– Не придумал, а забыл спросить.
– Что?
– Там вообще кто-нибудь бывал? На четвертом этаже второго больничного. Пусть и без задания.
– А я не сказала?
– Нет.
– Никто и никогда. Любая попытка прогуляться по второму больничному корпусу приводит к массовому восстанию зомби.
– А задания бытовые туда выдаются? Косточки прибрать, пыль смахнуть…
– Нет. Никогда. Я думала, что сказала.
– Нет! А это ведь самое главное! – зло рявкнул я и, не дожидаясь ответа, пошел к столику. Вернувшись, обнаружил новый поднос с большим кофейником и здоровенной тарелкой полной печенья. Вот это по-нашему!
Закинув в пасть горсть соленых голов, добавил реально острых жгучих ладошек и, полностью довольный обедом, весело захрустел, открывая второй лист папки.
Никто и никогда…
Что же там сука такое находится, раз туда никого и никогда не пускают все эти годы?
Секунду… это сколько же оружия там сейчас пылится просто так?
Я как воочию увидел горку чуть пыльных дробовиков, рядышком пару модифицированных мощных игстрелов, а вон там лежит под иссохшим трупом заветный игдальстрел…
– Мне надо туда попасть как можно скорее – прочавкал я, погружаясь в чтение.
Читал я не слишком долго – надо отдать должное любительницы неумелых рисунков, информацию она умело рассортировала по разделам, сразу пометив, где находятся доказанные факты, а где лишь слухи.
Вот только полезной информации ноль – я уже выяснил все во время разговора. И львиную долю папки занимало скрупулезное описание всех достоверно известных попыток проникнуть во второй больничный. Я мельком просмотрел эти описания и понял, что каждый сквад, пусть с отличиями в деталях, в основном действовал одинаково. Тщательная подготовка, а следом марш-бросок по коридорам и этажам, в попытке прорваться до комнаты с призрачным синим светом.
Не выйдет.
Этот способ не работает.
Вытащив из папки карты, я разложил их на столе, придавил кофейником и тарелкой с печеньем, принялся внимательно разглядывать, запоминая окрестности, прикидывая маршруты, сразу отметая самые очевидные пути и пытаясь выискать хоть что-то интересное.
Спустя один час, литр кофе, поднос печенья и тройное посещение туалета меня осенило – как раз в момент, когда я задумчиво пытался нащупать струей странную кляксу на дне стального унитаза, напоминающую по форме раздувшийся гнилой труп с огромным улыбающимся пупком.
И осенило меня так ярко, что, едва закончив и наспех вытерев ладонь о футболку входящего в ресторанный туалетный отсек здоровяка, я торопливо вернулся к столу, открыл схему второго больничного корпуса, пробежал ее мельком глазами и кивнул. Все верно. Осенившая меня догадка верна.
И догадка звучит примерно так – я понять не могу почему никто и никогда не сумел добраться до «Синего света». На подробной схеме легко прослеживается десятка три различных и примерно в равной степени удачных результативных маршрута. Понятно, что некоторые маршруты подойдут для быстрых и рисковых сквадов, другие для медленных, глухо защищенных и тяжело вооруженных отрядов, найдутся и пути для небольших групп смешанного типа.
Правда, все прослеженные мной маршруты заканчивались не у искомой комнаты, а чуть ниже или в начале четвертого «темного» этажа, представляющего собой на схеме почти сплошное туманное пятно с частыми стрелочками и пояснениями типа «скорей всего», «предположительно», «вполне вероятно». Все эти пояснения касались однотипных элементов – количества комнат, дверей и прочего. Все эти предположения исходили из простого вывода – этажи ведь одинаковые, верно? Этажи зеркалят друг друга. Это больничное типовое здание.
Сказано не мной – так в обведенное рамке в верхней части схемы указано «Больничное типовое здание». И знак вопроса.
– Вполне предположительно и скорей всего вероятно – пробухтел я и рявкнул, обращаясь к седым ветеранам сидящим за угловым столиком украшенным лишь огромной бутылью самогона и роскошным кустом укропа – Старперы! Песок из ран не сыпется?
– Че хотел, новик мокрожопый? – не оборачиваясь, спросил старик с по-прежнему широкой массивной спиной тяжелоатлета.
– Здания в Зомбилэнде настоящие?
– Больницы?
– Они самые.
– А то ты там не был?
– Был в первом больничном. Все что видел – настоящее. Причем старое и заброшенное.
– Все верно. Везде так.
– То есть – не декорации.
– Это как?
– Ну типа вроде как здания в типа лечебнице…
– Нет! – уверенно заявил еще не совсем седой мужик со странно искореженным лицом – ему будто скулу ударом гири вмяли – Здания настоящие! От и до. Трубы, провода… как-то мы в одной кладовке даже заначенную лет триста назад бутылку вискаря нашли, завернутые в робу какого-то технаря.
– Ясно. В каком именно здании?
– В ближнем – первом.
– А какое здание самое спокойное?
– Ближнее – первое.
– Кто бы сомневался. А второе в этом топе?
– Третий больничный. Там еще воевать можно. Разве что в подвалы соваться не стоит – гибнут там чаще всего.
– Ага… а что слышали про зомби со светящимися глазами? Не то чтобы сами глаза, а вроде как капилляры внутри глаз ярко горят.
– И тебе побасенку про Хозяина рассказали?
– Наверное – кивнул я – Так и сказали – Хозяин мол! Но не сказали, чего именно.
– Хозяин есть у всего. Этот – в Зомбилэнде. Вроде как. Мы не видали.
– Ни разу?
– Побасенка эта. Тварей много, но чтоб у них хозяин какой-то был… то враки…
– Но рассказы ведь есть.
– Рассказы и про тебя есть. Говорят, ты одному зомбаку горло зубами перегрыз, а второму глаз высосал, прежде чем голыми руками башку ему отвертеть. Это правда?
– Я дебил что ли?
– Вот видишь. Народец любит хрень выдумывать. Так им жить слаще. И тем легче неудачи свои списывать со счетов личных. Не вышло сегодня дело – так не я виноват. Хозяин там распорядился. Облажался с обычным заданием? Так на то значит воля Хозяина седня была – не в духе он. Не верь всему, герой Оди.
– Ясно…
– Раз ясно – с тебя бутылка. А с нас тебе уважение за быстрый взлет.
– Понял.
Повернувшись к внимательно слушавшей наш рассказ – ой зашьют ей однажды красивый ротик причем наглухо и навсегда – официантке, я кивнул, и она поспешила за бутылкой самогона. Я же снова уселся за стол, закинул ноги на перила и принялся ждать, бесполезную папку закрыв и потихоньку пожевывая соленые печенья.
Бред…
