Глава 15. Откуда берутся первородные кровочмаки
Дара
Впору ногти грызть. Никогда не страдала подобным пороком, но вдруг поняла, почему люди делают такое.
Я так и не зашла на постоялый двор, осталась на улице, возле наших повозок с фургонами.
Геллана две вечно спорящие ведьмы – Иранна и Росса – напоили какой-то гадостью. Он пил покорно, морщился, но глотал. Затем на рану наложили вонючую мазь и забинтовали. Наконец-то Геллан оделся, а то смотреть на его голый торс холодно. Мороза как такового нет, но не май месяц, однако. Правда, ему после жара хоть хны. А может, он просто терпеливый – что есть, то есть.
Все угомонились, успокоились, отправились на чердак спать. Туда мы сплавили и Милу – девчонка никак не хотела уходить, всё заглядывала брату в лицо, держалась за руку и молчала. В конце концов, видимо, когда поняла, что всё плохое позади, позволила увести себя.
Мы остались одни. Ну, как одни. С Йалисом. И Раграсс крутился неподалёку, наверное, решил таких проблемных героев, как мы, не оставлять без надзора. Может, он и прав.
Йалиса накормили объедками, и мой большой дурашка наконец-то уснул, положив голову на лапы. Кажется, он наконец-то наелся до сытости. Я гладила его травянистую длинную шерсть, прикасалась к лепесткам цветов и балдела от запаха. Вот же: зима на улице, а он пахнет лугом, сеном, травой и цветочными ароматами. Приятно.
– Что же они так долго? – нервничала, но продолжала сидеть. Мне казалось, если я вскочу, то начну бегать по заднему двору, как заведённая. Рядом Геллан, ему сейчас, наверное, не до лишних движений. Он ни за что не позволит мне слоняться туда-сюда без своего контроля.
Геллан сидел неподвижно. Только пальцы – в тёплой шерсти Сильвэя. Кот наконец-то отъелся, отрастил шикарнейшую белую шубу, и совсем не походил на жалкого грязного засмоктыша, которого я обнаружила в замке. Кажется, что это сто лет назад было, а прошло всего ничего.
– Потерпи, Дара. С ней Ренн и Сандр, а ещё Айбин. Лучших сторожей и охранников не найти.
– Ну да. Особенно если учесть, что Айболит бродит с фальшивой печатью по чужому городу, где полно магических ловушек. Я волнуюсь. Мало ли.
Меня трясло то ли от холода, то ли от волнения. Зубы начали выбивать бравурный марш. Геллан вздохнул и распахнул плащ. Я нырнула в его братские объятья и притихла, пытаясь справиться с дрожью. С другого бока ко мне прижался Йалис. Стало хорошо.
– Что-то долго они, – плохо быть заевшей пластинкой, но я ни о чём другом не могла думать.
– Потерпи, – Геллан спокойный, как удав. Его дыхание шевелит мои волосы. Хочется уткнуться лицом ему в грудь, но я не смею. Он сам крепче прижимает меня к себе. Я чувствую его губы на макушке и замираю.
– Вот спроси, почему я нервничаю? Она вообще чужая тётка, хоть и талантливая. Какое нам дело до неё? Пусть бы валила, куда хотела. Нет, надо с ней возиться. Зачем она прячет ребёнка? Что за тайна такая? Почему о нём не может позаботиться никто другой? У певички небось куча прихлебателей, которые готовы есть из её рук, целовать край платья и забаловать малыша до визга. Нет, опять какие-то сложности.
Брюзжание – удел стариков. А ещё – очень заразная штука. Стоит только начать ныть, как не остановишься. Вот со мной именно это и творилось. Я была противна сама себе, а Геллан терпел.
– Никто не появляется на нашем пути просто так. Ты же знаешь, – сказал он, когда я на минуту заткнулась. – Там, в толпе, я почувствовал опасность. Она нам чужая. А я почувствовал так, словно это Мила или ты. Ты простишь, что я тебя бросил?
Хлоп-хлоп. Это я ресницами, как дурочка затрепетала. Он умеет говорить так, что становится стыдно. За свои слова и гундёж.
– Глупости. Мне тебя не за что прощать. Растерялась немного поначалу. Я же всё понимаю.
– Я обещал никогда тебя не бросать.
О, Боже! Только такой педант, как Геллан, мог вспомнить разговор после неудавшейся засады. Я подняла голову и посмотрела ему в глаза.
– Бывают моменты, когда нельзя поступить по-другому. И это не предательство, не клятвопреступление. Это обстоятельства, Обирайна, если хочешь.
– Я понимаю. Поэтому заслонил Нотту. Выбрал то, что без меня не могло обойтись. Именно поэтому попросил прощения. Не мог быть рядом, хоть и обещал. Сложный выбор между данным словом и чьей-то жизнью.
– Ты слишком правильный, Геллан, – вздохнула и встрепенулась, прислушиваясь. – Наконец-то! Они вернулись!
Нотта шла, прижимая объёмный свёрток к груди. Слева её опекал Ренн, справа – Сандр с большой сумкой через плечо. Айбина не было видно, но по тому, как задрожал кинжал у бедра, я поняла: он близко, просто, как всегда, прячется.
Я вскочила на ноги. Геллан поднялся вслед. Подбежала, желая засыпать вопросами и упрёками, но замерла, вглядываясь в лица. Что-то такое было в них, и я прикусила язык.
Нотта походила на привидение. Слишком бледная. Кажется, если бы не наши мальчики, её шатало бы со стороны в сторону. Ноги плохо держали её. Я протянула руки, желая забрать ребёнка, но девушка только крепче прижала свёрток к себе.
– Подожди. Может, ты не захочешь делать это.
Я посмотрела на неё с недоумением.
– Это ещё почему?
– Потому что Гай не обычный младенец.
Я перевела дух. Наверное, он у неё уродец какой-то или калека. Вот почему она так не хотела, чтобы мы шли за ней.
Нотта улыбнулась измученно. Чёрные глаза на фоне бледной кожи светились лихорадочно и казались слишком большими для её осунувшегося личика.
– Он не уродец, Дара, а первородный кровочмак.
Нотта произнесла признание почти неслышно, шевелила губами, как двумя кусками льда. Кажется, её тоже трясло изнутри, как меня совсем недавно.
– Всего лишь? – я шумно выдохнула, не скрывая облегчения. – Подумаешь. Кровочмаками меня не удивить. Да и кем другим – тоже. Я бы взяла в руки любого малыша. Он же не кусается и не бросается?
– Сейчас – нет, – Нотта растянула губы в улыбке, а я бережно приняла от неё свёрток. Её руки тут же упали вниз тяжёлыми плетями. Вблизи певичка выглядела ещё хуже, чем на расстоянии: влажный лоб, мокрые виски, бисеринки пота над верхней губой.
– Мальчики, ведите её в фургон, – распорядилась я, – думаю, здесь ей будет комфортнее, чем на душном чердаке, где людей, как сельдей в бочке.
«Мальчики» вначале замерли, затем Сандр рассмеялся, показывая великолепные зубы. Ренн свёл брови, но хмуриться не стал. Они подхватили Нотту под руки и повели дальше. Уже возле фургона Нотта обернулась.
– Что не так в тебе? – задала, видимо, мучавший её вопрос. – Любой нормальный человек пришёл бы в ужас. Удивился. Вскрикнул. Не поверил.
Она меня развеселила, верите? Ну, да. Мы же не успели тайнами обменяться.
