Я думаю, что Dagome (Dagomae) может быть ошибочной транскрипцией начала документа, который содержит Donatio и, вероятнее всего, начинался словами (Chrismon) Ego Mesico Dux cum Ote uxore mea. Chrismon (христограмма), которая обычно ставилась перед первым предложением в документах такого рода, принимала различные формы, и одну из них можно было легко принять за букву D. Букву Е можно принять за А, а буквы ME за Ш. Этого достаточно, чтобы объяснить Dagome Iudex. Когда эти ошибки сделаны, вполне естественно дать Оте титул сенаторки, хотя в оригинале у нее, скорее всего, титула не было вообще. Поскольку копиист и Деусдедит после него приняли Dagome за одного из четырех Iudices, которые управляли Сардинией, они дали его супруге титул сенаторки как нечто само собой разумеющееся. Необходимо также отметить, что Donatio относится к имущественным документам Святого престола в Италии – забавная ошибка, свидетельствующая о недостатке географических знаний у копииста. Впрочем, не следует быть к нему слишком строгими. Donatio Мешко был первым в своем роде. Предыдущие случаи, известные членам курии, были ограничены церквями, аббатствами и собственностью в Италии и Германии.
Несомненно, в теории есть слабые места. С одной стороны, мы не знаем, как имя Мешко было записано в оригинальном документе, да и его сын назван Мисика, а не Мешко. Нам известно, что предположение Бальцера было отвергнуто всеми историками, но лишь из-за одержимости скандинавской теорией, не оставлявшей места для альтернативы. Между тем последнее слово скажут специалисты по палеографическим исследованиям, и, даже если они не примут теорию, одно останется бесспорным: традиция, созданная вокруг имени Dagome (Dagomae), утратила изрядную часть своей ценности. Документ прошел через двух (минимум) писцов, а значит, не может быть никакой уверенности в том, что имя Dagome не подверглось исправлениям. Нет гарантии, что его прочтение не основано на ошибке или первого, или второго писца. К первой части документа, определенно являющейся сокращенным отрывком, следует подходить с осторожностью. Неправильно основывать далекоидущие выводы на сомнительных теориях.
Далее следует проанализировать вторую часть документа, где указаны границы подаренной территории. Здесь также есть названия, неизвестные обоим копиистам, записанные в более или менее искаженных формах, хотя, судя по всему, первый копиист старался соблюдать максимальную точность и передать описание границ так, как оно приведено в оригинальном документе. Это имело большое значение для Бревиария. Надо же было точно знать, какие именно территории теперь принадлежат Риму.
Следует отметить одно: на основании того, как в документе упоминается Schinesne, можно сделать вывод, что в оригинале этот город особо выделен, как и его переход к Святому престолу. Может даже создаться впечатление, что Donatio включает civitas с прилегающей территорией. Аналогия могла заставить поместить Donatio в какое-то место на Сардинии, о которой он знал не намного больше, чем о Польше.
Эта часть документа трактовалась по-разному учеными, изучавшими проблему, и снова немецкие историки не сошлись мнениями с польскими. Германская школа, которая считает, что Польша не получила выход к Балтийскому морю при Мешко I и Померания никак не могла принадлежать Польше в столь ранний период, идентифицируют таинственный Schinesne с Гнезно. Эта теория не может быть принята, потому что Гнезно не стоит на Одере, а располагается внутри Польши, а в папском документе точно указано, что граница идет по Одеру до Schinesne. Это может быть только город на левом берегу в устье Одера – Щецин, который Мешко I отобрал у ратариев. Если великий поляк вообще добрался до устья Одера – а это можно считать доказанным, – тогда завоевание Щецина было для него делом очевидным. Этот город был не просто оплотом ратариев, откуда они могли совершать набеги на территории Мешко в Померании. Он также был крупным торговым центром, владение которым было ценным для любого хозяина.
Обозначение польских границ представляется более достоверным благодаря исключению из документа территории, расположенной между верхним течением Буга и Карпатами, с городами Червен и Пшемысль. Она была утрачена Мешко в 981 году, когда ее заняли русские из Киевской Руси. Но из Donatio ясно, что Силезия и Краков вошли в состав Польши после 981, но до 992 года, до смерти Мешко между 987 и 990 годами.
