– Вы так спокойно восприняли идею о перемещении… Значит ли это, что, если найдется предмет, к которому привязана Сара, ее можно будет перемещать?
– Ну меня же переместили из старого дворца в этот! Дорогая, вы уже все поняли, не прикидывайтесь глупышкой!
Ха, да у меня столько надежд, что и поглупеть недолго! Сару можно будет забрать во дворец? Или даже путешествовать? Ох! Дело за малым – попробовать. Вот и дополнительный стимул поскорее вернуться домой.
– Уважаемый Лондар! Не согласитесь ли вы принять приглашение в гости?
– Ну, я думал, что ты уже не предложишь!
Лихо он меня… А я еще мозговала, почему Ванька порой икает, когда удивляется.
Немножко обидно, но я все равно благодарна. И за доверие, и за шанс, и за новые знания об этом мире.
– Вама! Я уже всех собрал! Поехали скорее! – заполошный возглас Тишки звенел неприкрытым возбуждением. – Поехали Сару забирать!
Тишка такой Тишка!
– Что, и разболтал уже? А Сару спросить догадался? Я не успела догово…
– Спросил. Дедушка Гунар приказал. Она ждет, ей сильно не терпится!
Сказать, что я брала в руки черепок с благоговением, значит ничего не сказать. Минуты две мужества набиралась, взяла, в платочек завернула и растерялась. Не в карман же его, неуважительно как-то. Но эктоплазменный вельможа только отмахнулся. Какая разница – сундук или карман?
Так быстро, как хотелось Тишке, уехать не удалось – следовало испросить высочайшего дозволения. И прихватить еды на ужин. Но все равно ехали засветло, а солнышко такое яркое, такое ласковое, м-м-м…
– Вама, перестань, я стесняюсь. – Тишка сверкал улыбкой так, что, казалось, солнечные зайчики расшалились и заскакали по темному нутру кареты.
Все-таки весна! Лишь бы не померещилось.
Взволнованно-грустная Сара с неимоверным достоинством ждала, когда Лондар Ферро изволит явить себя. Изволил. Представились по-простому, заочно же знакомы. А потом, до меня даже не сразу дошло, удалились пообщаться наедине. Типа Сара гостю дом показать решила. А мы? Вот ведь! Мудрый Гунар даже рассмеялся, до такой степени все были обескуражены и захлебывались любопытством.
Ну и ладно, надо другие дела переделать, чтобы потом спокойно все обсудить. Например, вещи собрать для переезда.
Уже и Шигеру с Ваеном подтянулись, и поужинали, и с зеленью повозились, и снова на кухне собрались. Чаевничали и убеждали друг друга, что все получится, что не надо нервничать – Саре будет неприятно.
Они вернулись часа через три. Такие прозрачные, практически до потери формы. Ну, это мы сейчас поправим!
Вот что значит аристократическая выучка! Сара даже нашла в себе силы откушать синенькой за столом, из своей тарелки. Выращенной из собственного пальца ложечкой. Лондар, естественно, попытался повторить аттракцион, затребовав себе еще порцию. Конечно, хоть три, но сначала рассказ, потому как любопытство уже орало дурниной!
Бо́льшую часть истории Сары мы знали. Не знали только точное место ее гибели. Пасынок держал бедняжку в чулане для всякого железного инструмента. Щель в скальном монолите, забранная крепкой дверью. Ни окон, ни вентиляции, ни звуков. Да еще и магию исхитрился до нуля ограничить каким-то амулетом.
Так она и умерла, с обломком ножа в руке, которым пыталась бить по камню в надежде высечь искру, чтобы хоть на секунду раздвинуть непроглядную тьму. Больше полутора веков эта железка валялась, отброшенная теми, кто убирал труп молодой женщины. Магия, которая хранила весь дом, сохранила и этот жалкий обломок.
Ваен с неимоверным пиететом держал пристанище духа нашей Сары и, кажется, плакал. Как и все мы, включая Тишку. Солнышку, пожалуй, было тяжелее всех, даже если и сообразил отгородиться от наших эмоций, то не сразу. Он скулил, цепляясь за меня, а я за него. Плакал Гунар, опираясь на судорожно сопящего Дораша, рыдала Кира, утонув в объятьях Шигеру. Только Ваена поддержать было некому, он так и стоял наособицу, прижимая кулаки к глазам, а в кулаках – злополучная железка, и лишь трепещущая Сара с мукой на лице пытается обнять его призрачными руками. Смотреть невыносимо!
Она не может – я могу, хотя бы по-дружески, крепко-крепко, прямо сквозь Сару.
– Ванька, не плачь, ты ее огорчаешь! И вообще, доставай свое винище!
Лондар тоже расстроился не на шутку. Мы – семья, а он один. Надо будет его родственников поискать потом, что ли.
Часть 15
За вином просидели недолго – общаться не хотелось. Так и разбрелись спать в растрепанных чувствах, я даже не стала дожидаться, когда Шигеру уйдет. Не мой гость, не моя забота.
Засыпалось тяжело, но лучше б не засыпалось. Сегодня меня настигли сны. Опять толстая и хромая, опять маршрутка, свет фар в глаза, скрежет, битое стекло... Страх – удар – боль – удар – боль, и никак не вырваться из этой цикличности, хотя точно знаю, что сплю, что все уже позади, что надо очнуться.
– Вама, вама, вама! Проснись!
А сон не отпускает, держит в капкане, несмотря на тряску. Щеку обжег ощутимый шлепок, на скулу капнуло горячим.
– Вама, проснись. Вама, я не хотел!
Мысли, тусклые и аморфные, всплывали сквозь хмарь кошмара, как пузырьки перегретого пара в луже грязевого гейзера. Тишка? Почему он плачет? Что с ним? Он пострадал? Какой Тишка?! Его же не было в той маршрутке… Фух, не пострадал!
– Мы не смогли тебя разбудить, детка, хотя и старались. – Лондар и Сара зависли так, чтобы я могла их видеть, не поворачивая головы, – тут без шансов: боженёнок старался покрепче вжаться мордахой в мою шею и жалостливо всхлипывал. Делал это как-то так, что сомнений не было – это он меня жалеет, а не сам страдает. Сон же! Помню, снилась авария, я вылетала на асфальт раз за разом и никак не могла умереть. Ужас! Бедный Тишка, насмотрелся моих воспоминаний. Во-от, носом захлюпал активнее. С трудом вытащила из-под него одеяло, приподняла, приглашая. Надо мелкого как-то утихомирить и само́й очухаться от гадостного сна. Самое лучшее успокоительное – живое тепло рядом.
Второе пробуждение было куда отраднее. Тепленько, голова легкая, отдохнувшая, как после приятного сновидения, которое вспомнить не можешь, а послевкусие осталось. Тишка сладко сопел, уткнувшись носом в стену. Как и сумел туда просочиться-то, ведь с краю засыпал? И с ним явно что-то неправильно. Точнее, с его волосами. Не было их, моих любимых золотых кудрей. Даже свет добавила, думала – кажется. Перед глазами стриженный рваной лесенкой затылок, и не золотистый, а карамельно-рыжий, с редкими бруснично-малиновыми прядками. Протерла глаза, поморгала – нет, не приглючилось. Очень качественная современная молодежная стрижка, современная той эпохе, которая навсегда осталась на Земле.
– Тиш, Тишенька, – позвала тихонько, чтобы не напугать, а хотелось скорее посмотреть, что там произошло.
