«Высокий, могучий, смуглый, со стоящим дыбом пучком черных как смоль волос на голове и сплошь татуированным изрубцованным лицом. Он ласково называл свинок «пока-пока» или что-то в этом духе. Он заставлял болотников танцевать ка-матэ – общий танец с гримасами, воплями и словами на непонятном языке. А еще он клялся, что помнит многое из бывшей жизни».
В точности такой вот мужик и был изображен на фото. Смуглый. Высокий. Могучий. С изрубцованным лицом. С оскаленными в широкой улыбке подточенными зубами. С пучком торчащих вверх черных волос. Танцующий сам – и заставляющий других. На фото несколько пауков довольно слаженно танцевали некий общий танец, стоя при этом посреди удивительно узкого и темного коридора со странно закругленными стенами и потолком.
Спроси кто меня – я был сказал, что они стоят не в коридоре. Они устроили танцевальную вечеринку внутри трубы. И танцуют по колено в зеленоватой воде. А чуть в стороне, на изогнутом склоне стены, виден некий полупрозрачный отросток. Любой, кто увидит подумает, что это ошметок слизи. Я бы тоже так сказал. Но после того, как мы в Зловонке наткнулись на студенистый плотоядный банан с горловыми щупальцами – я так больше не скажу. И не подумаю.
И спроси меня кто из своих – Оди, скажи начистоту, что ты видишь на этих фото? – я бы ответил: танцующего первого вождя Зловонки. Того, кто ласково называл свинок пока-пока и создал знаменитую свиноферму Паму-Пока, что так долго поставляла вкусное и жирное мясо всем желающим.
Вот дерьмо.
Хотя я могу и ошибаться. Мало ли существовало и существует любящих групповые победные танцы высоких и смуглых черноволосых мужиков с изрубцованными лицами? Может их десятки.
А я тут придумываю всякую херню.
Мало ли почему на остальных фотографиях ничего кроме паучьего незамысловатого порно.
Мало ли почему эти две фото обнаружились случайно, до этого годы пролежав под тряпками и ногтями в боковом кармане сумки.
Можно придумать кучу конспирологических теорий. Можно выкинуть всю эту херню из головы. А можно просто подождать и в подходящий момент задать нескучный вопрос нескучным слушателям. И поглядеть на их непринужденно-истеричную или все же равнодушно-непонимающую реакцию.
А пока пойду погляжу на ассортимент предлагаемых в паучьем царстве товаров. Только ножичек и мини-игстрел с собой прихвачу. На всякий случай…
* * *
Еще одно доказательство избранности паучьего племени – товары в торгматах. Начать с того, что здесь торгматы в два раза шире городских. В огромных витринах медленно крутятся образцы предлагаемого товара. Всего в галерее я вижу не менее десяти торговых автоматов. Видеть, вижу, а потрогать не могу – расположенную вдоль стены подвесную галерею отделяет от меня висящая над бездной площадка с большой металлической аркой. Над аркой мотается туда-сюда полусфера наблюдения. Еще одна жужжит где-то снизу. У арки стоят лениво облокотившиеся о невысокие перила четыре паука.
Аналог городского центра. Посторонним входам нет. Все жизненные блага – только для своих, только для многолапых трудяг латающих прохудившиеся небесные трубы. А вот банкомат – на этой стороне. Тоже приткнулся к стене, ждет гоблинов желающих оплатить недавний ужин.
– Оди? – один из охранников с той же ленцой выпрямился, сплюнул в бездну чем-то красным.
На мгновение почудилось, что он харкнул кровью. Но судя по улыбающейся румяной харе паук на здоровье не жаловался и выплюнул остатки недопитого. Следом и бутылку пустую швырнул.
Все не могу заново привыкнуть к открытости лиц. Хотя некоторые пауки носят маски и очки – но тут это скорее дань какой-то моде. Или въевшаяся намертво привычка – живут в чистоте, но работают порой и под душем из дерьма льющем из дырявой трубы.
– Так ты Оди?
– Оди – не стал я скрывать.
– Идем – паук поманил меня пухлой лапой, воровато глянул на потолок – откуда как раз отчалила полусфера, с деловитым жужжанием направившись куда-то вдоль стены.
Перестраховываться я не стал. Молча кивнул, прошел по решетчатой платформе, круто свернул, перебрался через перила, повисел минут на верхней перекладине веревочной лестницы, по сигналу спустился чуть ниже, дотянулся до соседней лестницы и уже по ней поднялся обратно на платформу – с другой стороны контрольной арки. Подмигнувший мне паук сообщил:
– У тебя двенадцать минут сумрака, гоблин. И да – уважаю. Реально уважаю, чувак. Знатно вы свинопасов порубили. Мы тут целой толпой на верхней галерее стояли и плывущие по желобу трупы считали. Уважаю.
Еще раз кивнув, я потопал к торгматам, искренне надеясь, что они не станут возмущаться, когда к их чистеньким небесным сенсорам прижмется грязный гоблинский палец…
Если вообще прижмется – вдруг нам такого товара не надо? Мы гоблины народец придирчивый. И пусть у меня на счету четыре с лишним тысячи солов, это не значит, что я стану их спускать на всякую ер…
У них есть десятизарядные картриджи…
– Ах вы паучары… – пробормотал я, поспешно тыкая в сенсор.
– Мы такие – прошамкала согбенная бабка в оранжевом жилете поверх кислотно-зеленого комбинезона – Много не вякай, гоблин. Сожру!
Злая паучиха купила бутылку лазурной водички и ухромала, не забыв бросить на меня последний злобный взгляд и показать оттопыренный средний палец. Не став следить за достопочтенной жительницей небес, вернулся к покупкам.
Десять десятизарядных картриджей отправились в тут же купленную поясную черную сумку. Широкий ремень, отличная вместительность, внешние мелкие кармашки под игольные картриджи. Проверив оружейные автоматы, не увидел больше ничего интересного. Скормив автомату оружие для подзарядки и картриджи на перезарядку, прошелся вдоль автоматов.
У витрины продовольственного глаза разбежались – столько таблеток и пищевых кубиков всех цветов я раньше не видел. Под каждым товаром аккуратная табличка с пояснением. Изотоники, энергетики, витаминные напитки, шипучие напитки восьми вкусов, пищевые брикеты трех категорий и двенадцати вкусов. В нижнем ряду мороженое – шести вкусов.
Следующая витрина – бытовые товары. Шампуни, мыла, кремы, косметика, ножницы, щипчики, мочалки, пяткочесалки и прочая дребедень. Я прошел мимо не задерживаясь. И остановился у медицинского, пробежавшись глазами по представленному в разных емкостях медицинскому клею, пластырям, бинтам, спреям-коагулянтам. Глаза сползли ниже и примерзли к ряду с небольшими пакетиками, снабженными длинными букво-циферными обозначениями. Прочитать не успел – паук замахал лапами, заторопил. Выхватив из раскрывшегося лотка подзаряженное оружие, отметив, что для экстренных целей торгмат снабжен клавишей прерывания, забрал перезаряженные картриджи и рванул к мостику. Торопился не ради охранника – хрен бы он меня пропустил несмотря на все свое уважение. Ему приказали оказать содействие гостям. Вот он и оказал, хотя, судя по чуть искаженной харе, жутко переживает за свой боевой ранг. Система ведь обязательно накажет халтурщика – вернее всю группу сразу.
