Подготовка к концу света
Эсхатологию, то есть учение о конце света, можно считать одним из ключей к пониманию этого периода. Вероятно, причина столь тщательного описания природных катастроф в имеющихся источниках заключается в том, что период около 500 г. совпал с предполагаемым концом времен. Согласно различным хронологическим системам, существовавшим в византийский период, мир возник приблизительно в 5500 г. до н. э. Следовательно, ожидалось, что по завершении шестого тысячелетия наступит Судный день. Каждый природный катаклизм, вражеское вторжение или необычное событие воспринималось как предзнаменование неизбежного конца света и подкрепляло такое прочтение истории. Хроники Иисуса Столпника (текст, написанный на сирийском языке во времена Анастасия) напоминают перечень катастроф – вспышки голода, эпидемии, нашествия саранчи, вторжения врагов, наводнения. Демонизированный образ Юстиниана, который мы видим в «Тайной истории» Прокопия, с одной стороны, и императорская пропаганда, которая откровенно перекладывала вину на чужие плечи («наши – то есть ваши – грехи навлекли на нас чуму и землетрясения», – писал он в одном законе от 559 г. против тех, кого обвиняли в гомосексуальности)
[35], с другой – это две стороны одной медали.
Особенно жестоко Юстиниан расправлялся с религиозным инакомыслием. Те, кого называли язычниками (в то время данное слово было фактически клеймом, а не самоопределением), то и дело подвергались преследованиям. Известны два значимых случая – в 545 и 562 гг., когда не пощадили даже членов элиты, принадлежавших к язычникам. Тем более примечательно, что ряд историков считает некоторых выдающихся авторов из ближайшего окружения Юстиниана тайными язычниками, предпочитавшими выражать инакомыслие секретными, зашифрованными способами. В их число входили Трибониан и Прокопий. Возможно, не столь важен вопрос о том, действительно ли эти выдающиеся люди не причисляли себя к христианам. Ключевое значение имеет тот факт, что показывать это отличие публично они не могли – им оставалось лишь надеяться на то, что их секрет не раскроют или что их будут молча терпеть.
В 529 г. была закрыта Афинская академия – ведущая школа, где преподавались неоплатоновские (языческие) доктрины. Насаждалось религиозное единообразие. Следует иметь в виду, однако, что ситуация давно обещала принять такой поворот: государство, самоопределение которого зиждилось на приверженности христианству как единственно возможной религии, не могло допустить существования религиозного плюрализма. Нехристианским религиозным группам, таким как самаритяне, которые дважды (в 529 и 556 гг.) организовывали восстания и понесли за это жестокое наказание, тоже пришлось нелегко. Преследованию подвергались и другие меньшинства: скажем, некоторые гомосексуалы в 528 (все они были епископами) и 560 гг.
Что касается христианского сообщества, в этот период, после того как решения Халкидонского собора устоялись и укоренились, единая церковь раскололась. Примирить последователей Халкидонского собора (решения которого поддерживала римская церковь и народ Константинополя) с общинами миафизитов и восточными церквями было уже невозможно. Некоторые императоры вставали на ту или иную сторону, тем самым отталкивая сторонников противоположных взглядов, в то время как другие пытались (безуспешно) изобрести новую формулу компромисса. Анастасий имел все шансы стать популярным среди народа благодаря своим достижениям в области фискальной, административной и внешней политики, но на деле люди презирали и ненавидели его за религиозные взгляды. Он признал «Энотикон» Зенона и предпочел умилостивить миафизитов, отстранив патриархов Константинополя и Антиохии, которые противились избранному им курсу.
Ситуация достигла критической точки в 512 г., когда он приказал изменить «Трисвятую песнь» – древнюю христианскую молитву («Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас»), прибавив к ней слова «распныйся за ны», что значит «распятый за нас». Это было воспринято как миафизитская хула, поскольку эта фраза стирала четкое, соответствовавшее халкидонским принципам различие между двумя сущностями Христа и предполагала, что Бог был распят. Константинополь охватили беспорядки. Император был вынужден отступить и появиться перед собравшейся на ипподроме толпой без короны. Затишье было лишь временным, и в 514 г. участники восстания под предводительством влиятельного военного командира Виталиана воспользовались недовольством, которое вызывала в народе религиозная политика Анастасия, в качестве предлога для захвата власти. И хотя в 515 г. Виталиан потерпел поражение, тот факт, что ему удалось собрать значительное число соратников из самых разных социальных слоев и организовать два крупных наступления на Константинополь, свидетельствует о глубоких противоречиях, причиной которых стала антихалкидонская позиция Анастасия.
Юстин отменил все религиозные преобразования и восстановил хорошие отношения с Римом. Поразительно, что Юстиниан, в остальных случаях демонстрировавший чрезвычайную решимость в искоренении религиозного инакомыслия, гораздо охотнее (хотя и неявно) согласился пойти навстречу миафизитам – вероятно, потому что они были слишком многочисленны и он не мог надеяться, что избавится от них силой. Авторы большинства источников считают, что Феодора открыто поддерживала миафизитов. Более того, известно, что она защищала и даже содействовала им. Согласно Прокопию, такое на первый взгляд противоречивое поведение было вполне осознанным: так император и императрица следовали принципу «разделяй и властвуй», поскольку император играл роль защитника принципов Халкидонского собора, при этом не отчуждая представителей восточных групп населения, ведь всем было известно, какие близкие отношения связывали его с императрицей.
Чтобы по возможности обеспечить себе всеобщее признание, Юстиниан стал продвигать теологическую догму, согласно которой Иисус страдал во плоти (теопасхизм)
[36], а также посмертно осудил теологов несторианского толка – но и это не сработало: на миафизитов почти не подействовало, в то время как западных теологов подобная политика оттолкнула, ведь, по их мнению, она искажала принципы халкидонского православия. Пятый Вселенский собор (Второй Константинопольский собор), организованный императором в 553 г., послужил очередным мотивом для разрыва с Римом.
По мере того как настроения в обществе накалялись, при поддержке императора (или, по крайней мере, с его молчаливого согласия) позиции миафизитов укреплялись. В 540-х гг. Юстиниан поручил епископу Иоанну Эфесскому, последователю миафизитства, провести массовую христианизацию Малой Азии. Более того, посвящение миафизита Иакова Барадея в сан епископа Эдессы в 543 г. открыло путь к появлению двух параллельных церковных иерархий – миафизитской и халкидонской, которые существуют и по сей день. Прекращение преследований на несколько десятков лет позволило заложить основы сильной миафизитской церкви, что, возможно, и стало причиной, по которой все без исключения попытки халкидонцев и их противников найти общий язык, предпринимавшиеся с середины VI в., окончились провалом.
