Бодхисаттвы размышляют так: «Собирал (а) ли я сегодня накопления? Что я сегодня сделал (а), чтобы принести пользу живым существам?» Так они памятуют о своих искренних духовных устремлениях и приободряют себя на то, чтобы в соответствии с ними действовать. Бодхисаттвы охотно принимают на себя страдания всех существ, сорадуясь их заслугам и добродетелям. Они часто вспоминают великолепные качества Будды и совершают все действия с мотивацией бодхичитты. Какое бы счастье они ни переживали, они устремляются к тому, чтобы его пережили и все существа. Таким образом, бодхисаттвы изо дня в день накапливают все необходимое для пробуждения.
Совершенство медитативной устойчивости и отречения
Несмотря на разные названия, санскритское совершенство медитативной устойчивости и палийское совершенство отречения связаны с одними и теми же практиками: отречением от чувственных удовольствий и развитием сосредоточения. Совершенство медитативной устойчивости включает в себя развитие сосредоточения на девяти стадиях устойчивого внимания. Метод, позволяющий это осуществить, был описан ранее.
Хотя бодхисаттвы и отказываются от стремления к чувственным удовольствиям, чтобы развить восемь медитативных поглощений, эти состояния — не главная их цель. Конечная цель бодхисаттв состоит в том, чтобы использовать сосредоточение для развития направленного на пустотность прозрения, а затем использовать его, чтобы подсечь корень сансары и устранить две завесы.
Парами отречения основано на понимании неудовлетворительной природы сансары. На основе чувств безотлагательности духовного пути (самвега), бодхисаттвы отказываются от привязанности к чувственным удовольствиям и к существованию во всех сансарических мирах. Отречение защищает бодхисаттву от крайнего аскетизма, участия в омрачениях других и того, чтобы потакать желанию чувственных удовольствий.
Чтобы укрепить отречение, бодхисаттвы размышляют об опасностях чувственных удовольствий, об отвлечениях, содержащихся в жизни домохозяина, и о преимуществах монашеской жизни. Они видят, что карьера и семейная жизнь приводят к возникновению многочисленных пут, которые отнимают время и возбуждают омрачения. Чувственные удовольствия приносят ограниченное удовольствие и обильный вред — подобно меду, намазанному на лезвие меча. Они мимолетны, как вспышка молнии, и усиливают нашу жажду, как соленая вода.
Осознав эти недостатки, бодхисаттвы размышляют о преимуществах отречения, простоты и одиночества и принимают монашеские обеты. Соблюдая нравственное поведение, они взращивают удовлетворенность одеяниями, подаянием пищи и кровом, и благодаря этому начинают радоваться медитации и достигают джхан. Дхаммапала описывает тринадцать аскетических практик и сорок объектов медитации, позволяющих развивать безмятежность.
Совершенство мудрости
Для развития мудрости, разумности и знаний ради достижения полного пробуждения не требуется высокого IQ или дипломов об образовании. Нам скорее нужны открытость ума, способность учиться и вести четкий анализ, искренность духовных устремлений и достаточный объем накопленных заслуг. Наш интеллект и способность к пониманию в этой жизни можно улучшить благодаря обучению, размышлению и медитации под руководством мудрого и сострадательного учителя.
С точки зрения санскритской традиции совершенство мудрости бывает трех видов: мудрость, постигающая пустотность, мудрость в сферах познаний и навыках, необходимых для принесения блага существам, и мудрость, знающая, как приносить живым существам пользу. Упор здесь делается на мудрость, постигающую пустотность, поскольку без нее мы останемся в сансаре, а наша способность приносить пользу другим будет ограниченной.
Медитация на пустотность состоит из двух стадий: медитация, подобная пространству, и медитация, подобная иллюзии. Медитация, подобная пространству, — это медитативное сосредоточение на пустотности — бессамостности личностей и явлений. Она называется «подобной пространству», потому что пустотность свободна от препятствий и безгранична, как пространство, а ум, созерцающий пустотность, обширен и свободен от видимостей неотъемлемо-существующих объектов и дискурсивных концептуальных построений.
Когда мы осуществили отвержение неотъемлемого существования, остается существование лишь номинальное. Мы на собственном опыте прекрасно знаем, что вещи существуют и приносят нам либо пользу, либо вред; что у наших действий есть последствия. Тем не менее в процессе анализа того, как именно эти вещи существуют, мы не в силах найти ничего, что существовало бы «с собственной стороны», само по себе. Все существует в силу простого обозначения.
После того как практикующие выходят из медитативного сосредоточения на пустотности, из-за отпечатков неведения в уме вещи снова кажутся неотъемлемо существующими. Теперь бодхисаттвы выполняют медитацию, подобную иллюзии, размышляя над тем, что вещи подобны иллюзиям: они предстают перед нами в одном ключе (где кажутся неотъемлемо существующими), но существуют в другом (как пустотные от неотъемлемого существования). Эта медитация позволяет практикующим сохранять равностность по отношению к вещам, которые кажутся привлекательными и отталкивающими. Памятование о подобной иллюзии природе личностей и явлений углубляет присущее этим практикующим понимание пустотности в формальных медитативных сессиях.
В палийской традиции совершенство мудрости постигает общие и особые свойства явлений. Оно возникает на основе сосредоточения и знания четырех истин и ясно озаряет все явления.
Мудрость очищает все остальные совершенства, позволяя им служить основой для всеведущего ума будды. Мудрость позволяет бодхисаттвам отдавать даже собственные тела. Она освобождает нравственное поведение от таких омрачений, как страстное желание. Признавая опасности чувственных удовольствий и жизни домохозяев, мудрость знает преимущества отречения, джханы и ниббаны. Она правильно направляет радостные усилия, позволяя им исполнять все добродетели. При столкновении с дурными поступками и агрессивным поведением других мудрость наделяет бодхисаттву стойкостью. Наделенные мудростью говорят правдиво, обладают устойчивой решительностью, с любовью заботятся о благополучии всех существ и поддерживают равностность, служа существам и направляя их или все еще сталкиваясь со злоключениями в сансаре.
Чтобы взрастить мудрость, проистекающую из обучения, бодхисаттвы в полной мере изучают пять совокупностей, шесть источников, восемнадцать составляющих, четыре истины арьев, двадцать две способности, двенадцать звеньев зависимого возникновения (Vism 14–17), четыре установления памятования и классификации явлений. Бодхисаттвы также изучают достойные сферы познаний, которые могут быть полезны для живых существ. Бодхисаттвы развивают мудрость, проистекающую из размышлений, обдумывая конкретные свойства изучаемых ими явлений.
Вслед за этим они совершенствуются в предварительной части мудрости, проистекающей из медитации, которая входит в мирские виды полного понимания (париннья, париджняна). На этом уровне бодхисаттвы различают три общих признака совокупностей и понимают все внутренние и внешние явления следующим образом: «Это просто имя и форма (намарупаматта), которые возникают и прекращаются в соответствии с условиями. Нет деятеля или исполнителя. Явление непостоянно — в том смысле, что оно было, а теперь его нет; неудовлетворительно, так как изменения угнетают; „не я“ — оно не поддается проявлениям мастерства». Благодаря этому пониманию бодхисаттвы отказываются от привязанности и ведут к тому же других. С помощью путей трех колесниц они ведут к созреванию умы живых существ, помогая им достичь джхан, медитативных освобождений, сосредоточений, достижений и мирских сверхпознаний. Они продолжают все это осуществлять, пока не достигнут вершины мудрости и не узрят качества Будды.
