— Погоди, сначала кофе, — мотнул головой Фейс, — старик, сваришь? Я час вздремнул, но лучше бы вообще не ложился! Как грейдером кто меня протащил… А тебе-то повезло!
И друг оскалился в обличающей ухмылке.
— Садитесь оба, я сварю, — поднялась рыжая из-за стола, направляясь к плите. — Где тут у вас что? — и полезла в шкафчик.
— Ты либо спрашивай, либо сама ищи, — нахмурился, начиная злиться.
Поведение Элль настораживало тем, что… расслабляло. А он чувствовал, что «разговор» не сулил ничего хорошего, и расслабляться рано.
— Ты долго думаешь, — она уже вытащила турку и пачку с кофе: знала же, что он хранил их всегда на уровне глаз! — Сядьте уже, блин!
Они с Фейсом и правда стояли, как два истукана, обалдевшие от ее инициативы. Фейс, впрочем, «отошел» быстрее, благодарно растекшись на стуле. Он же хмуро оперся о стол и сложил руки на груди, не спуская с нее взгляда. И сразу же об этом пожалел. Зачем он купил ей футболку с таким широким воротом? Элль спустила ее с одного плеча будто бы случайно, и казалась еще более беззащитной и хрупкой, а еще он отчетливо увидел темнеющие следы от своих пальцев на ее шее.
— У меня к вам предложение, — поставила она турку на огонь и обернулась. — Вам, я так понимаю, нужно уезжать?
— Угу, — взял голос Фейс.
— Сбегать с орущей и протестующей во всех людных местах девушкой, думаю, будет не очень удобно? — продолжила она так серьезно, что он не смог сдержать восхищенной улыбки. Элль смутилась, делая вид, что турка нуждается в ее пристальном внимании, и отвела взгляд: — Так вот, предлагаю сделку…
— Ну-ну? — подпер щеку Фейс, пытаясь держать глаза открытыми.
— Я буду паинькой, — снова обернулась она, не обращая внимания на сарказм, — но у меня два условия.
Все было бесполезно — он смотрел на нее, слушал, но не слышал. Эта рыжая что-то делала с ним. Ее голос, взгляд… Маленькая, испуганная, решительная девочка, которая собралась ставить ему условия! Он стиснул зубы до характерного скрежета и шумно выдохнул, силясь сдержаться, чтобы не сгрести ее в охапку и не утащить в спальню. Только выглядело это, наверное, не так, потому что Элль подозрительно на него покосилась:
— Условие первое — ты мне готовишь, — проговорила быстро, явно чтобы не потерять запал. Брови поползли наверх, и, кажется, рот тоже открылся от удивления. — Да, я — успешный блогер, мне нужно поддерживать имидж и продуктивность, — невозмутимо продолжала она. — А тема с твоими последними стараниями невероятно популярна, — усмехнулась, бросая взглядом вызов и снова испытывая выдержку.
— Проси процент, старик, — усмехнулся Фейс, — я кофе дождусь?
— Сейчас, — спохватилась рыжая и принялась разливать кофе по чашкам, а он спрятал лицо в руках и остервенело протер, пытаясь выдержать эту пытку:
— А второе?
Элль взялась за ручки чашек, одну протянула Фейсу и повернулась к нему со второй:
— Ты отпускаешь меня, когда решишь, что я уже не понадоблюсь для твоих целей.
Их взгляды встретились. Забавно было наблюдать, как она пыталась выдержать и не отвести свой, а это значило, что память у Элль хорошая: ведь он говорил, что не отпустит.
— Отпущу, — согласно кивнул, — если захочешь. Ее взгляд бросал вызов, но и он не отступал. Забыла? Так он напомнит. — И у меня тоже есть условие, — взял из ее рук чашку, касаясь ее пальцев, на что Элль одернула руку, будто обожглась, — ты бросаешь курить.
Теперь была ее очередь удивляться.
— Я иду вам навстречу! — напомнила возмущенно. — Этого не достаточно?
— Это — мое условие, Чили. — Осталось только восхищаться своей выдержкой. Как он устоял — было загадкой! — Либо мы достигаем соглашения, либо возвращаемся к беготне по кухне и битью посуды.
Элль раздула ноздри, прожигая злым взглядом, но в следующую секунду хитро усмехнулась:
— Окей, — и протянула ему ладонь, — по рукам!
Он надеялся, что его взгляд был достаточно скептическим, потому что себе он давал совсем другие обещания.
«Черта с два ты от меня уйдешь, рыжая…»
18
— Тогда с тебя ужин, — опасливо глянула на него и вытянула ладонь из его руки.
— И что ты хочешь на ужин? — не узнал собственного голоса. Он все также не спускал с нее взгляда, наслаждаясь тем, что теперь может позволить себе на нее смотреть.
— Мясо, — заявила рыжая.
— Поддерживаю! — сонно вскинулся Фейс.
Глоток кофе помог собраться с мыслями:
— Хорошо. Фейс, займись углями.
— Что? — встрепенулся тот.
— Говорю, на мангале буду готовить, ночь теплая.
— Та ну, что за дела! — застонал тот и, тяжело поднявшись, поплелся к выходу.
— Помогать будешь? — открыл холодильник в поисках охлажденных куриных грудок.
— Угу, — послышалось за спиной. — Есть.
Он растянул губы в улыбке: вот что она делает? Задумала же что-то, только что? Устроить ему нервный срыв? Так он сначала к батарее наручниками прицепит, а уж потом сорвется. Водрузил на разделочный стол все необходимое: мясо, апельсины, лимон, бутылку незаменимого соевого соуса и растительное масло.
— Хорошо выспался? — заметила Элль, усаживаясь за ноутбук.
Уже можно было не прекращать улыбаться, он ощущал себя идиотом, но снова растянул губы в улыбке:
— Да, спасибо, что не разбудила. Иди сюда, один я буду долго возиться…
— Стареешь? — раздался ехидный смешок и звук легких шагов за спиной.
— Нет. — Она встала сбоку, и он посмотрел ей в глаза. — Соскучился. — Но среагировать не дал, вручая большой апельсин. — Почистишь?
Эль смущенно кивнула и потянулась за ножом.
— А… где ты был все это время?
— В Мексике, — отвел взгляд, вытаскивая миску — боялся, что она спросит вполне резонно, почему ни разу не связался с ней, но Элль лишь хмыкнула и принялась снимать кожуру с апельсина, — теперь много чего могу приготовить из мексиканской кухни…
— Говорят, острое все, — улыбнулась слабо.
— Да, но… — он вылил соевый соус в миску и отобрал у нее апельсин, — следующий напополам просто разрежь. Там я почувствовал вкус к жизни.
— А до этого? — удивленно посмотрела на него.
— До этого думал, что все кончилось, и мне никогда не подняться на ноги. Особенно, когда потерял тебя. — Он выжал ложкой четыре половины апельсина в соус, добавил сушеный розмарин и карри. — Элль… — Она перевела на него задумчивый взгляд. — Я бы остался с тобой в Уэстфилде, если бы мог…
Элль лишь тяжело вздохнула:
— Ты говорил, что мой отец жив…
