Рассказ Константина также показывает, как хорватское господство распространилось по югу и как хорваты постепенно вторгались на соседние территории. Сказанное им о сербах было еще важнее. В свое время разные славянские племена разделили племенную индивидуальность и стали называться сербами. Захлумы – наглядный пример. Их вождь был из Белой Сербии и, вероятнее всего, навязал свое правление славянскому племени, уже осевшему на юге. Такая же ситуация была у тервунионитов, каналитов, Диоклетианов и ряда других племен. Этот процесс помогает нам представить процесс роста могущества хорватов и сербов в Центральной Европе. Их политическая организация, судя по всему, была весьма свободной, поскольку Константин повествует о противоборствующих княжествах южных сербов и хорватов, но в то время, как на юге племена подчинялись власти лидера – князя, должна была существовать и какая-то центральная власть.
Расселение хорватов и сербов в Центральной Европе, вероятно, проходило аналогично, и на первом этапе хорваты и сербы держались особняком от местного населения. То же самое было с примитивными булгарами в государстве, которое они основали на Дунае. Поэтому им было несложно уйти из страны, которую они завоевали, чтобы объединиться и эмигрировать на территории Римской империи в виде компактного военного отряда.
Давайте проверим, что можно почерпнуть из разных источников о Белой Хорватии и Белой Сербии. Что касается Белой Сербии, о ней есть упоминания во франкских хрониках. От Фредегара нам известно, что «Дерван, герцог сорбов (сербов), народа славянского происхождения, перешел вместе со всеми своими людьми под власть Само», который освободил славян Богемии, Моравии и Каринтии от аварского гнета, после свержения им франкского короля Дагоберта в 632 году. Тем временем эмиграция в южном направлении важного и многочисленного контингента, естественно, ослабила могущество сербов среди славян между реками Эльба, Заале и Бобер, и, поскольку непрочное правительство Само не пережило его, его союз не смог возместить потери сербов. Они перестали быть грозной силой, которую, согласно Масуди, боялись все славяне. Тем не менее сербы не перестали быть беспокойными, поскольку нам известно от франкских хронистов о многочисленных набегах сербов в Тюрингию и их восстаниях против Карла Великого и его преемников. Из того же источника нам известно имя одного из князей – Милидух, который был убит в бою в 806 году, и одного из мятежных вождей – Тунгло (826). Белая Сербия продолжала существовать и даже принимала активное участие в конфликтах между франками, хехами и моравами. Мы знаем, к примеру, из Фульдских анналов, что в 856 году сербам предложили сопровождать Людовика Германского в экспедицию в Богемию, где он подчинил ряд племен. А в следующем году сербы приняли участие в другой экспедиции против вождя богемского племени по имени Славитах, который изгнал своего брата и поднял восстание. Потерпевшая сторона нашла убежище у сербского князя Зистибора, но франки подавили мятеж и потребовали возвращения изгнанника в свою страну. Тот опять скрылся и был принят моравским князем Растиславом. А потом его профранкский брат был убит своим же народом. Другой мятеж против франков имел место в 852 году.
Случайные замечания франкских хронистов – это все, что нам известно о росте Белой Сербии Константина Порфирогенета в VII, VTII и IX веках, и сообщения о периодических стычках между сербами и франками доказывают, что враждебность белых сербов к франкам не уменьшилась в последующий период, когда возникла Моравская империя и достигла высшей точки развития с аннексией Белой Хорватии. Хотя нет прямых свидетельств, показывающих, что Святополк навязал свою власть сербам, распространение моравского влияния на земли между реками Заале, Эльба и Бобер можно считать установленным. Только смерть помешала Святополку укрепить свою империю, после того как под его правлением оказались и Белая Сербия, и Белая Хорватия. Интересно отметить, что в Фульдских анналах в год после смерти Святополка записано об отправке чешской и сербской миссии к Арнульфу, чтобы заверить его в своей преданности. Вероятнее всего, это совпадение обозначает, что моравы имели нечто общее с сербами, а также со славянами Богемии. Часть сербов, судя по всему, покорилась Святополку Моравскому. Титмар пишет: «Чехи, когда ими правил князь Святополк, были нашими господами. Наши предки ежегодно платили ему дань, а в земле его – Моравии – имелись епископы. Все это было погублено им и его преемниками из-за надменной гордыни». Представляется вероятным, что Святополк аннексировал всю Белую Сербию и включил ее в Моравскую империю. Это подтверждается тем, что утверждение Титмара касается территории Тюрингской марки, крайней западной части Белой Сербии.
Уход на юг большого количества хорватских вождей со своими людьми также ослабил Белую Хорватию. Хорваты, которые отстали, были в несколько более выгодном положении. Франкская экспансия к Карпатам была остановлена моравами, и опасность с этой стороны была ликвидирована раньше, чем был нанесен серьезный ущерб. Хорватское государство, таким образом, успешно выдержало кризис.
Но когда моравы организовали государство, их следующим шагом стала аннексия мирного соседа. Следует помнить, что Святополк, что подтверждает легенда о святом Мефодии, победил вислянского князя и, вероятнее всего, заставил его принять христианскую веру. Из того, что нам известно о политической ситуации в этом регионе, этот же князь, судя по всему, был главой Хорватского государства. И если вся Белая Хорватия, от сербской границы до рек Буг и Стыр, была включена в состав Моравии, можно допустить, что раз уж в грамоте об образовании Праги упоминаются хорваты Богемии, восточная часть Богемии также принадлежала Белой Хорватии и вошла в состав Моравского государства. Ведущее племя Богемии, чехи, которые по своему географическому положению больше тяготели к франкам, тоже решили связать судьбу с хорватами и признать господство Святополка Моравского.
Этот процесс объясняет подъем Моравского государства в Центральной Европе. Существование государства к северу от Карпат – Белой Хорватии Константина Порфирогенета и в современной Саксонии – Белой Сербии способствовало экспансии моравов на восток и север. Великая Моравия – так Константин назвал Моравское государство в главе XIII – была своего рода федерацией под властью моравской династии Моймировичей, первым известным представителем которой был Моймир. Объединение сербами и хорватами несвязанных славянских племен придало прочность новому государству и более ясные перспективы, чем готовы были признать многие историки.
Но только союз оказался недолговечным. После смерти Святополка начались проблемы между его сыновьями, которые вызвали отделение новоприобретенных территорий и Хорватии. Но прежняя хорватская власть так никогда и не восстановилась после этого. Судя по всему, хорваты Восточной Богемии заключили союз с ведущим племенем чехов, которое занимало центр страны, каким-то образом контролировали племена, жившие к северо-западу, западу и югу от прежних земель бойи, и, как предполагают Фульдские анналы, делали попытки установить дружественные отношения с баварцами, которые представляли Франкскую империю. Князь Витислав (Witizla), который сопровождал чеха Спитигнева в Регенсбург в 895 году вместе с еще несколькими князьями славянских племен этой страны, должно быть, был лидером в восточной и юго-восточной части Богемии и, вероятнее всего, главой хорватов, контролировавших мелкие славянские племена восточной части страны. Считается, что князья этой части Богемии принадлежали к династии Славниковичей. Но такое определение не вполне корректно. Нам неизвестен основатель династии, и ее название стало известно всем специалистам по истории Богемии только потому, что самый известный князь этого рода, отец святого Адальберта, звался Славник.
