Несколько лет спустя Алексей выпустил особый указ, продолжив реформу церковной иерархии и общества в целом. В этот период связи василевса с настоятелями монастырей ослабли, что отличало ранний период его правления, когда он еще находился под неусыпным надзором своей набожной матери. Он вступил в союз с духовенством патриархата – молодыми, образованными и честолюбивыми священниками, готовыми встать на сторону императора в борьбе против любой оппозиции, включая и ту, что исходила от самого патриарха или провинциальных епископов. В указе Алексей особо подчеркивал важность правильного проповедничества и основал нечто вроде ордена духовных учителей или проповедников, распространявших православие, контролировавших соблюдение правил, а также, в случае их нарушения, отчитывавшихся об этом, выполняя функции своеобразной полиции нравов.
Такие крепкие объятия императоров из династии Комнинов не всегда были по нраву церкви. Например, она выразила свое несогласие, когда в 1080-х гг. Алексей I конфисковал церковную утварь. Несколько патриархов даже пытались противостоять воле императора, однако на них оказывалось такое давление, что они вынуждены были подчиниться или отказаться от сана. Этот период не был богат на сильных, отстаивавших свою позицию патриархов вроде выдающихся церковных деятелей прошлого: Фотия, Николая Мистика или Михаила Керулария (см. главы 4 и 5).
Комнины поддерживали образование, делая особый упор на изучении Священного Писания. Двор и элита покровительствовали многим ученым (среди которых можно назвать Феодора Продрома) и заказывали им труды – в основном сочинения по риторике и поэзию. И то и другое исполнялось на публике. Труды по риторике часто восхваляли императоров и их родню, их доблесть в военных походах, а поэзия в большинстве своем превозносила ценности и другие предметы искусства. Продолжалось изучение Античности. В этот период был создан целый ряд текстов, в основе которых лежали переработанные античные жанры, например пародии или романы. Некоторые из них уже были написаны на местном диалекте, а не на более привычном древнегреческом языке. Какими бы современными ни казались эти тексты, они были результатом переосмысления традиции, а не отходом от них.
Комниновский период породил по меньшей мере двух талантливых историков. Одним из них была Анна Комнина, дочь Алексея I, весьма образованная дама, крайне гордившаяся своей ученостью. Она интересовалась медициной и философией Аристотеля, покровительствовала ученым, создала историческое жизнеописание своего отца «Алексиаду» (не случайно напоминающую Илиаду Гомера), в котором уделила особое внимание событиям Первого крестового похода.
Другой историк – Никита Хониат, брат архиепископа Афин, занимавший высокую должность при дворе, написал внушительный труд по истории XII в., особое внимание уделив трагедии 1204 г. Как нам известно, он неоднократно перечитывал и редактировал свой труд. Потрясение, вызванное осадой и разграблением Константинополя, не давало ему покоя, и, вернувшись к этим событиям, он возложил вину на тех, кто, по его мнению, привел империю к краху, – прежде всего на Мануила I.
Выносная двусторонняя икона из Кастории, конец XII в. Слева изображен умерший на кресте Христос. Этот византийский мотив обрел большую известность на Западе под названием «Муж скорбей». В русской традиции данный иконографический вариант называется «Спас, или Христос во гробе». Икона производит сильное эмоциональное впечатление, что характерно для всего искусства Комниновского периода
© Русская Икона
Предание анафеме Иоанна Итала не означало, что империя отказалась от изучения философии, хотя определенное предпочтение отдавалось Аристотелю, гораздо менее мистическому и опасному, чем Платон. Поскольку Аристотель написал много трудов по естествознанию, неудивительно, что повышенный интерес к изучению его работ стал причиной более внимательного и чуткого отношения к миру природы в целом и к человеческой природе в частности. В литературе наметилась тенденция в подробностях описывать живую и неживую природу, вновь появился интерес к медицине. Возможно, особое внимание ко всему, что считалось «человечным», объясняет, почему искусство и духовность эпохи Комнинов нацелены на эмоциональную вовлеченность при знакомстве с произведениями изобразительного и литературного искусства.
Вид с запада на три церкви монастыря Пантократора в Константинополе. Монастырь возведен Иоанном II Комнином в период с 1120-х до начала 1130-х гг. В XII в. служил усыпальницей императорской семьи
© Dosseman / Wikimediacommons
Воинствующее православие Комнинов самоутверждалось за счет противопоставления себя представителям другого направления в христианстве, коим на тот момент было римское католичество. Восток и Запад становились ближе, не последнюю роль в этом сыграли Крестовые походы, однако такое сближение не означало большего взаимопонимания. За этот период было выпущено более тридцати работ по антикатолическому богословию, и, хотя византийские теологи стали заметно лучше понимать позицию Рима, а значит, могли вести более аргументированные споры, в отношении к Западу в целом ощущалось презрение и присутствовало чувство превосходства. Этому трудно найти оправдание, поскольку эпоха культурного возрождения в Западной Европе XII в. уже дала миру труды, которые представляли собой не просто синтез произведений прошлого – были созданы принципиально новые искусные и захватывающие творения, не похожие ни на что, созданное ранее
[61]. В Византии ничего подобного не было.
Те, кто приезжал в Константинополь до 1204 г., неизменно поражались его богатству, демонстрировавшему власть и статус его императоров. Пышный вид города того периода во многом был обязан традиции строительства массивных монастырских комплексов, часто включавших богоугодные заведения и фамильные склепы аристократии. Алексей I, его мать, жена, сыновья и внуки проявляли большую активность как зиждители Константинополя. Возведенные ими монастыри располагались в западной части города с видом на бухту Золотой Рог (см. карту 5).
Два учреждения заслуживают особого внимания. Первый – воспитательный дом Святого Павла, расположенный на Акрополе (сегодня на этом месте стоит дворец Топкапы), восстановленный и расширенный Алексеем I и представляющий собой, по описаниям Анны Комнины, город в городе, где сироты и другие нуждавшиеся и бедняки могли получить уход. Второй – монастырь Пантократора (Вседержителя), основанный в 1130-х гг. Иоанном II и его женой. Монастырь объединил в себе три монастырские церкви (они сохранились до наших дней); одна из них служила усыпальницей для императорской семьи, там же находилась самая передовая и оснащенная больница Средних веков. Кроме того, в монастыре были дом престарелых и лепрозорий. Эти здания не сохранились, но многочисленные данные о них содержатся в учредительных документах (Типиконе) Пантократора.
