– А то кто же? Спасибо ему, хоть кто-то беспокоится об одинокой женщине на старости лет.
– Это вы ему готовите? – указал я на миску с накрошенными баклажанами.
– На это много ртов найдётся, – ушла от прямого ответа Кузьминична. – Завтракать будете, Серёженька?
– Обязательно!
– Садитесь, я мигом.
Кузьминична встала, подхватила со стола миску и скрылась в коттедже. Через пару минут она появились на крыльце с подносом в руках.
– Уж не обессудьте, Серёженька, чем богаты… – сказала она, выставляя тарелки на стол. На завтрак было овощное рагу, ломти тушёного растительного мяса, пироги с черникой и кружка ряженки с румяной, запечённой в духовке, корочкой.
Я посмотрел на пироги и понял, что к ним не притронусь.
– Что вы, Кузьминична, всё прибедняетесь? Дома я хуже питаюсь. В основном кофе да бутерброды с чем придётся.
– Значит, у меня отъедайтесь, – резонно сказала Кузьминична и села напротив.
– Не привык с утра столько есть, – признался я с прицелом отказаться от пирогов. – Пожалуй, съем рагу и кусочек мяса.
– Вы начинайте потихоньку, – посоветовала Кузьминична, – глядишь, разохотится. А там, под разговор, и сами не заметите, как тарелки опустеют.
Я усмехнулся, покачал головой, взял вилку и пододвинул к себе тарелку с овощным рагу. Рагу, как и все блюда у Кузьминичны, оказалось необычайно вкусным, но в горло не лезло. Не в коня корм…
Кузьминична тактично вздохнула.
– Главное, соколик, не в небесах, – она посмотрела горе, затем перевела взгляд на меня, – а в том, что в тебе.
Сделав вид, что тщательно пережёвываю, я решил воспользоваться предложением завести разговор.
– Разъехались все?
На всех мне было наплевать, интересовал только один пришелец, но спросить о Лие не отважился.
– Разъехались… – со вздохом подтвердила Кузьминична.
– Во-от… – угрюмо протянул я, поняв по вздоху, что и Лия уехала. Есть совсем расхотелось, но обижать хозяйку не стоило. – А говорили, у вас праздников не бывает…
– Да какой же то праздник? Приехали на денёк в деревню, подышали свежим воздухом и уехали. По календарю никакого праздника нет.
Календарём она меня убедила. Бесповоротно. Не признан День Пришельца официальным праздником – значит, не праздник. Логично.
– Василий отсыпается, наверное, – кивнул я на коттедж напротив. Все окна в коттедже были закрыты ставнями.
– С чего бы это? – поджала губы Кузьминична.
– После вчерашнего.
– Э-э, Серёженька, ежели бы Василий после каждого кутежа отсыпался, то он бы и не работал. Кто бы его здесь тогда терпел?
– Так он сейчас работает? – изумился я.
– А то как же!
– Двужильный он у вас…
– Кой там двужильный… – вздохнула Кузьминична. – Безбашенный он.
Определение было точным. Гораздо более точным, чем Пятое Колесо К Телеге.
– И что же он делает?
– Как – что? Тракторист он… Тарелку Карлы в Мщеры повёз.
– Ах, ну да… – покивал я головой, вспомнив нашу первую встречу с Василием. Удастся ли ему в этот раз довезти тарелку в целости и сохранности, я сомневался.
– И Лия с ними поехала, – как бы между прочим сообщила Кузьминична.
– Что?!!
Вилка выпала из руки, и я во все глаза уставился на квартирную хозяйку. В глазах Кузьминичны плясали смешинки, и я почувствовал, что рот у меня открыт. Мотнув головой, я с такой силой захлопнул рот, что лязгнули зубы.
– А разве она не… туда? – кивнул на небо.
– С чего бы это вдруг она туда? – Смешинки в глазах Кузьминичны заискрились ярче. – Она хочет успеть на рейсовый автобус, что раз в день ходит из Мщер в Ворочаевск.
Внутри у меня всё перевернулось. Что же это у них, пришельцев, за свадьбы такие? Муж после свадьбы в одну сторону, жена – в другую… Или?.. Неужели Карла?! То-то он постоянно в её гостиничном номере ошивался… И меня тестировали вместе на должность миракля…
– Карла… её муж? – с замиранием сердца спросил я.
– Ещё чего! – возмутилась Кузьминична. – Работают они вместе. Иногда.
«В цирке, – понял я. – С её зеленоватой кожей, змеиными глазами да ороговевшими волосами в самый раз изображать русалку. Хвост только приделать…» Меня залихорадило.
– А… А когда автобус отправляется из Мщер?!
– В одиннадцатом часу.
Я глянул на часы. Половина десятого. Времени навалом – вагон и маленькая тележка! За час доберусь, и ещё полчаса останется.
Будь стол обычным, я бы перевернул его вместе с Кузьминичной, так резко вскочил. Стол перевернуть не получилось, вместо этого я сильно ушибся коленями о массивную столешницу.
– Куда вы, Серёженька? – притворно изумилась Кузьминична. Знала она всё наперёд и о Лие, и об автобусе сказала не просто так. Был у неё, старой сводни, свой умысел.
– Я… Я сейчас… – шипя от боли, заковылял я к калитке. – Скоро вернусь…
– Счастливого пути! – пожелала в спину Кузьминична, но я не ответил.
Оскальзываясь на мокрой траве под моросящим дождём, я прошкандыбал вдоль штакетника у гостиницы и завернул за угол. Сознание рефлекторно отметило, что деда Дормидонта с бабой Дормидонтовной в беседке не было, как не было и таракашкиных какашек на скамейках, столике и перилах. Чистоплотные тараканы чаёвничали… Да чёрт с ними, с маразматическими манекенами и тараканьими экскрементами! Какое мне до них дело?! Ключи от машины при мне? Я похлопал по карманам. Ключи были при мне. Главное, вызволить «хаммер» из затора инопланетной техники.
Вызволять машину из затора не пришлось. На площадке за гостиницей не было не только затора, но и самой инопланетной техники. И оттого, что я впервые видел пустующие задворки гостиницы, одиноко стоящий «хаммер» с помятым корпусом выглядел сиротливо. Разъехались гости… Не было даже велосипеда с крыльями – на нём-то куда можно улететь? Впрочем, с дрынобулой можно. Видел вчера собственными глазами.
Распахнув дверцу, я сел, воткнул ключ зажигания… и замер, вспомнив, что случилось на лугу, при въезде в деревню. Но в этот раз обошлось. Стрелки приборов показывали, что аккумулятор заряжен, а бензина почти полный бак.
– Ну, дрынобула, не подведи, – сказал я, растёр всё ещё саднящие от удара о столешницу колени и с замиранием сердца повернул ключ зажигания.
И «дрынобула» не подвела – мотор завёлся, как всегда, сразу и заработал тихо и ровно. «Хаммер» ещё никогда не подводил, а случай на лугу не в счёт – ни одна машина не заведётся, если аккумулятор посажен до нуля, а в баке нет бензина.
Мелкий дождь не успел как следует промочить землю, поэтому подъём на косогор машина преодолела легко и непринуждённо, но затем я сбросил скорость, почувствовав, как колёса начинают проскальзывать. Всем хорош «хаммер», по любому бездорожью пройдёт, но из-за негабаритного шасси ехать на нём в дождь по узким российским колеям сплошное мучение.
