Когда люди достигают сосредоточения доступа или более высокого уровня, их однонаправленное сосредоточение в перерывах между сессиями медитации полностью не исчезает. При этом оно не проявлено, и когда эти люди занимаются своей повседневной деятельностью, их пять органов чувств функционируют. Благодаря сильному влиянию самадхи омрачения у этих людей слабее, чем у других, но все еще могут проявляться, и потому практикующие должны сохранять памятование и самонаблюдающее осознавание во всех своих делах.
Безмятежность становится буддийской практикой, когда в основе ее лежит прибежище в Трех Драгоценностях. В сочетании с решимостью достичь освобождения и мудростью, постигающей пустотность, безмятежность приводит к освобождению; а когда она объединена с бодхичиттой и постигающей пустотность мудростью, то ведет к полному пробуждению. Чтобы практика безмятежности привела именно к освобождению или полному пробуждению, новичкам не следует стремиться исключительно к медитативному сосредоточению, забывая про другие практики. Чтобы развить надлежащую мотивацию и подготовить прочную основу для практики прозрения, необходимо медитировать на недостатках сансары и возможности достижения освобождения.
Пагода Шведагон. Мьянма
Способ зарождения безмятежности для шравак, пратьекабудд и бодхисаттв одинаков. Те, кто следуют сутраяне, и те, кто практикуют первые три класса тантр, развивают безмятежность сходным образом и сначала достигают безмятежности, а затем прозрения. Высшая йога-тантра содержит специальные методы, включающие сосредоточение на тонких объектах, что и ум делает более тонким. Тантрический практикующий, который уже хорошо освоил аналитическую медитацию на пустотности, может достичь безмятежности и прозрения одновременно.
Для искоренения завес познания требуется гораздо более глубокое сосредоточение, чем для устранения омрачающих завес. По этой причине бодхисаттвы развивают удивительные состояния сосредоточения. Бодхисаттвы седьмой земли могут за долю секунды входить в недвойственное сосредоточение на пустотность и выходить из него. Податливость их ума столь велика, что они могут в мгновение ока переключиться с однонаправленного сосредоточения на одном объекте медитации на столь же глубокое сосредоточение на другом. Другие практикующие не способны делать это так же быстро или с такой же легкостью.
Китайский буддизм
Хотя о развитии безмятежности и сосредоточении в целом писали многие великие мастера медитации в Китае, некоторые из наиболее ясных и важных текстов по этой теме создал мастер традиции тяньтай Чжии (538–597 годы). Его сочинения особенно важны, потому что появились на раннем этапе истории китайского буддизма, когда надлежащее обучение медитации было доступно для искренне практикующих монахов и монахинь, но не для простых мирян. Обширные и четкие наставления Чжии, основанные на классических индийских текстах, очень помогли практикующим его эпохи и вплоть до наших дней применяются практикующими многих китайских школ. Описывая безмятежность и прозрение в соответствии с текстами Майтреи и Асанги, Чжии делал упор на их уравновешенной практике.
«Ключевые пункты для практики безмятежности, прозрения и дхьяны» (Сю си чжи гуань цзо чань фа яо) Чжии — это всестороннее руководство по развитию сосредоточения. Он говорит о внутренних и внешних условиях, необходимых для развития безмятежности, подчеркивая важность исповеди, очищения и отказа от объектов желаний пяти органов чувств. Чжии также обсуждает правильную позу, преодоление пяти помех, настройку дыхания и ума при вхождении в состояние медитации; корректировку состояний тела, дыхания и ума по ходу практики, и их настройку при завершении сессии. В трактате также рассказывается, как относиться к чувственным раздражителям и практиковать в перерывах между сессиями, когда практикующий сидит, лежит, ходит или стоит. Что до объектов медитации, Чжии особое внимание уделяет дыханию, загрязненной природе тела, любви, взаимозависимому возникновению и Будде. Он описывает истинные и ложные признаки поглощений-дхьян и то, как следует справляться с физическими расстройствами и дисбалансами и препятствиями, вызванными духами. В конце своей книги Чжии описывает плоды, достигаемые шраваками и бодхисаттвами.
«Шесть врат к совершенству» (Лю мяо фа мэнь) Чжии представляют шестичастную медитацию, описанную в «Абхидхарма-вибхаше» Катьяянипутры (около 200 лет до н. э.), «Махавибхаше» Васумитры (150 год н. э.) и «Абхидхармакошабхашье» Васубандху (IV век). Буддагхоша в «Висудхимагге» преобразует их в восьмичастную формулу (8:189–225). «Шесть врат» — это подсчет циклов дыхания, следование за дыханием, стабилизация, анализ, преобразование и очищение. Та же медитация объясняется и в тибетской традиции.
Глава 6. Высшая тренировка в мудрости: тридцать семь факторов просветления
Высшая тренировка в мудрости, основанная на высших тренировках в нравственном поведении и сосредоточении, включает в себя практику тридцати семи факторов, способствующих пробуждению (бодхипаккхиядхамма, бодхипакшьядхарма) и ведет к прозрению. Хотя не все тридцать семь факторов считаются высшей тренировкой в мудрости, все они напрямую или косвенно способствуют развитию мудрости, которая правильно понимает бессамостность и четыре истины и, следовательно, ведет к освобождению.
Тридцать семь факторов описаны как в палийских, так и в санскритских сутрах и ценятся во всех трех колесницах. В санскритской традиции они подробно разъясняются как в «Абхидхармакоше», так и в «Абхисамаяаламкаре». В «Мадхьямакаватаре» о них также говорит Чандракирти. Главный источник в палийском каноне — «Махавагга» в «Самъюттаникае». Некоторые отрывки о тридцати семи факторах в этом тексте почти дословно соответствуют санскритской «Дашабхумика-сутре». Основные различия заключаются в том, как именно практики тридцати семи способствующих пробуждению факторов применяются в колесницах шравак и бодхисаттв. Бодхисаттвы применяют их с мотивацией бодхичитты и охватывают ими всех живых существ. К примеру, применяя памятование к телу, бодхисаттвы медитируют на непостоянстве и загрязненной природе как своего тела, так и тел других. С точки зрения мадхьямаки, практикующие всех трех колесниц медитируют на тридцати семи факторах, видя, что они лишены неотъемлемого существования. Тибетские монахи и монахини также изучают тридцать семь факторов в своей учебной программе, и я рекомендую им больше на них медитировать — особенно на четырех установлениях памятования
[15].
Тридцать семь факторов делятся на семь групп, а в санскритской традиции соотносятся с пятью путями. Это не значит, что практикующие на предыдущих или последующих ступенях пути не практикуют факторы из какой-либо категории. Речь о том, что практика конкретной группы на определенном уровне пути становится полноценной и полностью реализованной.
