветно звучал его голос. — Сделаю, что смогу.
Он отбил звонок, а я замер посреди купе, не в силах пошевелиться.
Я сам ее привел на казнь, когда притащил за собой к Людогу. А теперь был беспомощен что-то сделать.
— Вернон, — коснулась моего плеча Бэрри и чуть сжала пальцы, будто испугано. А я рывком развернулся к ней и сгреб в объятия с такой силой, что, наверное, едва не задушил. Потом обхватил ее лицо ладонями и всмотрелся в глаза… Сдохнуть хотел, когда печать выдала мое черное нутро? — Вернон, что такое?.. Думаешь, я…
— Я не хочу думать, я буду искать антидот, — жестко чеканил.
— Ты меня пугаешь, господин инквизитор, — выпуталась она из моих рук. — А как же остальные?
— Пригодится для всех.
— Может, со мной ничего не будет…
— С тобой ничего не будет — я не позволю.
Она уперлась лбом в мою грудь и сжалась в комок, но не успел я ее обнять, оттолкнулась:
