М-да? Ну, если артефакт на Переправе работает по тому же принципу, то понятно, почему Витто такой «уникальный». Не повезло мужику. Сидит теперь живой батарейкой при артефакте, а мог бы студентов учить. Эх, как же помочь хочется!
Открылась маленькая дверь из буфетной, где царили наши лакеи, и вместо дядьки Кима напитки внес Тишка. Сгрузил тихонько поднос, состроил мне рожицу, мол, все под контролем, полыхнул своими золотыми очами и пальчиком в кристаллы тык-тык-тык. Чмокнул в нос растерянную меня и довольный, на цыпочках, слинял. Заряженные накопители светились не розовым – густо-сиреневым, как аметисты чистой воды.
В спину боженёнку молча смотрел король. Пока – молча. Решится вопрос с отправкой Юттима – и ждет меня серьезный разговор. А я готова! И вы, государь, готовьтесь отрабатывать сегодняшний аванс. Уж я вам в красках распишу, сколько сил нужно Раштиту, чтобы менять личины. Извольте вернуть на вас потраченное. И с большими процентами. С пожизненными, можно сказать.
От коварных мыслей отвлек Ваен, подзывая к себе. Оу, время рядом со мной для принца даром не прошло: сидит, списочек составляет, что магистру с собою собрать.
– Денег, Вань, если есть. Вдруг у него по дороге оказия случится, пусть скупает все накопители, какие найдет. А нет, пусть продовольствие купит для солдат. И связь, Вань, с ним нужна постоянная связь. Случись что, мы и знать не будем. Это возможно?
К нашей тихой беседе подтянулись все. Именно сейчас зарождался продуктивный план помощи «Лунному пику». Завтра же казначей и военные начнут готовить подкрепление гарнизону. Деньги есть – уже поступают налоговые недоимки от Дезгонов и прочих. Второй вопрос – продовольствие. Где брать, как доставить – это великих не интересовало. Будет приказ – отвезут, никуда не денутся. На-ив-ны-е-е-е-е. Вопрос в том, что довезут.
– Надо Лограха просить – он зов бросит. – Ши ревниво вскинул бровь, дескать, шаман – его кадр, не трожь. – Можно подрядить степняков, которые сейчас в столице. У них лошади и кибитки порожняком, почему не использовать? У них же и консультацией разжиться – что, где, почем и сколько. Тут Кира с Дорашем незаменимы.
– Да-да. Это удобно. И благоприятно скажется на взаимоотношениях со степью. – Величество был доволен. – Кого бы комендантом в крепость назначить? Шигеру, что скажешь? Может быть, из отставных военных кто-нибудь согласится? Но справятся ли они с хозяйством?
– Нина справис-ся…
Воспарившая над столом Сара задумчиво теребила призрачный локон.
Часть 25
Едем.
Второй день.
По гладкой, как столешница, древней дороге. Каменной. Прямолинейной, будто по лазерному уровню сделанной. Казалось, сквозь толщу гор прошла гигантская фреза, которая выбрала L-образный паз в скальном монолите, заодно фрезернув и часть неба, криво оборванного горами. Слева – ровная отвесная стена не ниже пятиэтажки. Справа – бесконечная переливчатая парча полноводной Мирувы. За два утренних часа пути этот пейзаж надоел до отупения. Одна радость – солнечно, а потому – не холодно. Утепляющий подклад от любимого плаща отстегнут и служит теперь умягчителем деревянной скамьи. Для меня и для Дюша, который управляет нашим транспортным средством. А Тишка затих. Внутренним, духовным слухом мы с Дорашем улавливаем, что он сейчас «в работе» и мешать ему не след. Мало ли какие моления там сейчас выполняются. Солнышко мое. Прибавилось ему работы после фееричного выступления во дворце. Всем нам прибавилось, нам с Дюшем тоже. Командир степняков Киру с нами не отпустил, она негласно стала членом отряда. А как иначе, и среди земных силовиков есть определенный процент женщин. Для решения деликатных задач. А тут вам не сексуально-раскрепощенное там, тут нам дворец. И Тишуля был занят, вот как сейчас, и остались мы с Дюшем вдвоем. А идти договариваться все равно надо.
