В 1943 году заключенные должны были сами строить там бараки. Около 50 сербов, поляков и немцев были доставлены сюда из концлагеря Нейенгамме под Гамбургом в Ганновер. Концлагерь Ганновер-Штёккен создавался как внешнее подразделение лагеря Нейенгамме. В июле 1943 года под руководством обершарфюрера СС заключенные начали строить деревянные бараки на расстоянии 120 метров от завода. Уже при строительстве концлагеря эсэсовцы жестоко обращались с заключенными. Один из них годы спустя вспоминал в своих показаниях в прокуратуре Ганновера об одном унтершарфюрере СС, который «избивал заключенных деревянной палкой, потому что они, по его мнению, недостаточно быстро работали. А если при этом присутствовали женщины, работавшие на аккумуляторном заводе, то он, чтобы пофорсить, обращался с заключенными еще злее».
Рассказ заключенного помимо лагерных жестокостей наглядно выявил еще кое-что: Штёккен, в противоположность другим концлагерям, не был где-то скрыт. Он, скорее, был присоединен к промышленному предприятию. Его заключенные ежедневно работали не разгибая спины на заводе, где трудились также немецкие женщины и мужчины. Тюрьма находилась в непосредственной близости от завода. Часть работников фирмы AFA каждый день проходили мимо лагеря, то есть сотрудники и менеджеры фирмы с начала до конца были свидетелями бесправия. Собственник предприятия, крупный акционер Гюнтер Квандт, напротив, сидел в кабинете на Асканишерплатц в Берлине и непосредственно не сталкивался с содержанием заключенных в концлагере.
AFA различными способами помогала организовывать использование труда заключенных. За строительство лагерных бараков отвечало предприятие, что было предусмотрено договором, составленным между фирмой Квандта и СС. AFA распорядилась, чтобы фундаменты бараков и канализация в концлагере были сделаны небольшими строительными фирмами, которые и раньше работали по заказам завода Квандта. Все остальные строительные работы были возложены на так называемую Vorkommando (рабочую команду), которая состояла из заключенных, прибывших в Штёккен раньше. AFA самым тщательным образом следила за прохождением работ. «Строительство продвигается очень хорошо, — сообщал директор фирмы Альберт Фрасс из Ганновера. — Оба барака для заключенных уже стоят, причем один можно заселять, а другой предположительно будет готов через неделю. Жилой барак для охраны тоже можно использовать. Для кухонного барака сейчас строится фундамент. Осталось соорудить барак для полицейского участка и вахты».
Привлечение заключенных к труду — это кульминация участия империи Квандта в нацистских преступлениях. При этом в Ганновере-Штёккене уже в начале 1943 года, то есть еще до того, как был построен концлагерь, более половины работающих составляли работники принудительного труда. Заключенные были последним резервом рабочей силы, мобилизованным системой. Они использовались только на тех предприятиях, продукция которых рассматривалась власть имущими как приоритетная.
На фирме AFA начали использовать заключенных, когда не стало хватать работников принудительного труда, чтобы справиться с растущими заказами флота. Заключенных доставили в Штёккен несколькими транспортными судами. Во время войны их число росло по мере наращивания производства вооружений и в кульминационный момент достигло 1500 человек. Весь световой день они работали на заводе, а на ночь их запирали в бараке. Когда производство аккумуляторов на фирме осенью 1944 года достигло высшей точки, на заводе под Ганновером работали кроме заключенных еще 3700 работников принудительного труда. Из 5200 человек, работающих на заводе, всего лишь 1300 были немецкими рабочими и служащими.
После войны ответственные работники AFA пытались убедить британские следственные органы и прокуратуру в Ганновере, что заключенные были навязаны предприятию и что фирма отказывалась использовать труд этих людей, пока это было возможно. Доля истины в этом есть. В действительности, в 1941 году фирма AFA и СС не могли прийти к общему мнению по поводу того, как использовать заключенных на производстве. Ганноверский историк Ганс Герман Шрёдер изучал историю возникновения концлагеря при аккумуляторном заводе во всех деталях. Согласно его исследованиям, в январе 1941 года пять офицеров СС и один капитан третьего ранга из ганноверской службы по вооружениям в первый раз посетили руководство завода AFA в Ганновере, чтобы обсудить привлечение к работе заключенных. На этих переговорах СС настояло на том, чтобы узники во время работы были полностью изолированы от других сотрудников предприятия: они не должны соприкасаться ни с другими работниками принудительного труда, ни с сотрудниками-немцами. Фирма AFA заявила, что такое разделение невозможно, и поскольку в то время на предприятии сотрудников еще хватало, она не проявила интереса к этому предложению.
В 1943 году СС предприняли новую попытку использовать находящихся у них заключенных на аккумуляторном заводе Гюнтера Квандта. Шеф СС Генрих Гиммлер думал при этом прежде всего о том, как расширить свою власть в военной промышленности. Сдавая в аренду промышленным предприятиям рабочую силу, он добывал таким образом для своей организации дополнительные денежные средства.
В марте 1943 года предприятие заключило подробное соглашение с СС об использовании в работе 500 заключенных. Переговоры велись устно. После переговоров Герхард Маурер, шеф отдела D II Главного управления экономикой СС, обобщил в письме руководству завода принятые договоренности и попросил фирму подтвердить их письменно, что вскоре и было сделано. Так появился договор между предприятиями Квандта и СС, который AFA должна была представить британским следственным органам.
Все детали были четко оговорены. Фирма AFA платила СС за каждого квалифицированного рабочего 6 рейхсмарок за рабочий день, а за каждого подсобного рабочего 4 рейхсмарки. Сами заключенные денег не получали. Далее AFA брала обязательство перед СС построить лагерь для размещения заключенных на своем участке земли и приобрести «оборудование: кровати, соломенные тюфяки, шкафы, стулья, табуретки». Фирма также должна была обеспечить лагерь отоплением, светом и водой. За питание поначалу должна была отвечать заводская кухня. Таким образом, практически все жизнеобеспечение концлагеря стало теперь делом предприятия. Огородить концлагерь колючей проволокой и установить электроизгородь по согласованию с СС также должна была фирма Квандта.
СС, со своей стороны, предоставляло надзирателей и отвечало за одежду заключенных, их «медицинское обслуживание» и, как говорится в соглашении, за «их доставку к трудовому лагерю и к месту работы». При этом обеим договаривающимся сторонам, как фирме AFA, так и СС, было с самого начала ясно, что подавляющая часть пленных не смогут вынести физических нагрузок заводского труда. Это также было предусмотрено в соглашении: «Больные заключенные, которые не могут быть задействованы в работе, заменяются работоспособными заключенными из концлагеря Нейенгамме, так, чтобы общее число — 500 человек — оставалось постоянным». Руководство AFA в Ганновере к этому времени уже имело многолетний опыт использования принудительного труда и поэтому могло оценить, какова будет потребность в людях при производстве аккумуляторов. Одна пометка в документе министерства вооружений после обсуждения с представителями фирмы гласила: «AFA отметила, что она предполагает в среднем ежемесячную текучесть кадров 80 человек».
