Оба биографа Адальберта повествуют о продаже пленных христиан работорговцам. Еще до этого времени легенды о святом Венцеславе и записки арабского путешественника Ибрагима ибн Якуба утверждают, что Прага была важным центром работорговли. Именно она была характерной чертой Праги X века. Отсюда еврейские торговцы снабжали арабские дворы мусульманской Испании рабами.
Адальберт жаловался не так на саму торговлю, как на тот факт, что он слишком ограничен в средствах и не может спасти христианских пленных, проданных еврейским торговцам. Откуда взялись эти пленные? Они могли быть местными жителями – это правда, – ведь работорговля была обычным делом в Богемии X века. Но источники указывают на большое число этих пленных, а значит, чехи, вероятнее всего, захватили их в войне с христианской страной. С какой? Это не Германия – у нас нет никаких сведений о войне между Германией и Чехией в этот период. Это не Венгрия – мадьяр в то время едва ли можно было именовать христианами. С какой же страной чехи могли воевать в промежутке между 987 и 990 годами?
От Титмара Мерзебургского нам известно, что в 990 году Болеслав II адресовал требование польскому князю вернуть территорию (источник говорит о королевстве – regnum), которую отобрали у него. Таким образом, мог иметь место военный конфликт между поляками и чехами – еще до 990 года, и этот конфликт был начат Мешко I, польским князем. Также следует отметить, что в 990 году Болеслав II, если верить Титмару, заключил союз с языческим племенем велетов (лютичей), и этот союз был направлен против поляков. Чешский князь, вероятно, планировал войну с соседями.
Из всего этого необходимо сделать вывод, что христианские пленные, о которых упоминали биографы Адальберта, – это поляки, захваченные в плен чехами, в некоей военной кампании, имевшей место до 990 года, – возможно, в 987 или 988 году. Судя по всему, чешский князь был в высшей степени возмущен своим невезением в этой кампании и не стал соблюдать установившееся правило, приказав, чтобы польских пленных продали еврейским работорговцам. Епископ, вероятнее всего, упрекнул князя и попытался спасти польских христиан от ужасной судьбы. Можно также предположить, что он не одобрил войну между двумя христианскими странами.
При этом Адальберт всего лишь выполнял обязанности епископа, долг которого – устанавливать христианские принципы даже в политической жизни своего народа, и у Болеслава II не было причин преследовать епископа лишь за то, что он попросил его действовать согласно христианским принципам. Князь не был ни язычником, ни плохим христианином. Так что, наверное, было еще что-то, действовавшее за сценой, усугубившее антагонизм между герцогом и епископом, некий политический аспект, усложнивший проблему и сделавший положение Адальберта неоднозначным. Он был Славникович, значит, речь может идти о столкновении интересов двух богемских династий.
Мы не найдем удовлетворительного объяснения, пока не обнаружим истинных причин польско-чешской войны, предшествовавшей кризису в отношениях между епископом и князем. Следует установить, какую территорию Мешко I отнял у Болеслава II и как этот инцидент повлиял на отношения между Пржемыслидами и Славниковичами. Мнения экспертов разделились, и, несмотря на существование различных гипотез, выдвигаемых польскими, чешскими и германскими учеными, ответа пока нет.
Нам повезло. Сегодня в нашем распоряжении имеется документ, обнаруженный в собрании законов кардинала Деусдедита, составленном около 1080 года в Риме. Он начинается словами Dagome Iudex. В нем говорится о торжественной передаче Польши Святому престолу, выполненной Дагоме, судьей, и Отой, сенаторкой. Германские и польские специалисты все еще спорят относительно смысла этого документа, но его беспристрастное изучение показывает, что польский князь
Мешко (только он может быть Dagome) и его супруга Ота (Ода) до 992 года (года смерти Мешко) подарили свою страну Святому престолу. Из описания границ Польши следует, что Мешко обладал всей Померанией, включая город Щецин, в документе названный Схигнесне и упомянутый в нем дважды. Также он был хозяином Силезии и окрестностей Кракова.
