Когда его родственников убивали в Либице, Адальберт уже добрался до монастыря в Риме, где его тепло встретили и сразу сделали приором аббатства. В этом качестве он имел возможность поддерживать связь с внешним миром, потому что аббатство, если верить биографам, стало реформаторским центром, где встречалась духовная элита Рима. Благодаря Адальберту реформаторские идеи греческого монаха
Нила нашли путь в Рим и распространились по Богемии, Венгрии и Польше. Весной 996 года император Оттон III нанес визит в Рим. Если Адальберт до тех пор и не знал о катастрофе, постигшей его семью, то теперь узнал наверняка. Его единственным утешением стала надежда, что теперь его оставят в покое и он сможет посвятить себя аскетизму и размышлениям.
Канапариус утверждает, что во время визита в Рим император Оттон III провел много времени с Адальбертом. Ему нравилось беседовать с епископом, и он уделял самое пристальное внимание его мудрым советам. Но дружба между германским императором и пражским епископом, вероятно, была старой. Козьма пишет, что Адальберт посещал Оттона II в Экс-ла-Шапель и император так высоко ценил епископа, что попросил его провести пасхальное богослужение в присутствии двора и большого числа других епископов. В этом случае Адальберту позволили возложить корону на голову императора – этой привилегии ранее удостаивались только архиепископы. Потом император попросил Адальберта исповедовать его и подарил ему облачения для литургии, которые были на нем во время пасхального богослужения. Эти одеяния бережно хранились в Пражском соборе в дни Козьмы.
Здесь добрый каноник совершает ошибку: Адальберт не мог встречаться с Оттоном II на Пасху в Экс-ла-Шапель, потому что император был в Италии в 982 году и в следующем году умер. Адальберт виделся с императором в Вероне, когда принимал от него инвеституру. С другой стороны, мы не можем просто так сбрасывать со счетов утверждение Козьмы, потому что некоторые приведенные им подробности представляются вполне правдоподобными. Не исключено, что в Экс-ла-Шапель Адальберт встречался с Оттоном III, но было это или в 992 году, или в 995 году – только в эти годы Оттон III проводил Пасху в этом городе. Весной 995 года Адальберт находился на пути из Праги в Рим, но Козьма утверждает, что он вернулся в Прагу после встречи с императором. Год 992-й подходит для визита Адальберта, потому что он был на пути из Рима в Прагу после второго примирения его семьи с Болеславом II. В марте того же года в Экс-ла-Шапель собрался синод, на котором германские и французские епископы под началом папского легата приняли важные решения против французского короля Гуго Капета и его епископов, которые без согласия папы сместили архиепископа Реймса Арнульфа на синоде, прошедшем годом раньше в Сен-Базиле. Этот синод был частью борьбы за обладание Реймсом между Арнульфом и знаменитым Гербертом Орильякским, будущим папой Сильвестром II. Представляется вероятным, что Адальберт, который, будучи в Риме, должен был знать о синоде в Экс-ла-Шапель, посетил его и там встретился с юным императором. Вероятно, император пожелал воздать почести молодому епископу, чтобы упрочить собственное положение в Богемии. В том же 992 году чешский епископ и германский император стали друзьями.
К несчастью для Адальберта, среди императорского окружения в Риме был архиепископ Майнца Виллигис (Виллигиз), и его присутствие расстроило планы Адальберта провести остаток дней своих в уединении своего любимого монастыря. Известно, что Адальберт вторично уехал из Праги, не уведомив своего митрополита, поскольку Виллигис, узнав о случившемся, настоял на возвращении епископа в Прагу. Трудно сказать, почему архиепископ проявил такую настойчивость. Ведь он наверняка знал, что произошло в Либице. Вероятно, он считал, что возвращение Адальберта и его примирение с князем предотвратят дальнейшие осложнения.
Император не мог выступить против такого требования. Новый папа – Григорий V – тоже. Ведь митрополит настаивал на выполнении предписаний церкви. Кроме того, Канапариус намекает, что архиепископ Майнца приложил руку к возвышению молодого Бруно, сына герцога Каринтии и родственника Оттона III, и его водворению на папский престол. Был собран еще один синод, решивший, что приказы архиепископа должны выполняться. Виллигис отбыл из Рима сразу после окончания синода, но неоднократно в письмах настаивал на неукоснительном исполнении решений синода.
Адальберт знал ситуацию лучше. Он видел, что надежды архиепископа на примирение иллюзорны и что Болеслав далек от желания видеть кого-либо из Славниковичей в Богемии, где он считал себя единоличным хозяином. Тем не менее он выразил готовность подчиниться решению синода. Однако после отъезда Виллигиса, если верить Бруно, он попросил папу его принять и получил от него позволение отправиться куда ему будет угодно, чтобы нести слово Божье язычникам, тем более что чехи не желали его возвращения.
Во второй половине июля 996 года Адальберт покинул Рим в сопровождении Ноткера из Льежа, известного ученого, известного своими усилиями реформировать систему образования в X веке. В сентябре Адальберт был в Майнце, снова в присутствии митрополита. Здесь он также встретился с Оттоном II, тем временем покинувшим Рим. Заметим, что в Риме до сих пор сохранился памятник, напоминающий о пребывании Адальберта в святом городе, крестильная купель в церкви Святого Варфоломея на острове Тиберин. На ней изображены Адальберт и Оттон III, и она относится, согласно недавним исследованиям, к периоду правления Оттона.
Биографы Адальберта и некоторые германские историки придерживаются единого мнения: отношения между чешским епископом и германским императором во время их совместного пребывания в Майнце стали дружескими. Императору доставляли большое удовольствие беседы с епископом, и тому приходилось даже спать рядом с императорскими покоями, чтобы быть всегда рядом. Биографы особенно подчеркивают, что Адальберт надеялся наполнить сердце и душу императора христианским смирением и тягой к духовности.
Дружба между чешским епископом и германским императором была уникальным явлением в истории. Оттон III был человеком культурным и образованным. Он имел чисто германское происхождение, являлся вождем германского племени, принявшего христианство двумя веками ранее, которое благодаря присущим ему качествам и безграничной энергии выдвинулось на первое место в империи. Саксонцы были истинными представителями молодого, еще наполовину варварского элемента, который в это время прорывался во всех направлениях, желая обеспечить себе место под солнцем.
Между тем Оттон III был исполнен сознанием своего императорского величия, искренне считал себя наследником и преемником римских императоров и Карла Великого. Преданный их миссии, он хотел осуществить лелеемую ими мечту и стать правителем огромной империи, раскинувшейся на весь известный мир. Идеи классиков – допустимо говорить о классических традициях на западе в X веке – захватили его юный ум, так же как и умы многих представителей так называемого Оттоновского Возрождения. Кроме того, Оттон III чрезвычайно гордился греко-византийским происхождением своей матери. Иногда он не скрывал презрения к своим неотесанным саксонским воинам и их простым прямолинейным манерам, хотя даже в Италии они были его единственной опорой. Страстного и мечтательного Оттона привлекал мистический огонь, горевший в душах религиозных энтузиастов в монастырях и других религиозных учреждениях. Иногда императору хотелось сбросить корону и королевские одежды, сесть у ног какого-нибудь простого смиренного монаха, чтобы узнать таинства умерщвления плоти и воспитания духа.
