Ясно, что Генрих не был против имперских идей Оттона в принципе. Как и многие его современники в Германии, он был готов принять их всем сердцем, если бы только Оттон был хотя бы немного более успешным в их выполнении. А этого, увы, не было. Два события помешали исполнению планов Оттона – римское восстание и недовольство среди саксонцев. Узнав об этом, Генрих стал относиться к императору с большой осторожностью. Мятежные римляне вырвали победу из рук Оттона. Неудача пережила юного императора и дискредитировала его идеи у подрастающего поколения. Генрих обладал определенной политической чувствительностью и разделял всеобщее разочарование.
Одновременно завистливые действия Эккехарда, маркграфа Майсена, а вслед за ним и Германа, герцога Швабии, рвущихся к королевскому трону, вместе с Ардуином Иврейским, грезившим об итальянской короне, стали знаками, которые Генрих не мог проглядеть или забыть. Быть может, поэтому он не стремился продолжать политику Оттона. Не столь одаренный интеллектуальной проницательностью, как его греко-германский предшественник, практичный и прозаичный, Генрих не имел стимула для борьбы за реализацию идеалов, которые были намного выше и дальше, чем задачи повседневной жизни. У Генриха не было ни энтузиазма, ни юношеской энергии, чтобы преобразовать их в выполнимый план действий.
Существуют документы, доказывающие уход Генриха от имперских планов Оттона. Нам известно, что в начале своего правления Генрих II использовал печать, на которой была надпись Renovatio Regni Francorum, символизировавшая программу правления нового монарха, в противоположность Renovatio Imperii Romanorum Оттона. Однако здесь допущена некоторая натяжка. Едва ли от Генриха II ожидали использования девиза своего предшественника перед собственной коронацией. Тем не менее выбор именно этих слов для новой императорской печати предполагал новую концепцию Римской империи, что также показывает печать, которую Генрих начал использовать после коронации. Превосходная книга П.Э. Шрамма о германских императорах позволяет нам сравнить их печати. Если на печати Оттона мы видим аллегорическую картину Рима, как и на древних монетах, с надписью Renovatio, печать Генриха – реплика печати Оттона, но только вместо аллегорического изображения Рима мы видим стоящую в центре окруженного стеной Рима фигуру святого Петра, держащего два ключа, и надпись Roma и S.Petrus. Тем самым новый император показывал, что считает Рим центром империи, но подчеркивал, что речь идет о христианской империи и христианском Риме. Все реминисценции, столь милые сердцу Оттона, исчезли.
Эти печати можно считать символами политических концепций нового императора. Генрих II в действительности возвращался от идеальных высот к суровой реальности. Он желал чувствовать под ногами твердую почву своего франко-германского королевства, не забывая о сыновней почтительности по отношению к центру христианства. Инциденты его первого итальянского визита говорят сами за себя. Когда он, став императором, впервые перешел через Альпы – это было в 1004 году, Генрих II довольствовался изгнанием Ардуина Иврейского, который осмелился назвать себя королем Италии. Чтобы предотвратить возможность повторения подобного в будущем, он позволил избрать и короновать себя королем Италии в Павии, тем самым создав прецедент, идущий вразрез со старыми имперскими традициями.
Когда он в 1014 году был коронован императором, традиция, созданная Оттоном III, снова возродилась, и можно привести множество примеров, свидетельствующих о том, что идеи Оттона в Риме не умерли. Только Генрих II не делал ничего, чтобы придать им престиж, довольствуясь тем, что оставил реальную власть над Римом и папством в руках влиятельного рода графов Тускулумских, которые всячески стремились устранить приверженцев Византии Кресцентиев. Создалась интересная ситуация: графы Тускулумские, в руках которых была светская и духовная власть в Риме, предложили императору свою службу в обмен на необходимую им поддержку. Эта ситуация сохранилась в Риме на протяжении всего периода правления Генриха II и Конрада II, а также первых годов правления Генриха III.
Генрих II отверг идеи Оттона и в других делах. Читатель помнит, как настойчиво юный император утверждал свои права на контроль за наследием святого Петра. С согласия папы он положил начало политике, направленной на спасение западного христианства от конфликта между Sacerdotium и Imperium, то есть конфликта, которому было суждено истощить энергию всего западного христианского мира и в первую очередь Центральной Европы. Оттон пытался остановить тенденцию, которая прослеживалась в папской курии с VIII века и развивавшуюся в сторону замены духовной властью папы в Италии императорской власти – западной или восточной. Он даже осмелился назвать знаменитый Donatio Constantini тем именем, который этот документ заслуживает, тем самым выбив из-под ног членов курии почву, на которой они строили свои теории. И поскольку император нашел могущественного союзника в лице самого папы, он чувствовал себя достаточно сильным, чтобы проигнорировать Privilegium Ottonis, иными словами, дар наследия святого Петра, сделанного папам Оттоном I, и утвердить свое политическое господство над Patrimonium и территориями, которые он лично передал папе.
Это мастерское утверждение императорских прав до сих пор считается многими историками своего рода императорским pronunziamento против установившегося главенства папской власти, однако диагноз некорректен. Оттон III всего лишь возвращался к старому статусу, который существовал после Константина Великого – реального, а не легендарного Константина, который имел в виду даже Карл Великий, но не успел при жизни внедрить свою политику в Италии. Политическое главенство папской власти в оттонский период еще не было свершившимся фактом, несмотря на Privilegium Ottonis, что в данном случае являло собой самый большой прогресс, которого смогли добиться радикальные члены курии. И все же действия папы Сильвестра II стали свидетельством того, что не все члены курии были настроены одинаково радикально. Некоторые возможности для достижения компромисса между императорской и папской концепцией остались открытыми.
Конечно, политика Оттона II в Риме и Италии не приветствовалась радикальными куриалистами, которые отказывались смириться с поражением и после смерти Оттона и Сильвестра вновь активизировались. Генрих II, так и не осознавший, как велики ставки, сдался и в 1020 году подтвердил Privilegium Ottonis. Поскольку в грамоте Генриха даже не было упомянуто о документе Оттона III, куриалисты оказались сильнее.
Преемники Генриха следовали тому же прецеденту, и этот разрыв с прошлым имел далекоидущие последствия, впрочем не помешавшие следующим императорам посягать на духовную власть во всех практических вопросах и пытаться узурпировать в границах империи роль, которая должна была принадлежать Sacerdotium. В этом и других аспектах они подражали Оттону III, только отказывались поддержать практику теорией и не обеспечили поведению духовную основу. Оттон III в любом случае был последователен. Только после того, как он сначала выстроил теоретическую концепцию – от основания до вершины – и достиг соглашения с представителем Sacerdotium, Оттон III стал претворять свои идеи в жизнь. Не существовало другого пути реализации средневековой концепции двойной роли двух сил, как сказано в известных определениях Геласия и Августина. Любое отступление от идеологии Оттона означало уступку ригористам курии и укрепляло их. Так случилось, что, когда во второй половине XI века произошло столкновение между Sacerdotium и Imperium, папство имело начальное преимущество, поскольку у его теоретиков было много времени, чтобы сформулировать позицию духовной власти. Уклончивая политика Генриха II являлась основной причиной трудностей.
