– Ты должен помочь мне, Геллан, – просит девушка, мягко улыбаясь. – Просто доверься мне. Пожалуйста. Как я много раз доверяла тебе. Ты всегда был мудр и старше. Привык нести на своих плечах груз и заботы. Отвечать за всех. А сейчас старшая я. И прошу лишь о доверии. Потому что без тебя мне не справиться.
– Хорошо, – выдыхает он. – Что нужно делать?
– Пока что не мешать. Отведи людей от круга. А дальше я скажу.
Дара
Такое чувство, что во мне расплескалось солнце – тягучее и золотое, как разводы Жерели. А может, это она во мне колышится, разбрасывая искры и блики. Я как будто всё та же, но вижу и слышу немного по-другому. У меня словно тысячи ушей и пальцев – чувствительных гибких, понимающих.
Я ощущаю телом вибрацию. Движение. Запахи, звуки, образы – резче, чётче, объёмнее. Не хочу задумываться над этим. Не сейчас. Может быть, потом, когда-нибудь. Я должна уловить волну – единственная мысль, простая и ясная, бьётся во мне и тянется в поисках истины.
Я иду, как слепая, по кругу. Огибаю яркий столб, что вихрится, заворачиваясь спиралью. Он сильный. Он тянет. И если его не остановить – сожрёт всё. Я это знаю.
Раскрываю ладони, чтобы пощупать воздух. Слышу предсмертный крик птиц, которых засасывает голубая бездна.
Всё просто. Всё самое сложное просто. Нужно только разложить его на части, чтобы брать по кусочку и использовать. Озарение приходит естественно, как глоток воды для сухого горла.
– Геллан, – зову я человека, что стал для меня близким и понятным. Я люблю его. Это… много больше, чем уважение или дружба. А ещё сильнее во сто крат. – Берёмся за руки. Помнишь, как тогда? Замкнуть круг. Объединить силу. Это может сработать. Но прежде…
Я обвожу всех долгим взглядом. Вот они – те, кто разделил тяготы дороги. Кто пошёл с нами, выбрал нелёгкий путь, чтобы… у каждого были свои тайны и мотивы. И все они не свернули. Остались рядом.
– У нас нет другого выхода. Его вообще нет, – говорю откровенно и смотрю каждому в глаза. – Если мы не победим, то погибнем. Если отступимся и попытаемся бежать, всё равно погибнем. Поэтому нужно попробовать. Это уже не риск, а… необходимость. Надо стать чище и свободнее, чтобы ничто не угнетало. Наши тайны – тормоз, тяжесть на сердце, а сейчас очень нужно впустить свет в свои души. Чтобы не думать и не жалеть.
Им трудно. Им тяжело понять. И тогда я делаю первый шаг к откровению.
– Я люблю тебя, – шепчу, глядя Геллану в глаза.
И воздух колышется, взрывается от шквала эмоций – я чувствую отклик. Они уловили. Поняли. Приняли.
– Люблю, – несётся вихрем над твердью. Инда и Раграсс. Алеста и Ренн. Губы Леррана сводит от непривычного слова. Но он произносит его, лаская взглядом маленькую Леванну Джи.
– У меня будет ребёнок. Твой, – признаётся девушка-проводник, и Леррана качает от её откровения.
– Я… всегда была плохой матерью, – молвит Росса. – Знаю, тебе всё давалось непросто, но ты никогда не упрекнул меня, – смотрит она на Сандра. – Но я твоя мать. И я горжусь тобой, сын. Горжусь, что ты не сломался. Наверное, это очень важно – признавать свои ошибки.
Сандр обнимает Россу. Крепкие объятья, в которых тонет лендра. А я-то думала, она не знает, что такое материнство… Думала, это просто игра.
– У меня тоже где-то есть сыновья. Двое, – признаётся Иранна. – Я пожертвовала всем ради того, чтобы стать гардией. А сейчас понимаю: иногда не нужны никакие жертвы, если за них отдана такая высокая цена. Я бы тоже попросила у них прощения. Может, они почувствуют… Пусть будет так.
