Усталость ли виновата, или обилие впечатлений, но и мой самоконтроль трещал по швам. В голове рефреном билось: только тронь, гаденыш, только тронь! Порву! А здравый смысл тихонько блеял, что я – маленькая и слабая, бессильная. Да щаз. Нос откушу!
Как добежала, обогнула кибитку, заступила дорогу юнцу – не запомнила. Откуда взялась эта надменная барскость, но поперло как не из меня:
– Смирно, боец! Всем молчать! Кто я – вы уже знаете! А это, – ткнула себе за спину, – мои братья, Тит и Дораш. Любить и жаловать не прошу, но уважать извольте!
– Ха-ха, – прилетело из толпы, – да какие они братья! Известно, зачем немужней молодке такие братья нужны! Я так побрататься тоже не прочь!
– Вама! – Паника в голосе Тишки хлестнула по нервам. – Я сейчас его убью, не выдержу!
– А ну цыц! И глаза в землю! Спокойно, вама справится! – Толпа отшатнулась. О, я знала почему: синенькая, выпущенная из-под контроля, полыхала в глазах, стекала с кончиков пальцев. Спасибо Саре, надоумила тренироваться после нападения тех придурков во дворце. Моя сила – абсолютно, беспомощно безопасна, но выглядит жутко. Если что, Сару и позову. Страху нагнать. Да она сама придет.
– Магичка... – прошелестело в толпе.
– Фибулы нет, слабая… – зашелестело более агрессивно.
– Зато я сильный. – Не обернуться на этот уверенный голос было нельзя. Из-за повозки, хромая, вышел магистр Юттим, обозначил поклон. – Приветствую, ваша милость.
Витто говорил с нарочитой почтительностью, подчеркивая мой статус. Глянул мельком на братьев, задержал взгляд на Тишке. Неужто Раштита в нем признал? Он же был на похоронах Оннарваена.
Людишки опять отшатнулись, на этот раз почтительно, а не от страха.
– Ее милость госпожа Ниана Корреш – личная помощница его величества. Она и ее братья под особой опекой короны. – И опять нечитаемый взгляд на Тишку. – Испепелю любого, кто косо на них глянет или лишнего сболтнет.
Смотрела на этих несчастных людей, от скуки пришедших покуражиться над беззащитным степняком-подростком, и чувствовала шершавое одиночество. Привыкла, понимаешь, что все мои эскапады страхуют сильные, добрые, опытные… Эх, еще не знаю, где ночевать буду, а уже нажила себе недоброжелателей.
– Так куда кибитку прикажете, госпожа? – Магистр, не дожидаясь ответа, сделал какой-то едва уловимый пасс. Фигасе, целую телегу левитирует!
Витто дождался, пока мы взяли самое необходимое, и запер склад. Магией. Изнутри. Правда, заверил, что он в любое время готов отпереть, если что-то понадобится.
Вот ведь, а тут, оказывается, есть ход во внутренние помещения. Его тоже заперли.
– Пойдемте, я прикажу, вас проводят в комнату. – Магистр потерял к нам всякий интерес. Распорядился какому-то мужичку и удалился, не сказав больше ни слова.
Удрал. И пусть его…
Мужичок-сопровождающий вел по бесконечному коридору и охотно отвечал на вопросы: господа офицеры живут на втором уровне, а магистр – на третьем; комнату для госпожи приготовили, тоже на втором, но протопить не успели, прощенья просим. А в шпиле у господина магистра балатория; где молодые господа жить будут, распоряжений не было.
Черт, действительно одна-единственная комната. И даму здесь совсем не ждали. Ладно. Примитивные удобства имеются. Кровать есть, и довольно широкая. Нам с парнями отдохнуть надо, умыться с дороги. Остальное – потом. Свернуть время и поспать часок не помешает. В реале пройдет минут десять. Вот только дядюшка… Такая сентиментальная нежность захолонула к старому магу: наверняка ведь слышал, как мы воевали, переживал. Хоть амулет погладить, раз во плоти не доступно. Эх, фотку бы!
