Роха трясло, от ярости, от неудовлетворения, от кипящей лавой желания. Жаждал всадить в её влажные складки член, вбиться в узкое горячее лоно на всю глубину и трахать безудержно, ловить её губы и слизывать сладость стонов, трахать до изнеможения, пока не останется сил у обоих, а потом обнять её нежную и влажную измученную до томительного бессилия, наслаждаться её запахом насыщаться им, пропитаться. Рох хотел её трогать, везде, хотел сделать с ней всё то, что он представлял себе в своём воображении, пока как искал её. Он знал, что найдёт, от него ещё никто не мог скрыться. Но внутри царапал когтями страх, что больше не увидит её и это ввергало его в какое-то оцепенение, исступление.
Рох выдохнул. Она сказала, что этот юнец не касался её… Ноздри лихорадочно дрогнули. Бросил взгляд на кувшин, что стоял на столике. Подошёл плеснув в кубок тягучего красно-бардового вина. Заглушить дерущие в клочья чувства…Он верил ей, почему-то верил, она не такая… Не такая как все те шлюхи, что окружали Роха, готовые дать ему всегда и везде, а после трахнуться с кем-нибудь ещё, кто может тоже заплатить. Но одно то, что этот щенок себе воображал в мыслях с ней… Рох резко опрокинул в себя кубок, глотку обожгла и тут же согрела вязкая жидкость, оставляя на языке приторный сладко-терпкий вкус спелого винограда. Нет, Рох её не отпустит никогда от себя. Никому не отдаст. Лориан его. Вырвет глотки каждому ублюдку, кто посмеет к ней приблизиться. Лориан только его. Роха даже тряхнула от мысли, что она может принадлежать кому-то ещё.
Допил остатки и влил больше, подобрав кубок, опустился в кресло перед камином. Жар обдал грудь, сушил воздух. Нужно успокоиться. Иначе может сделать только хуже, чем уже есть сейчас. Не хотел её пугать, но по-другому не вышло, не смог себя контролировать. Это было почти невозможно. Щенок теперь зализывает раны — пусть знает, что Лориан принадлежит ему. Только ему.
Рох сжал кулак до белеющих, счёсанных в кровь, костяшек. Конечно, он перегнул палку, и эта плескающая ядом в её глазах ненависть к нему отравляла быстрее, чем сок белены. Не хотел ей делать больно. И впервые не знал, что предпринять, как поступить так, чтобы она приняла его? В голове зашумело. Горячо сделалась в груди, по венам нанёсся жар, от которого покалывали ладони и стопы. Лориан не понимает насколько он хочет принадлежать ему, настолько, что вредит самому себе. Он готов оставить всё ради неё. Даже Шеит… Рох горько усмехнулся самому себе. Хуже и не может быть, он погряз в собственном безумии по ней. Как только она оказалась не доступна, его словно прошибло молнией. Каждый его поступок каждая мысль о ней, ради неё. Проклятье, он тронулся умом по ней и звереет, что она не отвечает ему тем же. Она ведь хочет его, текла на его пальцы, Рох ощущал аромат её желания, но умом и сердцем маленькая гордячка не желает его принимать, подпускать. Что он может сделать, чтобы она захотела?
Рох сощурил на огонь глаза. Гадство, гадство, гадство, о чём думает!? С каких пор его стало волновать чужое желание? Лориан что-то сделала с ним, вывернула наизнанку, и продолжает беспощадно вытряхивать всё нутро. Он бы мог прямо сейчас пойти взять то, что жаждет, как этот делал всегда, но не в этот раз. После брошенных ею сказанных слов о том, что лучше путь ударит, лишь бы он не касался её, не брал, сорвали внутри последние петли самообладания. И вместо того, чтобы вогнать член в её горячий ротик, он готов был пойти и выпытать из неё то, что она хочет, что нужно ей для того чтобы этот яд в её глаза и словах исчез.
Рох разжал кулак, и по потёрся плечами о спинку кресла, отпуская напряжение, когда слуха вдруг коснулись шелест едва уловимых шагов. Фергана вышла из комнаты, где осталась Лориан.