Кочевники приняли мою просьбу о найме в штыки. Не стоило так самоуверенно соваться к ним без рекомендаций. Мелкотравчатая дворцовая фифа и юный степняк в городском прикиде вызвали у сынов степи отторжение. Опять меня подвели стереотипы, привыкла, понимаешь ли, к безусловной симпатии со стороны Халаха. Пришлось упомянуть старшего шамана Лограха. Градус неприязни резко упал.
– Так это про вас?
Ага, понятно. Лограх, как и обещал, передал через Мирах-ара настоятельную просьбу к соплеменникам: предоставить, помочь, сопроводить до «Лунного пика». Благо, что в столицу допускаются только Пятнистые коты – приграничное племя, живущее оседло при Переправе и пользующееся доверием «цивилизованной» стороны. Замечательно, если степняка в столице встретил, то это гарантированно соплеменник Лограха и Дораша. А то бы искали мы их до морковкиного заговенья, котов этих пятнистых.
Степняки нашему появлению не особо обрадовались – до них новости о переменах на Переправе еще не дошли. Но в помощи не отказали, шаман же попросил, это равносильно приказу. Несколько позже, когда пришлось переместиться на незнакомые для степняков торговые площадки, стала понятна их настороженность. Я и забыла уже, как Дораш радовался прогулкам по городу – в центр кочевников практически не допускали. Наш «Предгорный» базарчик был их основной базой: окраина и к караванному пути близко. На «Предгорном» к спокойным раскосым богатырям давно привыкли, торговали охотно, но и дистанцию держали. Только мои любимые оружейники с недавнего времени завели с ними «мясную дружбу».
Окраины не могли удовлетворить размах моих закупок, пришлось и по центральным лабазам пройтись. А в центре торгаш богатый, да заносчивый, на живого кочевника сквозь кривое стекло мнительности смотрит. Раз степняк, значит – враг. Ну как перед врагом, который оказался на твоей территории, не попыжиться, в безопасности-то сидючи? Меня на фоне задвухметровых спутников в ярких бурнусах замечали далеко не сразу. Ух, с каким удовольствием я давила своим мак-кергоном лабазников, которые пытались куражиться над моими невольными помощниками. Одну политически безграмотную жёнку отлучившегося купчины пришлось шугануть синевой глаз, что такое мак-кергон, она не знала, зато сказок про гневливых магов наслушалась с детства. Но мои робин-гудовские порывы не помогли завоевать расположение этих гордых Пятнистых котов. Горожанка – она и есть горожанка. Да, у всего есть цена. Ценой моего авторитета была десятина от перевезенных продуктов, которая обещана в оплату. Это, кстати, тариф самих(!) рушей, а они себя ценить умеют. Так что торг неуместен, да!
Личных знакомцев среди невольных сопровождающих у Дораша не случилось, потому соблюдать традиционную вежливость приходилось особенно тщательно. Обращались друг к другу «вама» и «шуни», не называя имен. Мне же братишка внушал, чтоб в глаза долго не смотрела, это приглашение к, хм, ухаживаниям, скажем так. Если что дают, нужно брать двумя руками, с поклоном. Молчать, пока не спросят. Ну, это вряд ли. Я на работе. Раскосые богатыри помогали, возились с повозками, стоически пережидали нападки. Поглощенные далеко не всегда приятными впечатлениями, они не сразу сообразили, что мы те самые. Про которых старый Халах прожужжал уши всей степи. Жить стало легче. Дораш выспрашивал инфу, легко соблюдая племенные законы вежливости. Я без конца советовалась, сколько можно купить, учитывая возможности лошадей и кибиток, это котам нравилось.