– Вама, я деда давно успокоил. Он сказал, что тоже тебя любит. А еще сказал, что ты сейчас в него столько силы влила, что впору идти накопители заряжать.
И я его люблю, и вас, мальчики, и возмутительно деятельную Сару.
Подруга обследовала наше пристанище, нервно топорща призрачные одежки. Не одобряет. Ну, мне тоже не нравится. Но ей виднее. Пока мы разгружались, она уже всю крепость обследовала, небось, и мнение составила. Но терпит, не рассказывает – жалеет.
Так, что тут у нас? Так, тут – умыться, тут – переодеться, а что в этом саквояже – не знаю.
– Не рас-спаковывай пока!
Как «не распаковывай»?! Хоть умыться, раз помыться не светит. И спать.
– Мы тут жить не будем! Я нам другое мес-сто прис-смотрела, там…
Что там, я уже не слышала, спала, чтобы проснуться, как мне казалось, готовой ко всему.
Часть 27
В этот раз проводником выступала Сара.
Отдых пошел на пользу – подарил приятное ожидание чего-то чудесного и радостного. Была бы не в компании, на одной ножке бы попрыгала. Дораш, правда, моего энтузиазма не разделял. Парня понять можно: только прибыли, а уже на конфликт нарвались. И как бы там ни остерегал аборигенов магистр Юттим, угрожая расправой, а недовольные еще себя проявят. Это понятно не только братишке. Но сейчас хотелось думать о гастрономическом празднике, который я обещала гарнизону. А потому нечего пытаться хоть мельком заглянуть в каждое окно, все равно виден только внутренний двор. Завтра, вот прямо с утра, Сара поведет нас на верхний ярус, а пока наша цель – кухня.
На кухне компанию чужаков встретили неласково. Да, собственно, никак не встретили – удивились и разнервничались. Все радужное настроение и заготовленное дружелюбие трагически сдулось, стоило осмотреться. И принюхаться. Они что, на прогорклом жире готовят? Обоз же не только мы привели, ветераны тоже не порожняком ехали. Ладно, разберемся, но этот запах…
Кухня разочаровала. Для такой огромной крепости, кажется, должно быть помещение побольше. Тишка тоже морщился, оно понятно – не дворец. Тесновато, темновато, дымновато. И, кажется, даже грязновато.
Те две женщины, которых я приметила в агрессивной толпе, были здесь. Нормальные местные женщины. Не молодайки и не пожилые, бедно одетые, с печатью застарелой безысходности на лицах. И чепчики еще эти… Вот и причина общей неопрятности. К их чести, надо признать, что обе были в передниках. Классные фартучки, однако, надежные. На приталенные сарафаны похожи. С карманами. Все платье прикрыто, кроме рукавов. Заслуженная спецодежда. Где-то в подпалинах, где-то в сальных пятнах. Так, Нина, не смей осуждать! Видела, какие здесь удобства? Холодной водой жир не отстираешь. Ни «Фейри», ни пресловутого «Тайда» у этих женщин нет. И дочки-магички, которая решит проблему парой пассов. Сначала условия создай, а потом лезь со своим санитарно-гигиеническим мировоззрением. Впрочем, дочки теперь и у меня нет. А потому проблема стирки вылезает в первоочередные.
Кроме женщин здесь же обретался мужичок-сопровождающий, тоже штатский. Это весь персонал кухни? Да в крепости только солдат – сорок человек! А если с нами, то больше полусотни, наверное. Хотя два повара-профи с парой подсобных вполне справятся. Только эти – ни фига не профи. Про ту, которая варево помешивает, ничего не скажу пока, а той, что лук шинкует, – руки бы оторвала. Я не повар, но разделочным ножом работать специально училась. Уж очень мне, тогда совсем молоденькой, нравилось, как в кулинарных шоу показывали красивую, а главное – эффективную и эффектную шинковку. Вот и вырабатывала навыки. С упоением. А эта не шинкует – коцает. Мало того что крупно, криво, косо, так еще и медленно.
