Мы отправились в родной Клукс, шлепая по кратчайшей тропе. Приплясывающая Йорка не могла удержаться и через каждые два шага ласково поглаживала поясную сумку с притороченной к ней почти полной бутылкой воды.
– Мы богачи, гоблин! Богачи, лопнуть и сдохнуть! Сумка набита новой одежкой. Едой! Водой! Положительный баланс солов! Лопнуть и сдохнуть! Мечты достигнуты, гоблин!
– Мы даже порог зала мечтаний не переступили пока – покачал я головой, потирая локоть и прислушиваясь к ощущениям – И перед самым входом в это зал висит не слишком большой качественный рюкзак военного типа.
Боли не было – обезболивающее работало. Но появились новые ощущения внутри сустава – будто там кто-то тихонько начал копошиться, осматриваться, легонько прикасаясь к больным местам. Начало действовать лекарство? Внешне локоть не изменился – все такой же раздутый и багрово-синий, уродливый. Буду верить в силу медицины и не стану тревожить больную руку, вынимая ее из перевязи.
Мы спокойно дошлепали до родных коридоров и ввалились в КЛУКС-17. Уселись за ближайший свободный столик. Через минуту сидящие за соседними столиками постарались незаметно свалить.
Слава кровавых убийц так многогранна…
Этому я не удивился. Чему тут удивляться? Боязнь, нежелание находиться в зоне потенциальной угрозы или развернувшегося конфликта – проявление инстинкта самосохранения. Раз соседние столики разбежались – за них надо порадоваться, ведь они проявляют завидную жажду жизни.
И чего это Йорка опять взъерошилась? Чего опять напряглась? Да эта гоблинша хоть когда-нибудь бывает спокойной? В ней постоянно бушует такой силы нервное напряжение, что можно к ее вискам прилепить провода и спокойно запитать освещение пары коридоров. Впрочем, много ли женщин флегматиков я знаю? Они всегда найдут причину волноваться.
И что на этот раз?
Проследить за взглядом Йорки, пытающейся незаметно ткнуть меня под столом ногой, было несложно.
К нам шли трое. Трое полуросликов, если точнее. Штаны, футболки и даже длинные куртки, раз глянув на которые, сразу же себе сказал – хочу одну такую. Достигает середины ягодиц, мешковатая, из прочного материала вроде брезента, с обилием карманов застегивающихся на клапаны с липучками, высокий и толстый воротник, что явно скрывает в себе аккуратно сложенный капюшон. Рукава до середины ладони, подкладки вроде нет, но учитывая здешние температуры – в такой куртке можно спокойно жить-поживать и детей наживать. Хочу.
У каждого из трех имеются ремни и поясные сумки. Нигде никаких цветных или еще каких символов намекающих на принадлежность к той или иной бригаде. Независимое трио? Против нашего дуэта?
Успокаивающе улыбнулся Йорке и выжидательно уставился на первого из трех мужчин. Не парней. Мужчин. Каждому хорошо за сороку. Глаза у всех умные, руки держат на виду, но при этом рядышком с ремнем. А второй, чуть прикрывающийся впередиидущим, причем делающий это грамотно, что-то прячет в просторном правом рукаве куртки. Этот мужик настроен на неприятности и готов им противостоять.
– Добрый день, уважаемые.
Вот это я понимаю начало беседы. Вежливое. Сразу видно – полурослики. Ну или цивилизованные орки. Но уж точно не грязные злобные и невежественные гоблины.
– Добрый день – отозвался я – Чем можем помочь?
– Мы получили задание от системы.
Пауза.
Повисшую тишину нарушать не стал. Но отметил напряженное любопытство гоблинов вокруг, пытающихся делать вид, что не пытаются подслушать и полностью заняты завороженным созерцанием недавно протертых столешниц. Протертых на совесть! Мы протирали!
– Двойное задание, если вдаваться в детали. Первое задание – доставить мертвые тела трех погибших орков в ближайший медпункт. И сделать это максимально быстро. Мы справились. Хотя с Джонни возникли… определенные трудности…
– Джонни был жирным и тяжелым – понимающе кивнул я.
Максимально быстрая и бережная доставка трупов в ближайший медпункт? Тут и гадать не надо – если конечности еще годы, их отрежут. А затем пришьют следующему «новорожденному». Родится тот и знать не будет, что к его плечам пришиты жирные лапы убитого Джонни…
А если я отрежу кому-нибудь левую руку – хорошую такую, спортивную – притащу ее в медблок и попрошу заменить ей мою больную конечность? Меня система сразу на мясо пустит? Или просто руку заберет?
Но я отвлекся… Хотя как отвлекся – от меня явно ждали еще каких-то слов, но я улыбался и молчал. Йорка возила грязным пальцем по столешнице. Эй, гоблин! Мы же сами протирали! Чего сопли размазываешь?!
– Второе задание последовало за первым. Мать просит найти убийц трех ее непутевых детей.
Чего-чего он щас сказал? Как-как?
«Мать просит найти убийц трех ее непутевых детей»? Охренеть…
– Наша Мать сострадательна и добра. Ей важен каждый из нас. Ведь каждому из нас она уготовала свою судьбу, свое испытание. Славься Мать.
– Славься Мать! – повторили стоящие за ним.
Сказанув, поглядели на меня. Я же смотрел на Йорку – а она даже рот уже открыла, чтобы повторить ту же ересь. Переведя взгляд на странных троих мужиков, улыбнулся:
– На меня не смотрите, мужики. Я в чужом бреду не участвую – Будда запретил. Но каждый решает для себя сам. Чем могу помочь, уважаемые?
Переварив мой ответ, лидер троицы недовольно поджал губы, пожевал ими, после чего проделал странный жест – подняв руки ко рту, аккуратно вытер уголки губ указательными пальцами. И лишь затем заговорил снова:
– Мать просит найти убийц. И мы всегда рады угодить ей.
«А от награды за задание ты отказываешься при этом, угодливый ты наш?».
Система ищет убийц… потрясающе… не увидела сама – наняла доморощенных детективов. Во бред…
– Несколько достойных доверия зомби и гоблинов указали на вас. Как на возможных убийц.
– На нас указали?! – резко повысил я голос до такой силы, чтобы меня услышали, как минимум десять-пятнадцать столиков вокруг – Какие-то гоблины указали на меня и Йорку? Кто?!
– Это не имеет…
– Имеет! Кто конкретно указал на нас? А то я тоже могу пальцем ткнуть – в тебя! – и я ткнул, после чего громогласно заявил – Считаю убийцей тебя! И я гоблин достойный доверия! Хотя я уже орк, но… Короче! Кто тут на нас клевещет? Назови имена. Тьфу. Номера!
– Не назову.
Холодный и уверенный тон. Он прямо лучится бесстрашием и уверенностью. Но при этом его нога незаметно отодвинулась чуть назад, таз чуть повернулся. Он готов в любой миг сделать широкий боковой шаг в сторону, уходя от удара и открывая дорогу стоящему сзади бойцу. А это точно боец. Их тактический лидер, что и отрепетировал вместе с главным схему грамотного ухода из-под атаки.
Подавшись вперед, я оперся правым локтем о стол, чуть наклонился в сторону, чтобы видеть второго. Внимательно оглядел его, потом сказал:
