Есть достаточно свидетельств того, что Оттон I хотел возродить в своем королевстве теократию Каролингов во всех отношениях и следовать примеру Карла Великого. Но оказалось, что говорить об этом проще, чем сделать. После смерти Карла многое изменилось. Оттону пришлось иметь дело с сильной оппозицией герцогов, с амбициями которых приходилось считаться. Оставалась только церковь, которой, как выяснилось, Оттон мог командовать даже в большей степени, чем Карл Великий.
Все это объяснялось условиями, которые уже существовали при Карле, и значительно укрепились при его преемниках. Они сформировались благодаря особым социальным обстоятельствам, господствовавшим среди германских народов. К примеру, в своей концепции личной собственности, намного более сложной, чем у римлян, любое сооружение, возведенное на германской земле, по закону принадлежало ему. В дни язычества святилища, построенные богатыми землевладельцами, считались и оставались их личной собственностью. Владелец обустраивал их, снабжал всем необходимым для ритуалов, обеспечивал жрецами и, разумеется, имел право на все подношения верующих и атрибуты. Став христианами, германцы сохранили обычай и упорно сопротивлялись всем попыткам миссионеров заменить старую римскую практику, согласно которой представители церкви считались законными владельцами всех мест поклонений, распоряжались ими, снабжались всем необходимым и контролировали священнослужителей. Имея весьма примитивные идеи, германцы не могли и подумать о возможности перехода собственности к обществу или организации. Владелец должен быть только личностью, а не юридическим лицом. Таким образом, на всех западных землях, населенных германскими племенами или управляемых ими – франками, лангобардами, германцами, бургундами, вандалами, англосаксами, готами, – возникла система, при которой церкви считались собственностью своих основателей. Практика распространилась на епископства и богатые аббатства, а также Западную Франкию, где целые диоцезы стали собственностью могущественных аристократов, которые заявляли о своих правах даже на соборы. Только в таких регионах, как Испания, Северная Африка, и в какой-то степени Бургундия, где римская иерархия занимала доминирующее положение по отношению к германской, система частных церквей, или Eigenkirchen, не сумела вытеснить старую догерманскую и римскую практику раннего римского канонического права.
Так случилось, что король германского племени, самый богатый землевладелец, также имел самое большое количество собственных церквей и, значит, обладал огромным влиянием в церкви. Короли Восточной Франкии сумели положить конец практике, которая получила особенное развитие в Западной Франкии. По большей части благодаря Оттону I она не проникла в Германию.
Оттон I значительно усовершенствовал обычай, давший ему такую власть, изъяв церкви и аббатства из-под юрисдикции графов и поместив их под надзор своих специальных представителей. Все это помогло ему сделать из церкви Reichs-kirche, организацию, абсолютно преданную королю и императору. Заметим, что епископов Оттон I в основном выбирал из своих капелланов, которые, являясь членами королевской канцелярии и занимаясь составлением королевских грамот, хорошо разбирались в политических вопросах.
В одном аспекте Оттон I особенно выиграл благодаря теории империи, созданной Карлом Великим и его преемниками. Речь идет о всеобщей вере в то, что главной обязанностью императора является распространение христианской веры среди язычников. У Оттона I был заранее готов план продвижения своей власти и влияния на восток. Мы уже видели, какое внимание он уделял славянским территориям, покоренным его отцом. Надзор за ними он поручил двум своим лучшим графам, Герману Биллунгу и Геро. Задачу Биллунга на правом берегу Эльбы не облегчала поддержка, которую славянские племена вагиров и ободритов, сопротивлявшихся германскому господству, получали от данов, и их периодические набеги на германскую территорию. Маркграфу потребовалось четыре года упорного труда, прежде чем он сумел подавить их сопротивление и умиротворить регион, порученный его заботам. Даны стали платить дань Оттону, а чтобы не пустить германцев в Данию, король Харальд Синезубый построил стену вдоль своей границы с рейхом.
Не желая лазить по стенам, Оттон придумал альтернативный путь проникновения саксонского влияния в Данию – распространение христианской веры. Для этой цели он нашел прекрасного исполнителя в лице Адальдага, архиепископа Гамбурга-Бремена, весьма предприимчивого прелата, отлично разбиравшегося и в церковных, и в политических вопросах. Его интерес к этому предприятию стимулировала перспектива расширения сферы собственного влияния путем присоединения новых епископств.
Внутренние проблемы Германии, помимо всего прочего, усилили сопротивление славянских племен, сделав задачу графа Геро даже более трудной, чем та, что стояла перед Германом Биллунгом. Но граф не был привередливым в выборе средств. Говорят, что однажды он пригласил тридцать славянских вождей на дружеское пиршество и убил их всех. Тем не менее борьба продолжалась, и саксонский хронист Видукинд сообщает немало интересного о затянувшемся противостоянии и непреодолимом упорстве славян. «Тем не менее они предпочитали войну, а не мир и пренебрегали любым бедствием ради дорогой свободы. Ибо это такой род людей: грубых, способных переносить лишения, привыкших к самой скудной пище, и то, что для наших обычно представляется тяжелым бременем, славяне считают неким удовольствием. В самом деле, прошло много дней, а они сражались с переменным успехом, те ради славы, за великую и обширную державу, эти за свободу, против угрозы величайшего рабства». В этом неуклюжем подражании Саллюстию Видукинд дает понять, что славянским племенам пришлось пережить от рук Геро.
Все изменилось в 939 году. Если верить тому же Видукинду, «был некий славянин по имени Тугумир, оставленный королем Генрихом… господином тех, которых называют га-волянами. Этот человек, получив большие деньги и поверив в большие посулы, дал обещание, что предаст [свою] страну. Поэтому, сделав вид, что тайно бежал, он прибыл в город под названием Бранибор; когда народ принял его и признал своим господином, он в скором времени выполнил то, что обещал. Он пригласил к себе своего племянника, который один оставался из всех князей племени, и, захватив его хитростью, убил, а город со всей областью передал во власть короля. Когда это произошло, все варварские племена, вплоть до реки Одер, равным образом подчинились и стали платить дань королю». Но это был еще не конец противостояния между саксонцами Геро и славянами. Только когда Оттон I сумел подавить восстания герцогов, германцы смогли подчинить, по крайней мере временно, мятежных сербов и велетов.
Чтобы принудить к миру покоренные регионы востока, Оттон I решил использовать метод, доказавший свою эффективность с данами, – евангелизацию. Но вместо того чтобы сначала послать священников для обращения язычников и подготовить почву для церковной административной структуры, он начал с основания епископств. Эта процедура была не похожа на методы, используемые и примитивной, и римской церковью для обращения новых поселенцев западных провинций Римской империи, но она соответствовала германскому менталитету и хорошо встраивалась в структуру обновленной христианской Римской империи, какой ее видел Оттон.
