— Что это такое? — еще лениво, но уже осознав, что происходит нечто экстраординарное, — спросила подруга, она отложила планшет, который пользовала на пару с Фролом.
— Дай мне минуту, Ирина, пожалуйста. — Ирка тут же подорвалась с места. Ириной я звала ее в самых критичных случаях, она сама меня к этому приучила. Чтобы не пугать подругу, а вместе с ней и всех остальных пришлось постараться взять под контроль вдруг разыгравшееся тремоло и забрать у сына странный футляр. Надо взять себя в руки и открыть посылку. И как это можно сделать, ведь обычно тубусы развинчиваются? Ага, вот и инструкция тиснением по грубой коже: “ сломай печать и потяни за шнурок”. Сейчас-сейчас. Но прежде…
— Илюш, я люблю тебя, — Хабаров дернулся ко мне, но я остановила его жестом, мне нужна концентрация.
Воск сломался, втянув, капельку силы. Теперь дернуть… Еще порция силы, съевшая четверть резерва. Фуляр распался на две половинки, как раковина гигантской мидии и к моим ногам выпали письма, крест-накрест связанные в пачки, и просто отдельные конверты. То, что это письма догадался и Димка, слишком уж типичными для Араша они были, вот только некоторые были подписаны исключительно на русском, а надпись на остальных дублировалась на арашском.
Я выдохнула с облегчением, сообщить неприятный приказ о возвращении можно было просто короткой запиской. Вспыхнула надежда, что это все-таки просто почта. Угу, межмировая, да-да, истерично веселился кто-то внутри меня.
— Элечка, не молчи! — Илья тряхнул легонько, но я все равно вздрогнула, возвращаясь в реальность.
Перепуганные глаза обоих моих мужчин, смотревшие на меня один озадаченно, второй — с надеждой, ворчание удерживаемой Фролом Иринки, замершие в непонимании происходящего близнецы, на всякий случай прижавшиеся друг к другу, все это я впитала взглядом. Они, ведь действительно ничего не понимают, их напугала моя реакция, они волнуются. За меня волнуются, потому что они мои, а я — их.
— Все хорошо, уже все хорошо. Это письма с моей и Диминой родины. Давайте посмотрим. — Надо всех успокоить, к чертям тайны. Ирка знает, Фролу будет все равно, а Илья… Вот и посмотрим, что будет, когда узнает Илья. Если бы не этот пинок от вселенной, я бы еще долго мусолила свои страхи. Все правильно, лучше и быть не может.
Хабаров уже поднимал с пола конверты и пачки, попутно стараясь разобрать незнакомые символы.
— Что это за клинопись такая? Никак не соображу, что за язык.
— Это арашский.
— Эль, я что, не знаю, как выглядит арабская письменность?! — Вот ведь, даже немного рассердилась, смотрит на меня как на несмышленыша, то же мне, полиглот.
— Илья, давай мы прочтем хотя бы одно письмо, а потом поговорим, хорошо?
— Ох, прости моя хорошая, конечно.
Какой-то плотный сверток подписи не имел. Остальные пачки и отдельные письма были поименованы. Эмилии от Елизаветы, Ирине, Эмилии от бабушки, и даже Шону от Дмитрия. Когда я озвучила имя подруги, она подскочила в нетерпении.
— Кто такая Эмилия? И кто такой Шон? — робкий вопрос Веньки прозвучал как-то неожиданно зловеще.
— Это они, — махнула рукой в нашу с Димой сторону Ирина, — все потом, ладно? — и уже обращаясь ко мне, — это то, что я думаю, да, Эль? Да?
В её голосе звенели сдерживаемые слезы. Илья, подчиняясь моему кивку, подал Ирине конверт с её именем.
— Лизонька моя, — она гладила конверт подрагивающими пальцами, не решаясь вскрыть послание.
Заставить подругу присесть, обнять за плечи, ободряя, было так естественно. Прошло неполных три месяца, женщина уже сделала для меня в десятки раз больше, чем родной отец. Я никогда не смогу заменить ей подругу, ушедшую в далёко, да и не надо этого делать. Для меня она скорее старшая заботливая сестра, которой у меня никогда не было, но я точно знаю, что рядом со мной и Димой ей хорошо. Пока этого достаточно.
— Давай, родная, решайся, все хорошо, я знаю, — приговаривая утешительную ерунду, потянула конверт к себе, — Дима, сынок, принеси нож, пожалуйста, эту бумагу лучше резать.
— Эль, это Лизкин почерк, только неуверенный какой-то, — Ирина нерешительно продемонстрировала послание. Действительно, русские буквы, но чуть кривоватые и разные по размеру. Как будто писавший человек восстанавливал забытые навыки. Невольно я прочла первые строки и уже не могла остановиться, хотя меня ждали и мои письма.
Привет, Золотая Рыбка.
Я жива и счастлива!
Питаю крошечную надежду, что ты подружилась с Эмилией и не сочтешь себя сумасшедшей, получив от меня письмо. В качестве пароля напомню тебе то, о чем знаешь только ты. Вспоминай, как сильно ты не хотела отдавать меня замуж и едва не подменила мне перед свадьбой белье, подложив вместо белого, красный лифчик и бирюзовые трусики? Потом призналась и мы поклялись, что эта минута позора станет нашей тайной до могилы.
Начну с главного, я спасла Димку. Сейчас ему уже двадцать восемь и он неимоверно крут. Именно он придумал, как подать вам эту весточку, зная, как я переживала о тебе все эти годы.
И он, и я стали весьма востребованными магами. Да-да, и не смей хохотать, я — маг. Непросто маг, а один из самых сильных воздушников среди ныне живущих, но это не так важно, гораздо интереснее для меня наследие Эмилии, благодаря которому я стала одним из самых известных артефакторов в стране(прости Эмилия, я знаю, что это было твоей мечтой, просто считай, что она воплотилась, больше никто не считает Эмилию фон Риштар никчемной почти пустышкой).
Не известно, дойдут ли эти письма до вас с Эмилией вообще, и в какой период времени они у вас окажутся, но Димка говорит, что, скорее всего, примерно месяца через три после нашей как бы смерти. Более ярких воспоминаний у него не сохранилось, только наша дача и счастье, которое он испытывал там ребенком. Это и будет вектором отправки.
Так и вижу, как ты иронично поднимаешь брови и встряхиваешь своими рваными прядками. Конечно, в это трудно поверить, ведь для меня прошло шестнадцать лет, а для тебя несколько недель, но все же.
Как мне жаль, что тебе довелось пережить подобный кошмар! Не знаю, как справлялась бы я сама, оказавшись на твоем месте, но я так счастлива, что мне хочется попросить у тебя прощения.
Если коротко, то у меня восхитительный супруг. Мы вместе уже пятнадцать лет и я все еще им не надышалась. Кроме Димы, у нас с Ричардом две десятилетних дочки-близняшки. Девчонок я обожаю безумно, но Димка был, есть и будет ребенком моего сердца.
Есть еще сорок четыре уже взрослых ребенка, которые носят одну со мной фамилию и считают нас с супругом своей семьей.
Ты все правильно поняла, я взяла опеку над всеми детьми, с которыми познакомилась в первый свой день в мире Араш. В настоящее время клан дер Оберон одна из самых влиятельных семей в королевстве.
