2. Буржуазия начала процесс космополитизации. Она сделала так, что деревня уступила место городу, аграрные народы уступили промышленным, и старалась «созда[ть] себе мир по своему образу и подобию» (1955. Т. 4. С. 428).
Одновременно с развитием промышленности она создала огромные города, сделала так, что городское население значительно превысило сельское. Это был мучительный, наполненный страданиями процесс разорения, разграбления деревни городом. Однако если говорить об объективной роли промышленности, то благодаря ей большая часть населения вышла из невежественного состояния сельской жизни и втянулась в водоворот индустриальной культуры. Историей предопределено, что человечество попадет в «рай», отмучавшись в «чистилище».
Она также начала «крестовые походы» по освоению мирового рынка. Ее оружием были не только пушки, но, что более важно, дешевые товары. Буржуазия не была послом мира, насаждавшим науку и «культуру». Колониальная хроника капитализма – это отвратительная история, полная крови и огня. Однако она непреднамеренно нарушила прежнюю самообеспеченность и обособленность занятых ею земель, усилила материальное общение между различными культурами, постепенно делая невозможными ограниченность и однобокость какого-либо одного народа. Поэтому расцвет буржуазии стол точкой отсчета настоящей «всемирной истории». С точки зрения процесса исторического развития это эпохальный прогресс.
3. Заполучив власть, буржуазия уничтожила все феодальные, патриархальные и идиллические отношения, разрушила структуру семьи, в которой несколько поколений жило вместе, и сорвала с семейных отношений их трогательно-сентиментальный покров, превратив их в чисто денежные. Она сделала деньги мерилом всего, утопила феодальные представления о нравственности в эгоистических расчетах, тем самым превратив образованных людей, на которых прежде смотрели с трепетом и уважением, в своих платных наемных работников.
Буржуазия также развила представления о свободной конкуренции, что определялось ее производственными отношениями. Мелким производителям были присущи ретроградство, страх перемен и стремление сохранить старый способ производства в неизменном виде, тогда как буржуазия не могла существовать, не вызывая постоянно переворотов в орудиях производства, а, следовательно, и в производственных отношениях и даже во всей совокупности общественных отношений. Маркс весьма точно описал это, сказав: «Беспрестанные перевороты в производстве, непрерывное потрясение всех общественных отношений, вечная неуверенность и движение отличают буржуазную эпоху от всех других» (1955. Т. 4. С. 427).
Единство противоположностей есть универсальный закон вселенной. Историческая прогрессивность и революционная роль буржуазии неотделимы от ее отношения к феодализму. Победа буржуазии над феодализмом – это победа разума над суеверием, науки над невежеством, буржуазного права над феодальными привилегиями, свободной конкуренции над феодальными гильдиями, накопительства над расточительством, скупости над желанием к наслаждениям. Однако ее прогрессивность содержала неразрешимые противоречия, так как замена феодального строя капитализмом стала, по сути, заменой одной эксплуататорской системы на другую.
Великое достижение Маркса заключается в том, что он дал историческую оценку буржуазии. Объяснять прошедшее необходимо для того, чтобы объяснить настоящее. Маркс, исходя из процесса возникновения, развития и неизбежного отмирания буржуазии, исследовал и рассмотрел ее историческую роль как звено одного целого процесса. В этом и заключается историзм, исчерпывающая историческая диалектика. Основываясь именно на таком понимании истории, Маркс, проанализировав внутренние противоречия, которые содержит в себе капитализм, сделал вывод о том, что «ее [буржуазии] гибель и победа пролетариата одинаково неизбежны» (1955. Т. 4. С. 436).
Материалистическое понимание истории в «Манифесте Коммунистической партии» также чрезвычайно ярко проявилось в критике Маркса по отношению к различным веяниям социализма. Это была не только критика одной политической доктрины по отношению к другой, но и антагонизм двух подходов к пониманию истории.
Разные виды социалистических учений непременно критикуют капитализм, это характерная особенность причин, по которым они стали называться социалистическими идеями. Однако их подход и исходная точка отличаются, и потому их критерии оценки капиталистического общества тоже разные. На самом деле эти критерии относятся не к измерению предмета, а к оценке самого себя. Исходя из них, мы увидим не истинный исторический процесс, а всевозможные рецессивные подходы к пониманию истории.
Феодальный, мелкобуржуазный социализм представляет собой регрессивное понимание истории, в котором для оценки социалистического способа производства используются феодальные или мелкобуржуазные критерии. Феодальная аристократия, атакованная буржуазией, чтобы пробудить чувство солидарности, притворилась, что заботится о рабочих и осуждает буржуазию. Однако в своих статьях, что были словно «наполовину похоронная песнь – наполовину пасквиль, наполовину отголосок прошлого – наполовину угроза будущего» (1955. Т. 4. С. 448), они хвалились превосходством феодальных форм эксплуатации, хвастались тем, каким способом их формы эксплуатации отличались от буржуазных. Появление революционно настроенного пролетариата они сделали доказательством того, что капитализм должен вернуться к феодализму. Социалисты мелкой буржуазии «в своей критике буржуазного строя прикладывали к нему мелкобуржуазную и мелкокрестьянскую мерку» (1955. Т. 4. С. 450). Будучи вытесненными крупной промышленностью, они постоянно выбрасывались в армию пролетариата. Хотя эти социалисты тоже могли глубоко проанализировать противоречия современных производственных отношений, они пытались восстановить старые средства производства и инструменты обмена и тем самым вернуть старые отношения собственности и старое общество, или же снова пытались вставить современные средства производства и инструменты обмена в уже сломанные ими рамки отношений частной собственности. Политический смысл изложенных выше двух течений социализма не одинаков, но с точки зрения истории они оба все еще смотрели назад.
Историческое и политической значение критического утопического социализма и коммунизма различны. Основоположники первого во многих аспектах высказывали революционный идеи, в их трудах содержалась критическая составляющая, которая дала рабочим множество превосходных материалов для просвещения рабочего сознания. В их активной позиции по отношению к будущему обществу и реальных действиях содержалось множество гениальных догадок. Однако в отношении понимания истории они последовательно развивали просветительский рационализм Франции XVIII в. Критерием для оценки всего стал мыслящий разум, человеческий мозг, а принципы, раскрытые через его размышления, должны были стать основой всей человеческой деятельности и социальной адаптации. Поэтому, критикуя в «Манифесте» их понимание истории, Маркс писал: «Место общественной деятельности должна занять их личная изобретательская деятельность, место исторических условий освобождения – фантастические условия, место постепенно подвигающейся вперед организации пролетариата в класс – организация общества по придуманному ими рецепту. Дальнейшая история всего мира сводится для них к пропаганде и практическому осуществлению их общественных планов» (1955. Т. 4. С. 455).