Глава 22
Она приблизилась, сложив перед собой руки.
— Нужно что-то ещё? — спросила, смотря спокойным взглядом на хозяина.
Фергана была хорошей помощницей и дом, который Рох купил за городом, как только прибыл в Шеит, держала в чистоте и порядке. Экономка она незаменимая, как, впрочем, и её дочь Эбгерд, старательные и благодарные. Хотелось спросить, легла ли Лориан спать, но Рох воздержался — сегодня он к ней не вернётся уже.
— Принеси ещё вина, — ответил только.
— Хорошо, — забрала пустой кувшин и вышла из комнаты.
Вернулась она почти сразу, Рох отправил её отдыхать, устроившись так же в кресле, неспешно распивая, горячившую кровь, жидкость. Никак оказалось оставаться рядом с ней и сдерживаться не было сил. Подумав немного, он поднялся, спешно покинул комнату. Сбросить это дикое напряжение и остыть, отвлечься, иначе его раздробит всего неудовлетворение.
…Рох бился, разбивая руки в кровь, в глазах стояла алая пелена, всё смешалось. Запах крови, шум орущей толпы, приторные улыбки девок, только это всё уже не будоражило, не гнало кровь по венам огнём и не дурманили голову победы одна за другой. Внутри не приходило успокоение, всё становилось только хуже. Не мог получить удовлетворения, ощущения триумфа, без неё. Всё не то… Он хотел видеть Лориан рядом, чтобы они сидела за дальним столиком и наблюдала за ним. Хотел ощущать на себе её пылающий ужасом и восхищением взгляд, и чувствовать, как хмелеет голова, стучит толчками кровь, давая ему сил и что-то большее, чем просто удовлетворение, настолько мощное, что его встряхивало.
Роха крутило колючим жгутом, с него уже сошёл седьмой пот, внутри клокотало всё, и грудь вот-вот разорвётся от раскалённого жаром дыхания, но он так и не выкинул из головы Лориан. Её запах не исчезал и пальцы не забывали прикосновения к ней, гладкость влажной кожи, вид её чистого тела в воде, белые, с розовым сосками, грудей. Член так и стоял, не расслабляясь ни на миг, так остро хотел её. Такой дикой потребности секса он ещё не ощущал, только с ней. Другие раздражали и злили немерено, всё не то, не те: не те волосы, не те глаза, не та глубина в них, желание. Рох порывался вернуться в своё логово назад, войти в её лоно и оттрахать как следует, чтобы выкрикивала его имя и сжимала его член внутри. Чтобы зверь, что метался по клетке его угасающего терпения, хоть на немного успокоился. Но тогда, после, как только получит своё, она возненавидит его ещё больше, чем есть сейчас, а Рох не хотел этого. И этот замкнутый круг сводил с ума.
Удар в скулу, миг, и противник рухнул на залитый хмелем пол поверженным. Толпа взревела, шлюхи обступили со всех сторон. Рох их будто и не видел, скользнул взглядом по постояльцам, остановился на изящной фигуре Артан. Непроизвольно сжал кулаки. Конечно, как только он тут появлялся — появлялась она.
Рох направился к ней, отодвигая в стороны липнущих к нему девиц, готовые с ног до головы облизать его всего. Артан улыбнулась шире, довольная гримаса легла на её красивое лицо, агатовые глаза даже издали вспыхнули влажно. Она отошла от подавальни и направилась к задним дверям питейного зала, призывая Грисанда последовать за ней. Хитрая сука. Роху донесли уже что у неё есть важные известия для него. Ничего не оставалась как подняться по лестнице.
Глава 23
Вскоре они оказались в полной тишине в небольшом кабинете освещённым пару свечей. Роха ещё потряхивала после боя, и вся спесь ещё не сошла, а в голове по-прежнему шум галдящей толпы. Найдя взглядом кувшин с водой, подхватил и отпил сразу половину. Он бы мог послать своих людей и те бы вытряхнули из Артан всё, без этих игр, но, Рох не поступал с женщинами плохо, особенно с той, кто, так или иначе, помогала ему.
