Говорят, человек рождается в одиночестве, в одиночестве умирает… а еще он в одиночестве трепетно замирает и дрожит в предвкушении этого короткого мига наслаждения. Невозможно описать эту точку невозврата, когда накрывает, сметает дикой волной и утягивает в глубину… где снова ловят руки мужчины, возвращая в реальность.
Главное блюдо на ужин вышло горячим. Мы пришли в себя на полу: я сверху, как обычно, без сил.
— С вами так всегда? — слабо улыбнулась, когда способность разговаривать вернулась.
— Как? — усмехнулся Аарон.
Теперь он казался прежним — спокойным, уверенным и уравновешенным.
— Я никогда не испытывала оргазма с мужчиной, — подняла голову и уперлась подбородком в свою ладонь.
— Это льстит. Значит, я правильно тебя чувствую…
Да, он чувствовал, как мне хотелось. В этот раз даже в шею не пришлось кусать.
— А еще у меня никогда не было столько секса за такое короткое время.
Тут он сцепил зубы, обозначая притягательные жесткие линии лица.
— Завтра идем на обследование, Теа, — постановил непреклонно.
— Завтра не могу, Шейн просил задержаться, — я выпрямилась на дрожащих руках и села.
— К черту его, — огрызнулся Аарон, поднимаясь. — Омлет будет?
— Что значит к черту? — перешла в боевой режим. — Он мой босс!
— Я поговорю с ним, — Аарон развернул меня в направлении душа и, обхватив за талию, потащил к дверям.
— Не надо!
— Твое здоровье у меня в приоритете!
— Во сколько? — упиралась я. — Может, вечером? До скольки работает твой центр?
Наши взгляды встретились в зеркале ванной комнаты. Аарон угрожающе играл желваками, испытывая мою смелость на прочность, поэтому слова его стали неожиданностью:
— Я договорюсь на поздний вечер… — Уже когда дожаривала после душа омлет, слышала, как он звонит, стоя у окна в гостиной. — Завтра приедут с утра взять анализы, — вернулся он к столу. Я скосила на него глаза — спокойный, прежний, расслабленный. Он прошел к плите и открыл шкаф рядом: — Выжил?
— Странный получился — в два слоя… — Первый взялся еще до секса, второй — после. — И низ немного подгорел.
— Выглядит вкусно, выгрызем…
Я улыбнулась, проследив за его действиями.
Пока он варил кофе, я пошла осваивать плазму — хотелось внести в тишину долю живой реальности и разрядить обстановку. И сначала мне это даже удалось. Но вот новостная пятнадцатиминутная лента, которая идет каждые два часа, вдруг явила мне лицо бывшей невесты Аарона — Грейс Долли. Девушка сидела в студии вечерней программы, вся красивая, с до невозможности большими грустными голубыми газами. Ну просто ангел во плоти!
— Напоминаем, сегодня у нас в гостях Грейс Долли, самая известная девушка минувшей недели. Ей сочувствует весь Крайтон, люди выходят на улицы в поддержку… — Тут мои глаза полезли на лоб. Я так и застыла с тарелкой и пультом перед экраном. — Напомню, Аарон Хауэр, глава «Блэк энд голд Индастриз» разорвал помолвку за две недели до свадьбы, сразу после того, как в сети появились фото его прощания с моделью Теаной Мелори. Пару застали у дома Теаны, когда Хауэр нежно обнимал девушку. Фото могло бы тронуть, если бы не чудовищные последствия. Пресс служба Хауэра отбивается от требований объяснить случившееся, сам он отказывается от интервью. В то же время сама Теана Мелори уступает прожженному Хауэру в терпимости. — Тут пошла запись с моей оккупации перед домом «Тэйваль». Четкое «Да пошла ты!», которое бросила репортерше, красиво встало в картинку моей «неблагопристойности».
— Теа, — позвал Аарон.
— Сейчас, я хочу это послушать.
— Ну наслушаешься — приходи, кофе ждет.
— Мисс Долли, — тем временем продвигалось интервью, — расскажите, как вы думаете, давно у вашего бывшего жениха связь с любовницей?
— Аарон не относится к импульсивным увлекающимся людям… — горько заблеяла она. Аарон вообще не относится к людям. Интересно, она догадывается об истинной причине? — Думаю, достаточно давно.
— Почему же он решил разорвать помолвку сейчас, когда до свадьбы осталось всего ничего?
— Думаю, увлекся, — пожала она плечами. — Возможно, думал, что пройдет. Он вообще много требует от себя…
56
Тут меня постиг первый в жизни укол ревности. Да, я тоже это заметила, но теперь это прозвучало так, будто это ее личная заслуга, а я лишь пользуюсь чужими благами. — Но, вероятно, страсть творит чудеса… — И она скривила губы, будто собралась плакать.
— Скажите, а вдруг он одумается, — делал вид, что учтив, ведущий, — сможете простить?
— Нет, — усмехнулась она зло, будто бы Аарон уже ползал у нее в ногах. — Такие предательства не прощают. И на месте Теаны Мелори я бы крепко задумалась, что за человек тот, за кого она собирается замуж…
И вот оно снова.
— Аарон? — обернулась и обнаружила его расслабленно сидевшим на диване с моим подгоревшим омлетом. — Мне тут уже второй раз говорят, что я собираюсь замуж…
Видела, он перестал жевать и потянулся к чашке с кофе.
— Мне нужно жениться до тридцатисемилетия — это условие для прайма.
— Ты не отвечаешь на мой вопрос, — направилась к нему. — Я выхожу за тебя замуж?
Подошла на расстоянии вытянутой руки и застыла в ожидании.
— Если согласишься, — вдруг с вызовом глянул на меня и совершенно неожиданно хищно усмехнулся так, что у меня дыхание сперло.
— Если соглашусь? — не придумала ничего лучше, чем тупо повторить за ним охрипшим голосом. — А у меня есть выбор?
— Я не помню, чтобы приказывал.
— Ты серьезно? Спросишь? — моргнула растеряно.
— Теа, — поднялся он и шагнул вплотную, — я воспитанный Зверь. Знаю, что девушке нужно делать предложение. По крайней мере, той, которую выбрал сам.
Я, мягко говоря, не ожидала такого поворота. Глупая женская натура сразу выделила главное — Грейс он предложения не делал.
— Это что, вызов, мистер Хауэр? — голос дрогнул. Я привыкла, что Зверь заставляет и не оставляет выбора. А теперь он что, делит ответственность? — А если я скажу «нет»?
Показалось, мир замер. Он смотрел мне в глаза, и я видела, как в его разгорается пляска дикого огня.
— Тогда отпущу.
Я задержала дыхание, пытаясь осознать его слова.
— Отпустишь? — прищурилась недоверчиво.
Он кивнул, только глаза искрили все ярче:
— Если, когда я сделаю предложение выйти за меня, ты откажешься — будешь свободна.
Этого мужчину не понять. То он утверждал, что нет для нас иного пути, как быть вместе, что договор не расторгнуть, а теперь вдруг готов отпустить? А ведь осталось всего две недели!
