Попыталась вскочить, но он не позволил:
— Не сделал! Я не мог привести чужую избранную на оборот после собственного укуса! А вот Дьюман мог. И он собирался это сделать после съемки. Сейчас бы спала с ним.
— Да я бы лучше с ним спала! — дернулась в его руках. — У него хотя бы нет невесты, не надо вклиниваться…
Аарон рывком схватил меня за волосы и притянул к себе:
— Чем дольше будешь дергаться и сопротивляться, тем хуже, — прорычал в лицо. — Так уж и все равно с кем?
— Это ты сделал из меня шлюху! — я стукнула его сильнее, пытаясь вырваться. — Так не все ли мне равно должно быть с кем?! — Зря мы начали говорить. Теперь у зверя глаза полыхали так, будто огонь из камина переметнулся в его радужки. — Я хочу убраться отсюда! — процедила неприязненно. — Не желаю быть с тобой здесь! Ненавижу тебя!
То, что случилось в следующую секунду, я не забуду никогда. Черты лица Аарона заострились, верхняя губа вздернулась, оголяя звериные клыки. Он шумно выдохнул, а бедра обожгло от острого касания его когтей. Сердце зашлось в ужасе, в груди будто пронесся ледяной смерч, и я, вскочив с его колен, бросилась к двери в спальню. Только замкнуть ее за собой не выходило. Мокрые ладони шарили по механизму в поисках защелки, меня трясло от выброса адреналина, как припадочную. Я быстро просканировала спальню на предмет, которым можно хотя бы попытаться защититься, но не нашла ничего, кроме тяжелого подсвечника из цельного камня.
Только в комнату никто не ломился. Не пришел Зверь и через час, а в номере не раздалось за все это время ни звука. Я поставила тяжелый подсвечник на место и выглянула в окно — может, удалось бы спуститься? Но стоило дернуть балконную дверь, входная открылась:
— Теа…
Аарон шагнул внутрь, размазывая меня тяжелым взглядом, и я вжалась в стекло. Только он не стал приближаться — замер посреди спальни. Казалось, еще несколько секунд — и я брошусь с балкона, только внутри вдруг стало все стремительно меняться. Я будто выпила залпом бокал вина, и по внутренностям покатилось тепло. Ноги стали ватными, дыхание замедлилось, паника улеглась, и я медленно выдохнула, еле стоя на трясущихся ногах:
— Что ты со мной делаешь?
Чувствовала себя жутко. Понимала, что в этом месте нужно испугаться, ведь он явно подчиняет меня своей воле. Но не могла.
— Я тебя успокаиваю, — в его голосе не проскользнуло ни одной эмоции.
— Правишь мне мозги? — скривилась неприязненно.
— А ты уже перестала меня ненавидеть? — зло усмехнулся он.
Я сглотнула, пытаясь привести мысли в порядок. Похоже, что нет. Вся те эмоции, что вызывал Аарон, были на месте. Только бежать никуда больше не хотелось.
40
— Первое правило безопасности со мной, Теа, — медленно начал приближаться он, — никогда не беги и не прячься…
Тепло снова ускользало, и меня зазнобило.
— …Второе — не говори, что предпочла бы другого, — он подошел вплотную и вскинул руку, чтобы тут же коснуться скулы. — Дастин Дьюман не узнал бы, кто тебя сделал своей. Правда хотела бы остаться у него на поводке?
— А у тебя? — прошептала, выпрямляясь под его взглядом.
— Это похоже на поводок? — обвел он взглядом комнату. — Тебе просто не с чем было сравнить…
— Дьюман бы не узнал, ты сказал? — и я облизала пересохшие губы.
— Меня тянуло к тебе… — Он наклонился ниже. — Я тогда еле приполз к Дьюману после потери крови, придумав идиотскую отговорку, что только прилетел… Он бы не отдал тебя, — прошептал в губы. — И я не отдам.
Действительно, я ведь была уверена, что Аарон убрал Дьюмана из-за осведомленности о том, что меня пометил некто, участвовавший в разборках. Потребовать меня он не мог, иначе все бы тогда сложилось в стройную цепочку. А выходило, если бы Аарон хотел от меня избавиться, лучшее решение сложилось само — Дастин Дьюман. Он ведь решил меня оставить, убрал бы следы чужой метки, раз Аарон сказал, что это возможно, и все были бы довольны. Кроме меня.
Только Аарон наплевал на здравый смысл, чертовски рискуя.
— Я думала, ты всерьез планировал меня убить… Ты же подтвердил…
— Просто ответил тогда на твой вопрос правду. Но это не значило, что я вообще собирался… — Он уперся рукой в стекло совсем рядом.
— Ты мог меня спасти от этой унизительной роли шлюхи, — скривила я губы. По щеке скатилась слеза. — Ты же просил прощения за то, что сделал. Только жаль тебе не было…
— Мне и сейчас не жаль, — голос Зверя не был равнодушным. Он вглядывался в мое лицо, продолжал рвать душу на части и будто переживал — выдержу ли? — И я не хочу заметать следы, Теа. Я не собираюсь тебя прятать — это невозможно.
— Скажешь об этом всем? — усмехнулась я скептически.
Он помолчал, прежде чем ответить:
— Теа, твоя жизнь сильно изменится послезавтра. Как и моя. Если мы еще будем драться друг с другом — будет только хуже.
— Я? Драться? — Его слова сильно взволновали, но я пыталась спрятать это волнение. — Ты, может, себя давно в зеркало видел?
— Мне не надо смотреть в зеркало, чтобы знать, что ты со мной делаешь.
— Ну здорово! Теперь я виновата?
— Я не выпускаю клыков по субботам Теа, даже когда пожираю девственниц.
Я прыснула. Напряжение схлынуло тяжелой волной, и я едва не стекла следом, если бы Аарон не прижал собой к стеклу.
— На тебя билеты можно продавать… — прошептала, глядя в его глаза.
— Значит, с голоду точно не помрем.
Теперь я всмотрелась в его лицо — он был совершенно другим. Не таким, каким увидела впервые у Дьюмана. Нет, от него до сих пор тряслось все внутри, но такого живого огня во взгляде не было. Не было его и ни на одной фотографии, которых пересмотрела сотню.
— Ты хочешь все и сразу. — Теперь я точно понимала, что мозги при мне — упрямство никто не забрал.
— Знаю, но метка не дает времени, так не должно быть…
— А как должно?
— Пошли ужинать — расскажу.
— Летающие бокалы в ассортименте? — обессилено усмехнулась.
Он улыбнулся в ответ и взял меня за руку:
— Теа, знаешь сказку о Красавице и Чудовище? Так вот я — твое чудовище. — В гостиной по-прежнему горел камин, едва разгоняя мрак. — Будешь… бить бокалы — буду в него превращаться… — Он усадил меня на диван и опустился на колени. — Теперь только от тебя зависит, останусь я человеком или превращусь в… Зверя.
— Страшная сказка, мистер Хауэр, — сглотнула я.
— Я не говорил, что будет просто, Теа, — улыбнулся он хищно.
— О, нет, ты говорил, будет, как в аду, — проследила я за тем, как он тянется к костюму.
