С щелчком показался опустевший картридж, и я тут же выдернул его. На его место встал новый. Щелк. Щелк. Щелк. Нажимая на спуск третий раз, подхватил с бедра следующий магазин, выдернул старый, перезарядил. Щелк. Щелк. Щелк. Перезарядить. Повторить по уже обмякающим фигурам.
– Вперед! – не отрываясь от приклада, приказал я – Придавить к плоту сук! Мне нужно двое живых!
Подскочившие бойцы молча бросились к плоту, что перекосился в желобе и застрял между его стенками. Едва мне перекрыли обзор – неумехи еще – и вскочив, я побежал следом, держа оружие перед собой и готовый мгновенно поселить иглу в любой угрозе. Моя троица нырнула под крышу плота, послышался чей-то перепуганный визг, что тут же оборвался, кто-то протяжно хрипел, пытался встать, но орк коротко ударил пяткой по его горлу и хрипун замолк. Стоя у края желоба, я не отрывал от лежащих взгляда, не обращая внимания на возню в корме. Вернувшийся орк прошелся от тела к телу, взмахивая шипастой дубиной, нанося по два удара каждому, целясь в шею и лицо, стараясь утопить шипы в уже начавших стекленеть глазах. Двое оказались притворщиками. Первый от удара в шею засучил ногами, застонал, а второй, не дожидаясь прибытия рыкающей смерти, перевалился через край и нырнул в говно. Метра через два вынырнул, фыркнул, поспешно погреб. Я чуть сместился и, когда пловец добрался до берега и вскинул побуревшую харю, выстрелил ему в лицо. Пальцы разжались и труп медленно утонул в дерьме.
– Чисто, командир! – тихо доложил Рэк – Двое целехоньких. Одного оседлал Баск, второго Йорка.
– Связать.
– Ща.
– Трупы в говно – добавил я и с покачивающегося плота один за другим скатились по покрасневшим от крови бутылок тела.
– Все целы? – задал я главный вопрос, пригибаясь и ступая на захрустевший пластик плота.
– Норм – чуть напряженно ответила напарница.
Баск кивнул.
– Цел – буркнул орк – А Йорка шилом в ляжку получила.
– Да едва ткнули! Заткнись, гоблин! – мгновенно окрысилась гоблинша.
– Еще раз соврешь в подобном – искупаю в дерьме – ровным голосом произнес я – Погружу с головкой и подержу так ровно три минуты. Поняла?
– Да…
– Отлично. Ушлепков на берег, Рэк. Остальные – осмотреться на плоту хорошенько.
Вернувшись на край желоба, посмотрел на крышу плота и удивленно присвистнул – это длинное корыто, доверху наполненное вонючей грязью, с краев часто свисают веревки с навязанным мусором, со стороны плот легко спутать с большой кучей мусора плывущей по желобу. Особо крупный комок небесного дерьма. А снизу? Пригнувшись, оглядел крышу внимательней и понимающе хмыкнул – знакомый блестящий металл. Ясно. Конструкция неплохо продуманная, крепка, плот вполне надежен, одна проблема – рано или поздно система или любопытные гоблины его заметят. А пауки? Им сверху далеко видать. Далеко не лучший способ доставки свининки. Опасный. Рисковый. И раз уж болотники пошли на это – у них действительно не осталось других тропок. Мы – четыре деревенских гоблина – умудрились нехило прижать Зловонку. Вот и третью тропку перекрыли – сомневаюсь, что у болотников целый флот так хорошо замаскированных плотов. Хотя ненадолго – уже чего-чего, а плотов и челнов у обитателей Зловонки должно быть немало – по глубокому дерьму аки посуху не походишь.
Но зачем гадать, если можно вежливо спросить?
– Рэк, спроси у ребят – может кто хочет с нами побеседовать?
– Ага – ответил Рэк и поочередно врезал каждому из лежащих на полу болотников по яйцам. Их скрючило, из забитых тряпками ртов донеслись глухие стоны.
Орк удовлетворенно повернулся ко мне:
– Хотят говорить. Мечтают даже.
– Отлично. Оттащи вот этого шагов на пятнадцать вон туда – указал я – И хорошенько расспроси. Интересуйся всем, устрой себе настоящую лекцию по Зловонке. И спроси про то, каким способом они хотели доставить мясо в город. О… а есть ли мясо? Баск! Йорка! Свинина есть на борту?
– Дерьмо! – отозвалась чуть сдавленно Йорка – Тут в трех ящиках нарубленная жирная баба! Даже не освежеванная! В остальных десяти ящиках – то же самое. Требуха еще в двух. Мрази!
– Мясо есть – заключил я – Действуй.
Довольно зарычавший орк ухватил одного из продолжающих стонать болотников и потащил в сторону, попутно отбросив к стене изъятое у них оружие и вещи.
Присев рядом с оставшимся, выдернул кляп, содрал с него очки и капюшон, внимательно рассмотрел перекошенную бурую харю испещренную зеленоватыми прожилками вен. Перманентно воспаленные глаза смотрели на меня с хорошо понятным чувством – со страхом. Совсем молодой болотник хотел только одного, но хотел этого с безумной силой – он хотел жить. Не дожидаясь моих слов, он заговорил первым:
– Я сделаю все, чтобы оказаться вам полезным. Все! Пожалуйста, не убивайте меня!
– Имя?
– Гюнти! Я всего лишь свинарь! Кормлю свинок! Не убиваю! Я хороший!
Подавшись вперед, я вкрадчиво спросил:
– Что даже не трахал свинок пискливых? Не сжимал сисек жирных в потных ладошках, а?
Болотник дернулся, скосил глазами. Резким ударом я сломал ему нос:
– Смотри на меня, сука Гюнти!
– Смотрю, смотрю – прогундел тот, смаргивая побежавшие слезы.
– Отвечай – свинок беспомощных мацал? Трахал?
– Да все трахают! Все! А им ведь все равно! Они тупые! Им даже приятно! Я никогда не бил! Не издевался! Делал им приятно! Мыл их, чесал! Они ведь сами почесаться не могут. А я чесал! Разминал!
– И трахал – стоял я на своем.
– Да все их трахают! Все! И ты бы трахал, мужик!
Следующий мой удар пришелся ему в горло. И пока мудак сипел и хрипел, пытаясь впихнуть в грудь хоть немного вонючего кислорода, я отчетливо произнес:
– Ты меня с собой не путай, гнида.
– П-понял… п-понял… пожалуйста…. Я хочу жить. Я очень хочу жить.
– Ты обделался что ли?
– Да… да…
– Ладно, ушлепок. Вы чего с салом к решетке приплыли? Дальше куда?
– Вниз. С левого края желоба сбросить вниз зажженный фонарь внутри пластиковой бутылки. Из-под желоба поднимется десяток парней Кровяша.
– Ага… У них там вход в город?
– Не знаю. Я же болотник. Они городские. Их дела. Наше дело – доставить.
– Часто ходите этой дорогой?
– Вообще не ходим, мужик! Какой-то гребаный упырь Оди лихих проблем наделал. Раньше все чинно было. Туманкой ходили с рядовым мясцом, вагончиком элитку развозили. А теперь все ящики в кучу – и плотом по желобу.
– А раньше ты кем был?
– Болотник я…
– До Зловонки. Ты же не там появился?
– Окраина… орк работяга. Три года там спокойно жил не тужил.
