— Ну, ты бы вряд ли меня смогла утащить вот так, — хрипло прошептал в шею, откидываясь со мной на спинку шезлонга.
Айзек направился к Фейсу у огня, и я неосознанно с жадностью принялась следить за эмоциями обоих, пытаясь понять — нашли они с Кираном то, что искали, или нет.
— Не спросишь? — напомнил Киран о своем присутствии и о том, что я сейчас очень сильно портачу.
Я прикрыла глаза, чтобы не закатить их. И пусть бы он не увидел этого, мне казалось, от Кирана не спрятать больше ничего. Он видит меня насквозь.
— Фейс сказал, Майкл, возможно, не тот, за кого ты его принимал, — полуобернулась к нему, радуясь, что было не очень удобно смотреть ему в глаза.
— Так и есть, — кивнул он. — Твой отец передал нам важную информацию, которая определенно поможет. Мы только закончили изучать все…
Сердце забилось часто-часто, я почти не обратила внимания, как Киран сплетает пальцы на моем животе, притягивая к себе ближе.
— И?
— Пока решили отложить решение до завтра…
— Подожди, — тут я сама уже развернулась и, оседлав его, взглянула серьезно в глаза. — Ты же просишь меня не врать…
Последние слова вырвались сами собой, потому что в его взгляде, устремленном на меня, было слишком много эмоций. Острое сожаление, беспокойство, страх — я тоже научилась много всего видеть в нем.
— Я боюсь, что Майкл… — он все же запнулся, болезненно хмурясь.
Как много всяких открытий мы делали каждый день в отношении друг друга. Словно наверстывали годы на невероятной скорости, едва успевая осознавать происходящее. Я смотрела в его глаза, пытаясь понять, как мне надо среагировать. Чего он ждал? Что закачу истерику? Расплачусь? Задохнусь от осознания потери? Я не знала, как реагировать, и Киран испугался этого еще больше. Сгреб меня в объятья, вжимая в себя, будто хотел разделить со мной все, что, как он опасался, вот-вот сломает меня.
— Элль, я не знаю точно, просто предполагаю, — прошептал мне в висок.
— Думаю, не просто так, — заметила растерянно. Может, это шок? — Я хочу побыть одна…
— Нет, — отрезал он. — Ты больше не одна.
Мы замерли. Где-то в саду на ветру мелодично трепетала связка ракушек, Айзек и Фейс о чем-то тихо беседовали, потягивая виски со льдом, пахло барбекю…
— Это сделал тот же, кто убил твоего отца?
— Да.
По его тону я вдруг поняла — Майкла и вправду больше нет. Чуть сильнее тряхнул кроны деревьев ветер, взметнулись искры над мангалом… и все стихло. Я сглотнула, прикрыла глаза… и заплакала.
59
* * *
— Вода…
Он поднял глаза, встречаясь с взглядом Фейса, протягивающим стакан. Элль всхлипывала в руках, уткнувшись в шею, а он еще никогда не чувствовал себя так близко к этой девочке. Теперь и потери их сравнялись… и сравняли все в их жизнях.
— Спасибо, — взял стакан и протянул ей, — будешь?
Она кивнула и судорожно принялась пить.
— Барбекю готово, — кивнул Фейс в сторону мангала. — Может, что покрепче?
— Можно виски? — прохрипела Элль.
Плевать. Пусть напивается, плачет, орет… Лишь бы не молчала.
Вечер, несмотря на горечь, был приятным. Стремительно стемнело, и над головой уже начинали проблескивать звезды. Здесь — в Провинстауне — не было высоток, затмевающих небо, и освещен городок скромно. От этого звезды казались невероятно близким. И его собственное «небо» было как никогда близко. Точнее, рядом.
Элль полулежала в его руках, потягивая виски со льдом, а он не мог поверить — как мало стало нужно для счастья.
Он так стремился все вернуть и вернуться самому на привычный уровень полета. Наелся по горло лишений, все или ничего — так он думал, возвращаясь в Америку. Теперь же бесконечно крутил в голове варианты, при которых пусть все летит к чертям, но он останется со своим маленьким счастьем на земле.
Они перелопатили архив Майкла с Айзеком за четыре часа. Полученного хватило бы, чтобы начать громкий процесс. Дрейк, несомненно, вылетит со своего поста, но попадет ли за решетку — неизвестно. А если не попадет, то станет только опасней. Поэтому выход оставался один — пат.
Держать Дрейка на расстоянии будет вполне возможно тем, что им оставил Майкл, а это теперь все, чего хотелось.
Нужно только сделать очередной ход — появиться в поле зрения Дрейка.
— Ну как тебе? — потребовала рыжая слегка заплетающимся языком. — Мы старались!
— А я вас хвалить должен? — вздернул брови, усмехнувшись.
— В смысле? — нахохлилась Чили, оборачиваясь.
— Что-то не помню, чтобы вы меня хвалили. Сплошная оценка и критика. Поэтому, любимая, жди отчета в блоге, — припечатал, широко улыбаясь.
— Что? — задохнулась рыжая от возмущения. — Ты же не сфотографировал!
— Зато Фейс сфотографировал, — он подмигнул другу, и тот пожал плечами, виновато улыбаясь.
— Ах вот как, — недобро усмехнулась Чили и, отставив бокал, прильнула к нему, жарко зашептав на ухо: — И как же повлиять на твое мнение?
Пальчики рыжей невинно вспорхнули по его груди и будто невзначай сорвались к поясу джинсов.
— Прямо так? — сделал вид, что удивился. — Можно попробовать, конечно, но не знаю, не знаю…
Он поднялся вместе с ней:
— Айзек, полотенца возьму?
— В корзине на веранде, — отсалютовал друг бокалом.
— Куда мы? — поежилась Элль, когда он вывел ее на деревянную дорожку к морю позади дома.
— Купаться.
— Вау! — запрокинула голову рыжая. — Как красиво!
Очарование звезд вступило в полную силу — в небо, казалось, можно было провалиться. Прямо как он провалился в свою девочку.
— Давай! — потянул он ее к себе и схватился за края ее футболки. — Я сто лет не купался ночью в океане.
— А я никогда не купалась, — смущенно прошептала, позволяя себя раздевать.
Он не выдержал и притянул ее к себе за шею, жадно целуя. Она одна была таким искушением, что можно было тренировать силу воли, просто находясь рядом. Дыхание Чили вторили робкие волны, вкус ее губ еще хранил оттенок виски, и ему показалось — он вмиг опьянел.
— Хоть чему-то успею научить первым, — расстегнул застежку лифчика на спине и потянул ее джинсы вниз. — Или не успею… Черт…
Скользнул носом по ее животу, прижимая ее к себе за ноги, прикусил тонкую кожу. Она запустила пальчики в его волосы и застонала — все же виски иногда идет на пользу.
Полотенца пришлось использовать немного не так, как задумывал, но выдержке пришел конец. Пальчики Чили впились в теплый песок, когда он склонился к ее груди. И снова не мог растянуть удовольствие, так хотелось удовлетворить животный голод, что она вызывала. Он только приподнял ее бедра и ворвался внутрь рывком, вдыхая ее стон.
