А вы как думали, придурки? И ведь это без огнестрела! И ведь я не заставлял красться к зданию! Я не ставил задачи подобраться незамеченными…
Первое здание разваливать по бревнышкам пришлось нам – ветеранам. Остальные, нагруженные носилками и волокушами, убрели на базу, стараясь двигаться побыстрее – десяток гоблинов получил серьезные повреждения и им требовалась срочная медицинская помощь.
Когда мы закончили раскатывать постройку, оставив все валяться как есть – закончим позже – ко мне подошел старикан с кувшином кваса и поблагодарил.
– За что хвалишь, старикан? – поинтересовался я, передавая наполовину опустевший кувшин Рэку, чья харя была сплошь расцарапана. В той атаке он вышел победителем, но шлем с него сорвали и одна особо злобная гоблинша хорошо прошлась по его морде когтями, прежде чем улететь копчиком в стену и потерять сознание.
– За что хвалю? – старикан чуть помедлил, собираясь со словами и пояснил – Среди работников молодежи хватает. Целое здание под их общее житие отведено. Все холостые, все куда-то рвутся, все хотят этому миру доказать свою силу.
– И что?
– И вот сегодня посмотрели они как ты с буграми своими парней да девок жопами на бревна и кирпичи ссаживаете со второго то этажа… и речи их сразу изменились. Про подвиги геройские говорить перестали, а вот про полив огородов и очистку поливных каналов слов прибавилось. Так что благодарю за вразумление молодых. А завтра и с соседних хуторов да селений народу прибавится – слухи ведь расползутся. Пусть поглядят как хари о стены и камни плющатся. Как кровь из разбитых носов брызжет, как кости хрустят… Завтра ведь придете?
– Может даже сегодня – усмехнулся я – А с тебя квас, старик.
– И побольше – сипло выдохнул орк.
– Будет вам квас. И крендельки ржаные. Соленые. Пару кадушек.
– Вот это дело!
Кивнув на прощание, я зашагал прочь, сопровождаемый десятниками.
– Баск хотел с тобой поговорить, лид – бесстрастно заметил Каппа, отказавшийся от кваса, зато выжравший кружку выпрошенной жирной сметаны и солидный кусок круто посоленного хлеба. Мечник знал, как восполнить силы.
– О чем?
– Что-то о Сэсиле.
– Поговорим – кивнул я и перешел на бег – Догоняем мясо! Хван! Ты чего такой злой?!
– С крыши один дебил мне на загривок упал, когда я из окна высунулся – пожаловался призм.
– И что?
– Напоролся на плечевые шипы! И от боли обоссался! А мне теперь из всех щелей его мочу и кровь вымывать!
– Учения они такие – буркнул я, ускоряясь – Живее! Как вернемся – передышка пять часов! И обратно с теми, кто еще в состоянии…
Мы вернулись не через пять, а через четыре часа. На этот раз нас было меньше двух десятков. Остальные, с различной степени тяжести ранениями, отлеживались под навесами во дворе, выполняя мой приказ – жрать, пить, спать, срать, посещать медблок, все это выполняя как можно чаще.
С нами прибыл Гиппо.
Мы прибыли сюда по кратчайшему маршруту и весь путь занял всего час. Экза вел я, посадив на плечи молодняк, а ту, кого я приметил на роль постоянного оператора, запихнув к себе в кабину, чтобы наблюдала и училась на ходу. Прилипнув ко мне мокрой майкой, она этим и занималась, не отводя горящего взгляда от экранов и внимательно наблюдая за моими действиями. По ходу дела я коротко пояснял. И по ходу дела я вспоминал – каково это, находиться внутри движущегося боевого шагохода. Гиппо слишком большой. Его трудно назвать экзом, который является продвинутым скафандром. Здесь же считай шагающая машина созданная для блуждания по парку развлечений. Слишком тяжелый, слишком неповоротливый, но хотя бы ставший молчаливым.
Доведя Гиппо до хутора, я выбрался, глянул на тут же разлегшуюся на ложементе сероглазую скуластую девчонку и впервые поинтересовался:
– Имя, боец?
– Сэбл!
– Если справишься – экз твой, Сэбл. Это понятно?
– Да, лид! Спасибо, лид! – ее глаза полыхали восторгом.
– Если облажаешься…
– Да, лид! Все ясно!
– Выполняй. У тебя двадцать минут. Засеки текущий расход энергии и помни, что до базы ты должна добраться своим ходом. На пушки питание не подавай. Сделай пару кругов вокруг хутора, форсируй пару ручьев и каналов. Не забывай про вес! Теперь твоя жопа весит пару тонн! И весь этот вес приходится на две ноги. Думай, где идешь, думай куда наступаешь. Первое время держись подальше от деревьев и построек.
– Есть!
Колпак захлопнулся, с гулом сервоприводов выпрямившийся экз чуть постоял, затем медленно развернулся и зашагал прочь, с каждым шагом двигаясь все свободней и быстрее. Еще через полминуты экз окончательно выпрямился, сложил манипуляторы, зашагал чуть ровнее – Сэбл ткнула на автоход и Гиппо перешел на экономичный крейсерский ход, продолжая чутко прислушиваться к телу оператора.
– Ты – я ткнул в молодого парня, что несколько часов назад неплохо показал себя в забрасывании камней и кирпичей в окна общежития, прикрывая идущих на штурм привратников – Догони. Заберись в наспинную корзину.
– Есть! Что там делать?
– Изучай миномет. Привыкай к движению на загривке идущего или бегущего экзак.
– Есть, лид!
– Ты за ним – кивнул я продолжающей хрипеть фигуристой бабе, что отличалась завидным упорством, несмотря на свой возраст ближе к пятидесяти. Упорством и физической стойкостью. А еще она не боялась получать удары и нежно любила любое огнестрельное оружие – Смена батарей и перезарядка боеприпаса экза – на тебе.
– Есть! Мое имя Лана!
– Обживайтесь там. И передай остальным – до возвращения на базу слезать с экза запрещаю. Все делайте на ходу.
– Есть!
Проводив ее взглядом, повернулся ко второму зданию, коротко изучил его, после чего велел:
– Десятники ко мне. Остальные – в здание. На этот раз мы атакуем – вы обороняетесь. Проверить боезапас – у всех должны быть резиновые пули. Проверить снаряжение! Если кто-то словит открытой харей пулю… Задача такая же как в прошлый раз – обороняющиеся должны удержать позиции, а штурмующие должны уничтожить всех защитников. Не жалеть боеприпасы! Завалите нас!
– Из винтовку в жопу десятника? – мигнул один из новобранцев, светловолосый крепыш с помеченной шрамом левой щекой – С радостью!..
– О дерьмо… – стонал лежащий на носилках крепыш, держась за отбитый падением живот – О дерьмо… жопа жопе моей… о дерьмо…
На него никто не обращал внимания – у всех хватало своих забот. Колонна, с замыкающим ее охромевшим экзом, медленно двигалась к базе. Нам вслед махали зрители, еще одно здание обратилось в груду бревен и досок. Задумчиво потирали животы под белыми рубахами молодые парни, что явно передумали становиться героями.