Таким образом, Болеслав II в период между 987 и 990 годами, вероятнее всего, лишился двух территорий, бывших ранее частью владений Пржемыслидов. Это определяет природу и масштаб конфликта между поляками и чехами и его влияние на положение Адальберта.
В соответствии с источниками можно предположить существование двух вооруженных конфликтов, из которых меньший привел к открытому противостоянию. Какова была причина первого конфликта, ставшего прелюдией? Историки, как правило, считают само собой разумеющимся, что первое столкновение произошло где-то на границе Силезии, где Мешко, вероятно, пытался изменить свои границы, но их догадка не соответствует некоторым фактам. Прежде всего, нам известно от Титмара, что чех просил поляка вернуть провинцию (королевство), а значит, до основного конфликта Болеслав II лишился существенной территории, превышающей по размеру незначительный приграничный регион. Вместе с тем нам известно, что Болеслав II готовился к кампании и, как пишет Титмар, даже обратился к велетам, злейшим врагам поляков, за помощью в этом предприятии. Так что должно было случиться нечто более серьезное, чем простой инцидент на границе Силезии. Теперь, когда мы знаем характер и состав владений Пржемыслидов лучше, есть основания полагать, что истинной причиной основного конфликта была передача земель, ранее принадлежавших Белой Хорватии, Пржемыслидами Пястам.
В этом предположении нет ничего необычного. Утрата стала естественным последствием постоянного и масштабного роста могущества Польши под властью способного князя династии Пястов. Всегдашней целью Мешко было объединение всех польских племен под его властью. Поскольку хорваты давно ассимилировались, земли Белой Хорватии занимали только польские племена. Они и стали первой целью честолюбивых планов Польши. Висляне, жившие вокруг Сандомира, что на слиянии рек Сан и Висла, присоединились к Пястам после разгрома мадьяр в 955 году или вскоре после моравского краха. Но Болеслав I не дал полякам завладеть большей частью Белой Хорватии. Между тем время было упущено. Мы можем в любом случае предположить, что остатки Хорватии принадлежали Чешскому государству точно так же, как территория Славниковичей, иными словами, там был свой князь или герцог. По этой причине Мешко было нетрудно заменить польской властью чешскую. В целом это была борьба между династиями, успех которой зависел от средств, которые они были готовы использовать для достижения своих целей. В это время постоянно растущее могущество Польского государства при Мешко, должно быть, впечатлило пограничные племена, и едва ли стоит удивляться тому, что польские племена бывшей Белой Хорватии недолго сопротивлялись. Все эти территории можно даже назвать королевством, поскольку до того, как они были разорены и покорены Святополком Моравским, они составляли внушительную часть Белой Хорватии.
Если отступничество польских племен Белой Хорватии и их переход от Пржемыслидов к Пястам было истинной причиной первого конфликта между двумя славянскими князьями, последующие события, показывающие рост могущества Пястов, становятся более понятными. Они перестали быть союзниками, став опаснейшими противниками Пржемыслидов. Следовало ожидать, что такая перемена не осталась без реакции в княжестве Славниковичей. Обладание Моравией, которая в то время все еще включала территорию до самого Дуная и за рекой Ваг, оказалось под угрозой. Неудивительно, что Болеслав II, обеспокоенный ростом влияния польского князя, счел необходимым положить конец дальнейшим посягательствам на свои земли и вернуть утраченный престиж с помощью успешной войны. По этой же причине он попытался привлечь помощь велетов. На карту было поставлено слишком многое. Положение изменилось, и не к его выгоде. Оказавшись ближайшими соседями поляков, Славниковичи возвысились, и воспоминания о прежнем союзе богемских и польских хорватов, о славном прошлом Белой Хорватии не давали Пржемыслидам спать спокойно.
