Когда дверь за ними закрывается, Анна обводит взглядом акционеров, замечает небольшой кивок от Марка, берёт дыхание и…
Эпилог. Последний штрих
— Давид! — стремительно иду в гостиную с зажатым в руке телефоном, — Что мне делать? Они продолжают звонить!
— Думаешь, это Поплавская? — Ян переводит озадаченный взгляд на Давида.
Тот берёт мой телефон и отключает его.
— Нет. Она уехала из города, сняв все остатки со счетов. Мои люди следят за ней, — он переводит взгляд на меня, — К тому же она понятия не имела, где ты живёшь, — и вновь на Яна, — Что — Марк?
— Он работает. Пытается отыскать лица репортёров по базе данных — чтоб понять, с кем разбираться. Но их слишком много, — качает головой Ян, — может, направить к ним Исайю?
— Зачем? — тут же складываю руки на груди.
— Он может отвлечь внимание на себя. Повредить аппаратуру… устроить локальный пожар, — протягивает Ян, перечисляя вероятности и всё больше стихая под моим взглядом.
— Вызывай полицию, — произносит Давид, удивляя нас обоих, — это нарушение порядка. И ещё кучи законов. У этого дома частная подземная парковка, на ней не может быть посторонних. Тем более — толпы у входа: это противоречит правилам пожарной безопасности… Накидай им информации для работы.
— Это даст нам время, — соглашается Ян, набирая номер, — но от проблемы мы не избавимся. Репортёры вернутся спустя пару часов.
— Кому вообще может быть интересно — где я живу? — откровенно недоумеваю.
— Кому в нашей стране может быть интересно, где живёт наследница миллионов? — приподняв бровь, уточняет Давид.
— Особенно, после выхода той статьи, — усмехается Ян, затем его лицо резко меняется, и он отвечает что-то в телефон, удаляясь в другую комнату.
— Это какая-то подстава, честное слово, — раздраженно отзываюсь, проходя по комнате.
— Вам звонят, — замечает Давид, спустя некоторое время.
— Как смешно, — закатываю глаза, опускаюсь в кресло.
Мне звонят уже всё утро.
— Это Влад.
Поднимаю взгляд на Давида. Недоверчиво смотрю пару секунд, а затем встаю на ноги и забираю у него свой телефон.
Действительно, Влад…
Принимаю звонок.
— Влад? Что случилось?
— Аня… я свободен… в смысле… Даша не беременна. Это был гормональный сбой. Мы расстались. Буквально пару часов назад. Скажи что-нибудь…
Стою, глядя на ковер под ногами, и не знаю — что мне на это ответить? «Поздравляю?» или «Сочувствую»?..
— Влад… чего ты от меня хочешь? — спрашиваю сосредоточенным голосом.
— Встретиться, — звучит ответ.
— Ты в курсе, что меня сейчас атакуют журналисты? — уточняю.
— Да, я видел ту статью. Ты большая умница. Хорошо отвечала на вопросы…
— Нет, ты не понял. Они в данный момент не дают мне выйти из дома. И, поверь, проследят за моими передвижениями — если я вознамерюсь его покинуть, — отвечаю собранно, — кто-то сообщил им мой адрес и номер телефона.
— О… — Влад замолкает, и некоторое время я слышу только его дыхание, — это Даша, прости… Она с момента выхода статьи ходила очень нервная. И постоянно говорила о том, сколько денег можно получить, поделись мы информацией о твоем месте жительства…
— Даша сообщила репортёрам, где я живу? — изумленно переспрашиваю и вижу, как изменяется лицо Давида.
— Да, скорее всего… она очень ревновала к тебе. А когда узнала, что не беременна… думаю, она могла наделать глупостей, — отвечает Влад.
— С этим можно работать, — привлекая к себе моё внимание, произносит Давид, — на неё можно подать в суд. Хватит даже угрозы, и она сама побежит к журналистам — упрашивать их оставить тебя в покое. Я займусь этим.
Киваю ему и возвращаюсь к разговору с Владом:
— Спасибо, что сказал. Это очень помогло.
— Не за что. Так мы сможем увидеться? — спрашивает мой бывший возлюбленный.
— Влад, забудь мой номер.
— Что? — удивление в его голосе заставляет меня поджать губы.
Я редко его удивляла…
— Я больше не буду с тобой видеться, — произношу ровно.
— Это потому, что ты сейчас такая богатая? Зачем ты ставишь стену между нами? Мы в двадцать первом веке — у нас нет разделения на сословия.
— Дело не в этом. Ты был прав. Наши отношения… они не были полноценными, — аккуратно подбирая слова, произношу.
— Хочешь сказать, что никогда не любила меня? — с болью в голосе спрашивает Влад.
— Я даже не понимала, что это за чувство, — отвечаю честно.
— А сейчас… сейчас понимаешь?
Задумчиво смотрю на Давида… вспоминаю Исайю… затем письмо деда, в котором он ругал меня за то, какой слабой я была всю свою жизнь…
— Сейчас я близка к пониманию, — произношу негромко.
— Ты причиняешь мне боль.
— Прости меня за это. И за то, что я не буду думать о твоих чувствах: мне нужно многому научиться за очень короткий промежуток времени — так что у меня просто не будет возможности предаваться воспоминаниям.
— Ты сейчас наказываешь меня?
— Нет. Делюсь информацией о моей нынешней жизни с бывшим другом. Я не хочу, чтобы ты на что-то надеялся. Прости, что говорю тебе об этом по телефону… но выйти из дома и сказать лично я не могу: твоя бывшая невеста постаралась.
— И твоя бывшая подруга.
— Я в курсе, — киваю, принимая упрёк, — мне жаль, что я не умела разбираться в людях. Мне жаль, что я допустила столько ошибок. Но это мой путь, который я должна была пройти.
Некоторое время Влад молчит, а затем произносит тихо:
— Мы больше никогда не увидимся?
— Я не знаю, — отвечаю честно, — но, если увидимся, я надеюсь, ты поведёшь себя мудро.
— Мне просто пройти мимо? — и вновь я слышу боль в его голосе…
Молчу…
— Будь счастлива, Аня, — произносит Влад, а затем сбрасывает звонок.
— И ты… — опуская телефон, произношу едва слышно.
Давид завершает свой разговор примерно в то же время, затем подходит ко мне.
— Всё в порядке?
— Всё будет в порядке, — отвечаю.
— Хороший настрой, — кивает мужчина и отходит, вновь отвечая на звонок.
Смотрю на его спину…
Чувствую, как бьётся сердце.
Опускаю голову и выдыхаю.
Всё будет в порядке.
Да… Когда-нибудь это прекратится, и я, как «Милый друг» Мопассана, уже не буду иметь ни переживаний, ни желаний, ни стремлений. Мне не будет ни холодно, ни жарко… Я наемся властью и деньгами вдоволь, и перестану чего-либо хотеть…
