Эрек улыбнулся, подумав, что может не ограничиваться двумя вопросами. В его прошлом столько тайн и загадок, почему бы не выспросить о них у мойр прямо сейчас?
Вода в колодце изменилась. Теперь там крутился водоворот красок: ярких, пастельных, отливающих разноцветным металлическим блеском. Вода забурлила, будто дошла до кипения, и успокоилась. Эрек увидел свое отражение в зеркальной темной поверхности.
Интересно, какие голоса у мойр? Эрек сжался в тревожном ожидании. Наверняка нечеловеческие, леденящие душу… Отшельник жестом велел ему наклониться поближе. Эрек навис над водой и крикнул:
— Мойры! Говорит Эрек Рекс! Хочу задать вам несколько вопросов!
Ответом была тишина. Эрек почувствовал себя довольно глупо — сунул голову в колодец и ведет разговоры с водой! А потом раздался женский хохот и визг, как будто Эрек вломился на чей-то девичник. Он решил, что ошибся номером, и тут один из голосов пропищал:
— Вау! Это же Эрек! Ми-ми-ми-ми-ми!!!
Такой голос мог принадлежать скорее восторженной девочке-фанатке, чем сверхъестественному существу, повелевающему людскими судьбами. За возгласом последовал хохот и ликующий визг.
— Ой, мы тебя та-ак жда-али! — сообщил другой голос, манерно растягивая слова. — Жаль, что ты не можешь прыгнуть к нам — потусить и все такое!
Она щебетала, как молоденькая гламурная фифа, но при этом в ее голосе слышалась вековая мудрость. Странное дело, мойры казались одновременно невероятно юными и удивительно старыми, да и к тому же очень земными, свойскими. В их голосах звучала бесконечная энергия — лишь это придавало властительницам судеб нечто нечеловеческое.
Хохот мойр сопровождался звоном хрусталя и стуком кубиков льда в шейкере.
— Я хотел спросить, не знаете ли вы, в чем состоит третье задание, — робко спросил Эрек. — Листок в источнике Эла размок и случайно порвался…
— Во дает! «Случайно», скажешь тоже! Типа, сам не понял, кто его для тебя размочил?
Эрек мог бы поспорить, что хозяйка голоса закатила глаза, услышав такой дурацкий вопрос. Возможно, даже на секунду перестала красить ногти.
— Мы как бы хотели, чтобы ты заглянул к нам. Вот и… отмочили корку. Ну и тебе это как бы вышло на руку, не находишь? Или надо было тупо написать задание прямым текстом и отдать в руки Балору?
Она была права. Если бы листок не разорвался, Балор прочел бы задание целиком, Эреку не пришлось бы еще раз лезть в источник Эла, и он не смог бы спастись от Баскании.
— А теперь вы можете сказать, в чем состоит третье испытание?
Из колодца раздался взрыв хохота, многократно усиленный эхом. Очевидно, испытание намечалось веселое — мойр так разбирал смех, что они не могли выговорить ни слова, только стонали, взвизгивали и пищали что-то нечленораздельное. Сквозь эхо и смех Эрек сумел разобрать… ровно то же самое, что было написано на размокшем листке.
— Иди опу? — переспросил он, чем поверг мойр в форменную истерику.
Они хохотали так заразительно, что он и сам не мог сдержать улыбку.
— Да не иди! — воскликнула одна из мойр, икая от смеха. — Найди! И освободи!
— Кого? — Эрек вконец растерялся. — Опу?
— Да! — хором выпалили мойры и снова покатились со смеху.
Зазвенели бокалы.
— Смешай мне еще один, Децима, и не забудь вишенку.
— Э-э, ладно… — Эрек покосился на Отшельника; тот кивнул с торжественным видом, как будто был свидетелем исторического момента. — Опу, значит? Найти и освободить?
Мойры опять захохотали. Эрек понял, что ничего дельного на этот счет от них не добьется, и решил перейти к другим вопросам. В конце концов, непонятная формулировка задания — отличный повод отказаться его выполнять.
— Скажите мне вот что. Когда я заглядываю в будущее, я вижу, как рушатся стены огромного здания и люди бегут в панике. Что это?
Смех понемногу смолк. Мойры несколько раз всхлипнули, должно быть, утирая выступившие слезы, и наконец одна из них проговорила:
— Ну, как бы, ты сам скоро все поймешь. Это рушится замок Алипиума. — И взвизгнула от восторга: — Будет мегакруто!
— Феерическое зрелище!
— Опупеть можно, правда, девочки?
Замок Алипиума? И мойры считают, что это «мегакруто»?!
Эрек поперхнулся. Должно быть, бессмертных существ не волнует гибель десятка-другого людей. Они видят жизнь и смерть совсем в других масштабах. Эрек решил, что обязательно должен выяснить, кто хочет разрушить замок, и помешать злодею.
Кусты затрещали, зашевелились, из них выскочил худосочный рыжий мальчишка и бросился к Эреку. Это был Оскар Феликс! Эрек вспыхнул от ярости.
— Что, выследил нас? Шпионишь для Баскании? Докладываешь о каждом шаге? Убирайся! Я не позволю тебе опять все испортить!
Оскар побагровел.
— Эрек, честное слово, я не вру! Ничего я не докладывал Баскании. Я никогда с ним не говорил! Это правда! Я потому и пришел! Спроси Оракула! Пожалуйста!
Эрек посмотрел в колодец. Почему бы нет?
— Мойры, скажите, это правда, что Баскания узнает, где я нахожусь, от Оскара Феликса?
— А то ты сам не догнал! — ответила мойра раздраженно. — Что за тупые вопросы?
Эрек с ненавистью посмотрел на Оскара.
— Нет! Нет! Они ошибаются! — запротестовал тот.
— Эрек, спроси их, врет ли Оскар, — потребовала Бетани. — Спроси, знает ли он сам, что передает что-то Баскании?
Эрек свесился в колодец и крикнул:
— А Оскар об этом знает?
Мойры завопили «да» и «нет» одновременно и снова расхохотались. Оскар склонился над колодцем, на его лице отражалось полное замешательство.
— Вот же он, девочки! Собственной персоной! Ладно, я объясню очень ме-е-едленно и дохо-о-одчиво, типа для тормозов. Готов, кукусик? Роско рассказывает Баскании все, что знает Оскар. Ясно?
— Роско читает мои мысли?! — У Оскара задрожали губы. — Ух, я до него доберусь! Он мне за все ответит! Он покойник!
— Роско заколдовал Оскара? — спросила Бетани. — Или сделал какой-то волшебный передатчик мыслей? Как ему это удается?
— Он мне всю жизнь испортил! — крикнул Оскар. — Я не могу помогать Эреку в испытаниях. Друзья от меня шарахаются. И папа наверняка умер из-за того, что мы поссорились. И все из-за того, что мой учитель оказался преступником!
Бетани погладила его по спине.
— Зря ты так думаешь. Тебе просто стыдно, что вы с папой поссорились. Он не мог из-за этого умереть.
Оскар вздернул подбородок.
— Ладно! Эрек, спроси Оракула! Спроси! Я хочу знать, отчего папа умер!
— Не нравится мне это… — пробормотал Эрек.