– А я раскаиваюсь, что носила в себе непомерную гордыню. Со мной поступили справедливо, – кается Пиррия. – В этом очень тяжело признаваться. Но я не была одна в своём горе. Вы… терпели и выхаживали меня. А ещё… Тинай, – она задирает голову и шепчет: – Люблю тебя. Крик финиста несётся, как взрывная волна.
– Охо-хо, – кривит губы Юла. – Я воровка и проходимка. Но я всегда считала себя освободителем. Кого-то – от тяжелого кошелька избавляла, а кого-то спасла из рабства. Именно для этого нужны были деньги. Думаю, много мохнаток вспоминают меня добрым словом. Не жалею ни о чём.
– Люблю вас, – прижимает к себе Ренна и Рину Кудряна. – Пусть память моя – решето. Но вы самое лучшее, что случилось в моей жизни. Я хочу, чтобы вы знали. Лимм… всегда был таким. Странным и высокомерным, с большими амбициями и замашками. У него была лишь одна мечта – стать настоящим драконом, вернуть родовое гнездо, прославиться, доказать всем, как он крут. Только рок догнал и его: он внебрачный сын. Бастардо. Всю жизнь завидовал законному наследнику. Я… не знаю, любила ли его. Слишком молодая и неопытная. Наверное, он подавлял меня. А я… нет, любила всё же по-своему. Иначе во мне не зародилась бы жизнь. Не появились на свет дети.
Я закрываю глаза. Столько света. Столько любви. Мы соединяем руки вокруг столба, что разрушает Зеосс. Все. Даже маленькие Офа и Гай.
Энергия встречается с энергией. Сила противостоит силе. Но нас недостаточно – я чувствую. Понимают это и другие.
– Не разрывайте круг, – шепчу и прикрываю глаза. В груди моей словно окно открывается. Я слышу весь мир. Шёпот. Шелест. Плеск.
Вначале перестают падать в синюю бездну птицы. Объединяются и создают кольцо вокруг столба. Там Тинай – наш верный и прекрасный друг.
Затем Йалис издаёт рык, что несётся над высью и рассыпается на отдельные звуки. Ему вторят Пайэль и Сильвэй. И со всех окрестностей сходятся к нам животные. Псы и коты, мелкие зверьки. Встают плотным заслоном вокруг нас.
А потом начинают подтягиваться люди и нелюди. Идут со всех сторон. Спешат. Волнуются, берутся за руки, качаются, словно в танце. Ещё одно большое кольцо.
– А вот пришёл и мой черёд, – спокойно говорит Челия. А я и не заметила, что нет её с нами в круге. Стоит за моей спиной, дышит в затылок. – Ты спрашивала, Дара, в чём предназначение Соединяющих Миры. Не в том, чтобы перебрасывать иномирцев, нет. Не в том, чтобы соединять разные миры, нет.
Вот тебе моё откровение: Соединяющие Миры призваны, чтобы объединять человечество Зеосса. Может, поэтому мы и вымерли – не могли исполнить своё предназначение. Потому что народы и расы Зеосса разобщились, перестали понимать друг друга, враждовали и не хотели быть равными. Но не сейчас, когда мир в опасности. Не сейчас.
Ты смогла сделать это – призвать и сплотить. Тех, кто ещё вчера враждовал. Топтал. Унижал. А сейчас они стоят, взявшись за руки, чтобы спасти свой мир – маленький шарик в небесном пространстве. И только от их силы и сплочённости будет зависеть, будем ли мы жить или погибнем.
А теперь мне пора.
Я вижу, как Челия поднимается в воздух. Не очень высоко, но плавно. Вижу, как руки её, изуродованные страшными кольцеобразными шрамами, возносятся вверх. Вижу, как свет вспыхивает и напитывает разными цветами каждое кольцо, отчего кажется, что надела она притягательной красоты браслеты.
