Иллюзия светлого кабинета с приходом Ригана стала возникать реже, но все еще время от времени вспыхивала на короткие мгновения ярким пятном. Меня это немного раздражало, но чтобы разрушить видения, посланные хозяином глаз онейры, нужно либо сломать артефакты, либо создать из них нейтрализаторы. Но это украдет время и уничтожит улики, а значит — придется терпеть.
Последним, что мы решили изучить, стал стеллаж в дальнем углу, доверху забитый закупоренными колбами и пробирками. Подписаны они не были, а я не стремилась проверять, что за варево томится под стеклом. А все из-за того, что перед глазами до сих пор стояло воспоминание, как зелье Эйлин легко разъедает металл.
Вдруг в этих колбах что-то не менее прожорливое и едкое? Лучше поберечь пальцы.
Зато Риган, кажется, не боялся ничего. Он встал на цыпочки, разглядывая верхние полки, и пробормотал:
— Знаешь, мне очень не нравится то, что сейчас вижу.
— И что же? Мне не видно.
И пусть зрение в темноте подводило, зато чувства внутри мешались гремучей смесью: страх, переплетенный с тревогой, странное темное предвкушение и необъяснимая внутренняя тяга, что казалась чужой и навязанной. Еще никогда Тьма внутри меня не плескалась с такой силой и нетерпением.
Все время, что я бродила по подвалу, мне удавалось сдерживать это чувство. Но сейчас черная магия внутри меня сходила с ума так, что перед глазами темнело, а мысли обращались вязким болотом.
Риган отправил светящийся шар к потолку, мы отступили на несколько шагов, и только тогда увидела, что скрывалось в темноте на верхних полках стеллажа. Я отшатнулась, ощутив, как всколыхнулась Тьма, а холод лизнул замершее сердце. Потянула Ригана за руку и попятилась.
— Что-то не так? — парень крепче сжал дрожащие пальцы, но я этого уже не чувствовала. Во все глаза смотрела на ровные ряды прозрачных колб, внутри которых клубился черный дым.
Тьма.
— Риган, уходим, — бросила я, ощущая, как тело начинает крупно колотить. — Скорее!
Парень не стал спорить и коротко кивнул. Но едва мы повернулись к выходу, оттуда из темноты полетела яркая искра заклятья.
Я не успела различить человека, бросившего магическую вспышку, не успела закричать. Дыхание застыло в горле, а в следующее мгновение по ушам громко ударила смесь ужасных звуков: скрежет металла по каменному полу, лязг закрывшейся двери и звон стекла, которое дождем сыпалось с полок.
Риган выкрикнул заклинание, и его сфера стала в разы ярче. Свет ударил в глаза и ослепительной вспышкой рассеялся вокруг нас. Время вновь словно замедлилось, и я увидела, как из бьющихся колб вырывается черный туман.
Тьма обступала нас плотным кольцом, вилась густым дымом, заволакивая комнату. Риган бросил несколько энергетических заклятий, но мрак, не рассеиваясь, просто проглотил их — будто яркая звезда упала в черную воду и потухла.
— Используй защитные заклятья из фолианта! — бросила я в надежде, что Ригану удастся спастись.
— Не могу, — слова парня заставили сердце похолодеть. — Я израсходовал все, что было на Кейлора и Фрая.
От отчаяния хотелось выть и рвать на себе волосы. Чертить защитные пентаграммы прямо сейчас — нет времени. Тьма черным облаком надвигалась на нас, норовя проглотить.
Но если мне новая встреча с Тьмой ничем не грозит, то для Ригана на кону жизнь. И я не знала, как ее спасти!
Парень продолжал прожигать магический потенциал, впустую бросая заклятья. Видела, что Риган ошарашен, шокирован и абсолютно не понимает происходящего. Он испытывал все знакомые нам заклятья, но ни одно не могло помочь.
Я же чувствовала, как медленно сгораю во Тьме. Страх затмил рассудок, боль за Ригана взяла в тиски сердце. Я не боялась за себя и не думала, что для меня, похоже, это конец. Сводило с ума только то, что для Ригана здесь и сейчас начнется обратный отсчет, если не придумаю, как спасти охотника.
И, кажется, был только один шанс вытащить Дагера отсюда.
Порывистым движением я накрыла губы Ригана своими, солеными от слез. Поцелуй оказался очень коротким, почти неуловимым, но я нуждалась в этом последнем глотке воздуха.
— Я люблю тебя, — шепот коснулся чужих губ.
Риган тут же вцепился мне в плечи и сжал, не смея отпускать:
— Что ты задумала? — сквозь слезы видела, как его красивое лицо исказила боль. — Аста. Не делай глупостей!
Он не позволял отойти от него ни на шаг. Но Тьма надвигалась, я нутром чувствовала ее приближение и понимала — время утекает сквозь пальцы.
— Живи, Риган, — улыбнулась в последний раз и коснулась его груди.
Он не успел догадаться, что собираюсь сделать, а потому не смог ничего предпринять. Энергетическое заклятье отбросило парня назад, подальше от ползущей черной стены, с которой я осталась один на один.
— Аста! — любимый голос, полный отчаяния, будто пронзал сердце острыми шипами.
Не позволила себе обернуться. Проглотила рыдания и с силой сорвала с шеи бархотку, на которой уже отчетливо чернел камень души. Я на грани. То, что нужно.
Бросила украшение на пол, раздавила темный камень каблуком и шагнула навстречу Тьме.
Я чувствовала ее. Ощущала каждый темный порыв, на который откликалось нутро. Холодные, вязкие волны укутывали меня и проходили насквозь. Знала, моя душа — часть единого целого, смертоносного и опасного нечто. И если поддамся Тьме, если позволю ей забрать меня, то на какое-то время смогу ее контролировать. Запечатаю мрак в себе и подарю Ригану шанс на жизнь.
Новый оклик звучал уже ближе, и я поняла, что парень попытается меня остановить. Голос Ригана отозвался в груди болью и тоской по времени, которое нам не суждено провести вместе. Но я знала, ради чего приношу эту жертву, и шла на нее без сожалений.
Вновь оттолкнула Ригана заклятьем, а затем добровольно сделала то, что долгое время видела в кошмарах. Ослабила контроль и позволила Тьме поглотить меня. На какое-то мгновение я ощутила, что мы — единое целое. Я была собой, но душа будто вышла за границы тела и заполнила пространство.
Каждый темный порыв отзывался во мне, и знала — я могу контролировать эту чувство. Поэтому приложила все усилия и впустила в себя Тьму. Всю до остатка. Мрак закружился черным ураганом, эпицентром которого была я. Жгучий холод разрывал тело изнутри, сердце перестало биться, но я не ослабила контроль, не отпустила Тьму и дождалась, когда она окончательно рассеется, поглощенная моим телом.
Все кончилось в одно мгновение. Перед глазами почернело, тело онемело и стало будто чужим.
Огонек моего сознания, съеденный Тьмой, потух.
ГЛАВА 29
В голове не было ни одной мысли. Идеальная пустота — ни воспоминаний, ни сожалений. Чувствовала только ужасную боль во всем теле и страшную ломоту, от которой проснулась. Скривилась от неприятных ощущений и попыталась открыть глаза.
