– На вас взрывчатка, – говорит Онайи тоном врача, поясняющего диагноз. – Там нет таймера, поэтому спросите себя: как же она сработает? Присмотритесь. Фигурки ито-ито двигают ручками и ножками. Они разумны. Они подключены ко мне. Это значит, что я их контролирую. И одной мыслью могу привести взрывчатку в действие. – Она смотрит в глаза золотоволосому ойнбо. – Ты понимаешь, что я говорю? Таймер – это я.
Он судорожно сглатывает.
Онайи делает шаг назад, чтобы обратиться сразу к пяти остальным заложникам.
– Вы ничего не можете сделать с ито-ито из С-4. Лимита по времени у них нет. Пока я в зоне досягаемости, я их контролирую. Кроме того, если на меня нападут и отвлекут мое внимание, я взорву их и вы умрете. Мучительно. Как только я окажусь вне зоны досягаемости, С-4 самообезвредится. И вы будете в безопасности.
Кесанду и ее абд Калу выходят вперед.
– Эти двое отведут вас на крышу и останутся с вами до тех пор, пока мы не убедимся, что нам ничего не угрожает. Потом они уйдут. С-4 не обезвредит себя сам, пока все мы не будем вне опасности. При малейшей попытке вмешаться вы умрете. Если попробуете рассказать нигерийским военным о том, что мы сделали или планируем сделать, вы умрете. Разозлите меня, и вы умрете. Понятно?
Золотоволосый ойнбо с трудом моргает – пот катится со лба, – потом нервно кивает. Остальные покорно кивают поникшими головами. Они согласны на все.
– Теперь ждем, – выдыхает Чинел.
– Теперь ждем, – эхом отвечает Онайи.
Девушки готовятся идти. Кесанду обнимает каждую из сестер, шепча им что-то на ухо и ласково глядя в глаза, и наконец доходит до Онайи:
– Я счастлива, что ты вернулась к нам.
– Я счастлива, что Бог позволил мне вернуться к вам.
Кесанду бросает быстрый взгляд на Нгози и добавляет:
– Пожалуйста, присмотри за моей подругой. Ради меня.
Онайи кивает. Присмотреть за единственной сестрой, с которой она не ладит. Даже смешно.
Кесанду направляется к группе заложников:
– Калу, эй! Пошли!
Калу отделяется от группы абдов – они тоже сбились в кучку, подражая сестрам, перешептывались и обнимали друг друга.
Они учатся выражать привязанность, думает Онайи с улыбкой. Если практиковать это часто, выработается привычка на уровне мышечной памяти. А за ней последует настоящая привязанность. Она усмехается. Вот как синты учатся любить.
Калу ведет заложников к выходу, Кесанду замыкает шествие. Дверь перед ними закрыта, они ждут. Наконец сильный глухой удар, несколько завываний сирены, и дверь распахивается. Все семеро исчезают в облаке пара.
Остальные выскакивают в образовавший проход и взбегают по боковым лестницам, ведущим от главного коридора. Все следуют за Агу. Он ведет их дальше и дальше, пробираясь между бойлерами, переступая и карабкаясь через трубы.
– Вот, – говорит он, тяжело дыша. Они стоят над сплошным, ничем не примечательным участком бетона. Агу показывает вниз, и Онайи понимает почему.
Она достает С-4 из нагрудного кармана, отрывает кусок и помещает заряд посередине бетонной площадки. Остальные отступают, насколько позволяет замкнутое пространство. Взрыв звучит громче, чем ждала Онайи, земля дрожит, но зато прямо перед ними образуется дыра – достаточно большая, чтобы пролезть всем. Чинел и Онайи смотрят вниз и видят, как куски бетона падают в воду.
– Вау! Джекпот! – присвистывает Чинел и хлопает Онайи по плечу. – Эй, раз уж мы торгуемся с нигерийцами, то пусть забирают моего слепня, если взамен я получу такого дракона!
Нгози хлопает рукой по камню:
– Чинел! Сейчас не время!
У Онайи мимолетно пробегает мысль: какими они все были, пока все не стало так ужасно, пока не пролилось столько крови. Шутки. Веселье.
Абд вытаскивает тросы и магнитные фиксаторы из сумок и крепит их к земле Все встают рядом, хватаются за крепежные детали и упираются в пол. Каждая из сестер прыгает вниз, держась за трос, и спускается, пока не оказывается на выступе скафандра своего игве. Абды следуют за ними, затем выдергивают магнитные фиксаторы, и те летят в воду. Агу и Онайи спускаются по тросу на платформу, на которой стояли несколькими часами раньше.
Позади игве приткнулись согнутые аквамехи, предназначенные и для земли, и для воды, – как игве, но меньше, компактнее. Версия наземных мехов, которые часто пилотировала Онайи.
Обиома указывает на нетронутую пару:
– Оставим для Кесанду и Калу?
Онайи отрицательно качает головой и кричит в ответ:
– Мы не можем так рисковать. Когда будем уходить, утопим их. Пусть не достанутся никому.
Обиома подмигивает:
– Кесанду будет нам завидовать.
Кабины одновременно открываются, и сестры забираются внутрь своих игве. Абды прыгают со ступеньки на ступеньку, добираясь до кабин аквамехов. Через секунду у каждой машины загораются огни.
Онайи смотрит на Агу.
– Отправляйся с кем-то из абдов. А я с Чинел.
От корпуса игве, где сидит Чинел, к Онайи протягивается лестница из стальных тросов и плавно поднимает ее наверх. Она вываливается прямо на Чинел, которая уже на месте. Пару секунд они отпихивают друг друга, пытаясь высвободиться, и Онайи ловит себя на том, что от души смеется. Чинел подхватывает ее смех. Им хорошо вместе даже сейчас.
Успокоившись, Онайи занимает место слева от Чинел.
– Там дальше дверь, я полагаю, тут все пневматическое, и…
Игве содрогается, и Онайи видит на экране Чинел, что у него в руках гигантская лазерная винтовка. Он без предупреждения спускает курок. От воды с шипением поднимается пар. Металлический люк трещит и плавится. Затем с грохотом падает, и вода устремляется в камеру.
Они уходят под воду и идут тесным строем, все вместе.
Когда выплывают на поверхность, уже смеркается. Небо багровеет. Вода блестит в последних лучах умирающего солнца.
– А где ты припарковалась? – спрашивает Чинел.
Онайи указывает назад, в сторону станции. Их игве поворачивает и срезает угол, устремляясь туда коротким путем. По мере приближения Онайи охватывает паника. Агу и Голиб следуют прямо за ними, в мехе Голиба. Когда Онайи видит оставленные ими мехи, покачивающиеся на поверхности воды, как буйки, ей становится легче.
Игве Чинел останавливается возле одного из них. Онайи выходит и видит Агу, вылезающего из меха Голиба. Онайи и Агу запрыгивают в свой игве.
Оказавшись в кабине, она включает приборы. Машина оживает.
Онайи настраивает коммуникатор на частоту Кесанду.
– Мы все сделали. Агу передает Калу координаты в ангар…
– Где она? – пробивается в системе чужой голос. Помехи, потом на экране появляется лицо Дэрена. Он в ярости. Он полностью потерял самообладание. – Где Даурама?
