Сочинение или перевод этой молитвы, вероятно, датируется концом XI века, поскольку святой Кнуд и святой Олаф умерли соответственно в 1086 и 1072 годах. Она дошла до нас в разных вариантах, изложенных в русских манускриптах XIV–XVI веков. Но как резонно указывает А.И. Соболевский, молитва содержит слова, выдающие ее происхождение в старославянском периоде.
Выбор святых, защита которых требуется, помогает нам точнее датировать появление молитвы. Святой Магнус, аббат Фюссена в Швабии, умерший в середине VII века, был учеником святых Колумбана и Галла. Его почитали в Германии во время, когда была создана молитва. Легендарное жизнеописание, приписываемое отшельнику Теодору, современнику отца Карла Великого Пипину, утверждает, что Магнус был высокородным человеком – принадлежал к шотландской королевской семье. Правда, на мой взгляд, намного вероятнее, что он был германцем. Его жизнеописание написано в X веке другим автором, анонимом, использовавшим в качестве основного источника жизнеописания святых Колумбана и Галла. В XI веке Отлох из Сент-Эммерана, что в Регенсбурге, написал другое жизнеописание того же святого.
Культ Кнуда Датского и норвежского короля Олафа, должно быть, очень быстро распространился в Германию. Интерес, который германское, особенно саксонское духовенство проявляло к обращению Дании, вполне объясняет популярность этих святых. Наполовину христианизированная Норвегия, как и следовало ожидать, также пользовалась пристальным вниманием германского духовенства. Это объясняет непосредственное соседство этих двух христианских героев с еще одним любимым святым германцев в молитве, составленной в конце XI века.
Святой Альбан (принявший мученическую смерть в 406 году) – святой покровитель Майнца. Его жизнь описана около 1062 года каноником Госвином. Ботульф – англо-саксонский святой, умерший в конце XI века, будучи аббатом Иканго. Его культ, вероятно, возродился в X веке, когда во время правления короля Эдгара были перенесены его мощи. Святой Мартин, вероятнее всего, это епископ Тура, культ которого до сих пор популярен в Центральной Европе. Святого Виктора, по-видимому, можно идентифицировать с мучеником из Золотурна (Швейцария), где его почитают вместе со святым Урсусом (Урсом) и солдатами легендарного Фиваидского легиона, особенно в религиозном центре Санкт-Галлена.
Памятуя об отношениях Богемии с Саксонией, Майнцем и Регенсбургом, мы можем предположить, как поклонение этим святым проникло в эту страну. Именно там молитва, о которой мы ведем речь, была если не написана, то переведена с латыни на старославянский язык – такой выбор германских, римских и славянских святых мог быть сделан только в Богемии XI века. Не существует никаких приемлемых оснований говорить о прямом проникновении в Киевскую Русь из Скандинавии. Мы имеем дело только с любопытным примером христианского общения в то самое время, когда восточное и западное христианство расходились в разные стороны. По крайней мере, так принято считать. Этот пример призывает нас пересмотреть общепринятое мнение на истоки восточной схизмы.
Западные святые, которые, как показывает молитва, почитались и в средневековой Киевской Руси, не упоминаются в молениях восточной церкви. Необходимо отметить, что даже святой Адальберт (Войтек), хотя и упоминается вместе со святыми Кириллом, Мефодием и Венцеславом, не включен в календарь русской ортодоксальной церкви.
Другая интересная молитва, сохранившаяся в манускрипте XIII века, которая также, судя по всему, имеет старославянское происхождение, – знак того, что она пришла на Русь из Богемии. Она просит о защите от дьявола и имеет название молитва на дьявола. Среди множества святых, упоминаемых в ней, назовем Флориана, популярного у чехов и в Австрии, Вита, Луцию, Каликыю, Валпургу, Маргариту. Другая молитва того же типа обнаружена в Типографской библиотеке Москвы. В ней святой Вит упоминается вместе со святыми Луцией, Фелицатой, Валпургой, Маргаритой, а также папами и патриархами Сильвестром, Дамасием, Целестином, Львом, Вигилием и Агафоном.
Собрание, в котором есть молитва против дьявола, также содержит и другие молитвы, которые вполне могут быть переводами с латыни, особенно одна, приписываемая святителю Григорию Великому и адресованная святому Амвросию, – в манере латинской покаянной молитвы. Поскольку манускрипт относится к XIII веку, молитвы, вероятно, датируются XII веком, когда и другие молитвы, имеющие западные корни, нашли путь в Киевскую Русь.
Другой западный святой, биографию которого могли знать на Руси, – это святой Иван Пустынник, первый отшельник Богемии. Он вроде бы не был легендарной фигурой, какой его долгое время считали, хотя не все проблемы, связанные с его существованием, прояснены. Согласно современному филологу и археографу Й. Вашице, Иван был княжеского происхождения, возможно, сыном старейшины ободритов Гостомысла, и стал монахом аббатства Корвей, откуда перебрался в Богемию. Он жил в IX веке. Если эти новые сведения о святом Иване найдут подтверждение, мы сможем считать его еще одним связующим звеном между Германией и Русью через Богемию. В Корвее в IX веке жил монах по имени Унванус. Имя напоминает англо-саксонское имя Айвен (Iwein). Этот Унванус или Айвен, возможно, идентичен чешскому святому Ивану.
Старая славянская легенда о святом Иване была сохранена в XIII веке русским автором. По всем признакам она была изначально написана на старославянском языке. Многочисленные богемианизмы в этом документе предполагают, что он был создан в X веке в Богемии, откуда был переправлен в Киевскую Русь. Существует также латинская легенда, написанная в Богемии в XV веке, которая предполагает существование старославянского документа.
Но это еще не все. Другая западная религиозная тоже литература проникала в Киевскую Русь и была сохранена в старославянских переводах. Рассказ о мученичестве святого Аполлинария Равеннского был переведен на старославянский язык и сохранен в русском манускрипте XIV века. Перевод Жития святого Бенедикта Нурсийского можно прочитать в манускрипте того же века, а о мученичестве папы святого Стефана – в другом манускрипте XV века.
А.И. Соболевским были также опубликованы другие тексты, имеющие старославянское происхождение, из русских манускриптов, что, впрочем, не исключает вопросы, где они были написаны и как попали в Киевскую Русь. Я имею в виду короткую проповедь о празднике святых Петра и Павла, пасхальную проповедь о крещении и вознесении Иисуса Христа и еще одну проповедь о святом Иоанне Крестителе, святых Косме и Дамиане.
Некоторые из этих текстов могут приписываться любимому ученику святого Мефодия – святому Клименту, к примеру проповеди о святых Петре и Павле, святом Иоанне Крестителе и пасхальная проповедь. В этом случае вопрос, как эти тексты попали на Русь, не является сложным. За многие литературные источники русские должны благодарить болгар. С другими текстами все не так просто. Что касается перевода рассказа о мученичестве святого Стефана, редактор обнаружил сходство стилей переводчика и автора жизнеописания святого Мефодия. Другой памятник старославянской литературы, проповедь святителя Григория Великого, переведенный с латыни и записанный в русском манускрипте XIII века, имеет много общих черт со стилем, использованным в так называемых Киевских глаголических листках. Они содержат отрывки старославянской литургии, которую служили в Моравской империи, а после ее разрушения – в Богемии. Если так, моравское, точнее, чешское происхождение обоих документов невозможно отрицать.
