Маркс 1844 г., естественно, признавал объективную реальность природы. Однако в его концепции отчужденного труда появляется новый элемент – изучение природы как объекта труда. По его мнению, фундаментальная суть труда – опредмечивание, то есть то, что трудящийся сосредотачивает собственные сущностные силы в продукции. Предпосылкой этого должен быть объективно действительный характер природы. «Рабочий ничего не может создать без природы, без внешнего чувственного мира. Это – тот материал, на котором осуществляется его труд, в котором развертывается его трудовая деятельность, из которого и с помощью которого труд производит свои продукты» (1974. Т. 42. С. 89). В связи с этим в отношениях между трудящимся и продуктами труда Маркс усматривает взаимоотношения человека с природой, «отношение к чувственному внешнему миру, к предметам природы, как к миру чуждому, ему (человеку) враждебно противостоящему» (1974. Т. 42. С. 91). В своей концепции он превращает природу в объект труда и в целях исследования вводит ее в трудовой процесс.
Именно оттого, что он делает ее объектом практической деятельности, критика, направленная в адрес гегелевской идеалистической теории единства объекта и субъекта, становится намного глубже и обстоятельнее, чем у Фейербаха. Тот обращался к природе, чтобы дать отпор абсолютной идее, и делал акцент на объективно-действительном характере первой. Но поскольку у него природа оторвана от человеческого труда, ее понимание абстрактно: «Природа, взятая абстрактно, изолированно, фиксированная в оторванности от человека, есть для человека ничто» (1974. Т. 42. С. 164). Маркс же, в свою очередь, утверждает объективность предметов с точки зрения диалектического единства субъекта и объекта.
На его взгляд, человек – это субъект, вовне которого существуют независимые от него предметы. Человек нуждается в этих предметах, они необходимы для воплощения и подтверждения его сущностных сил. Субъект (человек) проявляет свою жизнь только посредством реальных, чувственных предметов. К примеру, голод – одна из естественных человеческих потребностей, для удовлетворения которой человеку нужен внешний природный мир, внешние предметы. Нарисованной лепешкой голода не утолить. Даже самая простая и грубая пища – и та представляет собой материальное бытие. Впоследствии в «Святом семействе» Маркс, критикуя абсолютную субъективность младогегельянцев и отрицая абсурдные идеалистические теории объективности, объясняет эту проблему на примере любви. Поэтому у него говорится: «Существо, не имеющее вне себя своей природы, не есть природное существо, оно не принимает участия в жизни природы. Существо, не имеющее никакого предмета вне себя, не есть предметное существо» (1974. Т. 42. С. 163).
Маркс не только познает объект с точки зрения субъекта, – рассматривая природу как объект труда и желаний человека, как объективную реальность, существующую вовне субъекта, – но и наоборот, через него постигает субъект, видя в первом чувственное существо, обусловленное внешними обстоятельствами.
Маркс соглашается с точкой зрения Фейербаха о том, что человек – это природное существо. Другими словами, это действительная, телесная, полнокровная материальная единица, стоящая на твердой земле и обменивающаяся веществом с природой. Однако человек – живое природное существо, и поэтому он активен. Жизненные и природные силы, которыми он наделен, выражаются в его стремлении овладеть предметами. Из этого следует, что человек вместе с тем является и страстным существом. Впрочем, будучи природным, телесным и чувственным, он, равно как и остальные животные и растения, ограничен объективными вещами, независимыми от него, то есть пассивен. По мнению Маркса, человек включает в себя две природы:
1. Собственную человеческую, которую составляет телесное бытие и его атрибуты, то есть то, что Маркс именует органическим телом человека;
2. Природу вовне человека, не зависящую от него – неорганическое тело человека.
Отталкиваясь от объективной реальности человека, Маркс развертывает критику в адрес Гегеля.
По немецкому философу-идеалисту, человек – это непредметное, то есть независимое от объективных вещей, существо, так как его сущность заключена в самосознании, создающем все вещи. Снятие отчуждения заключается в снятии предметности, возврате предмета к «Я», его соединении с самосознанием. Человек, с одной стороны, лишен собственной природы (плоти), с другой – становится лишенным ее, беспредметным, бесплотным духом. В связи с этим Маркс замечает, что у Гегеля «человек рассматривается как непредметное, спиритуалистическое существо».
Без сомнения, человеку присуще самосознание, однако оно имеет характер человеческого, зависящего от материальных признаков. «Я» есть не что иное, как его абстракция. Всякий человек – это «Я». Его глаза, уши и вообще каждый орган несут в себе его. Самосознание же представляет собой свойство человеческой природы – органов чувств – и не существует без нее. Именно поэтому Маркс подчеркивал, что «ощущения человека, его страсти и т. д. суть не только антропологические определения в [узком] смысле, но и подлинно онтологические утверждения сущности (природы)» (1974. Т. 42. С. 146). Иначе говоря, с помощью своих органов чувств люди напрямую ощущают внешний объективный мир, живой и чувственный, поскольку всякому ощущению соответствует определенное предметное бытие. К примеру, для зрения это световые волны, а для слуха – звуковые. Именно свойства внешнего мира определяют различные способы восприятия. Более того, своими органами чувств человек подтверждает существование предметного мира, а с другой стороны, – и самого субъекта как предметного чувственного существа.
Остановившись на этом, Маркс не превзошел бы Фейербаха. Между тем он не только противостоит спиритуализму, выступает против идеалистического подхода, приравнивающего человека к самосознанию, и заостряет внимание на том, что он является предметным природным существом. Помимо этого Маркс видит в человеке особое природное существо: «Человек – не только природное существо, он есть человеческое природное существо, то есть существующее для самого себя существо и потому родовое существо» (1974. Т. 42. С. 164).
«Родовое существо» – выражение фейербаховское. Маркс наполняет этот термин иным содержанием.
По мнению Фейербаха, люди – не изолированные друг от друга, никак друг с другом не связанные индивиды, а род, то есть они все принадлежат к одному роду. Это обусловлено не только тем, что они объективно обладают общей сущностью, но и тем, что они осознают эту свою характерную особенность, могут преодолеть собственную индивидуальную ограниченность, понять, что и они сами, и другие люди помимо них, – иначе говоря, те «ты», которые находятся за пределами «я», – все представляют собой род «человек». Следовательно, объектом для человека может быть не только индивид, но и род. Маркс придерживается иного мнения. Он так же признает, что индивид наделен сознанием и рассматривает род как человеческую сущность, иными словами, видит в себе родовое существо. Однако причина, которая определяет родовую принадлежность человека, – это труд. Философ неоднократно подчеркивает: «Сознательная жизнедеятельность непосредственно отличает человека от животной жизнедеятельности. Именно лишь в силу этого он есть родовое существо» (1974. Т. 42. С. 93). И еще: «Практическое созидание предметного мира, переработка неорганической природы есть самоутверждение человека как сознательного – родового существа»; «именно в переработке предметного мира человек впервые действительно утверждает себя как родовое существо» (1974. Т. 42. С. 94). Эти утверждения свидетельствуют об осознании Марксом того, что в процессе труда человек устанавливает отношения не только с природой, но и с другими людьми. Ни один изолированный, обособленный индивид не способен трудиться вне этих отношений, поэтому производство является активной родовой жизнью человека. Несмотря на то, что в то время Марксов взгляд на труд был еще достаточно абстрактен, выбранное им направление является верным – поиск основ родовой сущности человека не в родовом сознании, а в труде.
