– Патруль второго этажа. Хван по левым комнатам и окнам. Каппа по правой.
– Есть!
– Выполняю.
Разошедшиеся бойцы двинулись по коридорам, а я терпеливо принялся ждать, меланхолично жуя выуженный из поясной сумки протеиновый батончик и не обращая внимания на хрипящего у стены агонизирующего Чижика. Слишком уж затянулся его отход из жизни – так и хочется поторопить ударом ботинка по хрипливому горлу.
Какая ценность в этих бородатых гоблинах?
Ее нет. Это скорее они задолжали этому миру. Пригретые на теплой эльфийской груди, они жили в безопасности и при полном снабжении, не особо утруждая себя чистоплотностью. Сидя в креслах перед огромным экраном, они с ленцой наблюдали за происходящим в мире, наслаждаясь консервированной жрачкой и запивая все даровым пивком.
Они не принимали никакого участия в происходящем, не пытались ничего исправить, жили тихо как мыши в глубокой и теплой норке, жрали и пили от пуза, но… вот я сука уверен… что видя что-то интересное на экране, они тут же принимались это обсуждать, с якобы знанием дела комментировать, осуждать, одобрять, ехидно посмеиваться и порой вставлять любимые фразы бездельников, что всегда начинаются с «А я бы…», «На его месте…», «Всем на все похер…», «Думают только о себе…». Но никто из них даже и не подумал о том, чтобы окрепнуть телом, выучиться обращению с оружием, начать патрулировать прибрежные окрестности музея, отстреливая больных зверей, зомбаков, чесунов, выискивая насильников и беглых убийц, помогая попавшим в ловушку животным и гоблинам, укрепляя размытые русла рек…
Нет. Этого они не сделали. Почему? Да потому что для этого ведь надо хоть что-то делать, верно? А это так лень… и так опасно… куда приятней сидеть с пивком перед экраном и, глядя на прямую трансляцию, просто едко комментировать.
А ведь у них под рукой такой невероятный всевидящий инструмент… прямо всевидящее – ну или почти всевидящее – око…
Так… если не понадобилось им – возьму я. И уже никому не отдам.
Вставшая эльфийка суетливо кинулась ко мне, потребовала:
– Бинты! Раны перетянуть!
Бред… просто переполненный эмоциям разум пытается начать делать хоть что-то – пусть и бессмысленное – лишь бы сбросить хотя бы часть калечащего психического напряжения.
– Джоранн, дай Диле упаковку бинтов и тюбик клея – велел я.
С намеком зыркнув на удивленно обернувшуюся рыжую, я шагнул за спину эльфийки и с силой пнул по простреленной груди Чижика. Бесполезное бородатое мясо дернулось… и уронило башку на хрустнувшую грудь. Взвыла аптечка… и писк тут же оборвался.
– Чижик! – эльфийка бросилась к трупу, но я поймал ее, с легкостью приподнял и оттащил к стене.
– Он умер с достоинством – встряхнул я Дилю как котенка – Понимаешь? Он крепился ради тебя. Держался.
– Да… мой милый Чижик… такой неумелый в постели… но такой ласковый… с щекочущей бородой…
– Ща сблевну – не выдержала Джоранн.
– Я аккуратно вынесу его. Вынесу с достоинством – кивнул я – А ты пока посиди. Вот. Выпей компота.
Сладкое пойло – любимая жрачка воспитанного на сахарке мозга. Стоит языку ощутить сладость – и мозг восторженно пищит, а следом и успокаивается. Безумная ассоциация, где сладкое равнозначно безопасному.
Вцепившись во флягу, эльфийка сделала глоток, тяжело вздохнула. Приходит в себя, встроенная в холеную тушку аптечка помогает. Хорошо. Шагнув к сдохшему Чижику, я поднял его торс, аккуратно вынес, прикрыв за собой дверь. Сделав пару шагов по коридору, зашвырнул его в первую попавшуюся и вернулся за ногами. Повторив с ними ту же процедуру – попутно выпнув из зала одинокое сморщенное яйцо – я вытер о труп чуть испачканный ботинок и вернулся в зал, попутно переглянувшись с патрулирующими бойцами.
Не удовольствовавшись этим, снова высунулся в окно, глянул на нависающую над зданием колонну системного наблюдения, вопросительно приподняв бровь. Через минуту выяснилось, что система плевать хотела на мои гоблинские брови и я с удовлетворением запихнул голову обратно под прикрытие толстенных стен.
Вернувшись к эльфийке, что начала бессвязно ругаться, поминая причудливые имена – явно перебирает всех своих потенциальных врагов – я задумчиво постоял рядом, послушал и понял, что сейчас продуктивного диалога не получится. Вот почему я предпочитаю иметь дело с жопными выползнями, битыми-перебитыми жестокой жизнью. Они настолько привыкли к постоянным ударам судьбы, что быстро приходят в себя после очередного нокаута и просто делают следующий шаг. А изнеженные и не знающие жестокости гоблины до того привыкли жить в безопасной ракушке, что любой подобный стресс надолго выбивает их из колеи.
Ладно…
Следующие пять минут я провел в обходе здания, успев за это время изучить каждую комнатенку, каждый тупик. Я побывал и рядом с залитым железобетонной подушкой входом в подвальный этаж. Где-то там, за этой пробкой, скрывается царство вездесущих гномов, что так любят наблюдать за рыбками и тонущими кораблями. Нашел я и выход на плоскую бетонную крышу, сложенную из толстых плит. Здесь я и находился, когда появившиеся на небесном горизонте черные точки быстро укрупнились, превращаясь в спешащую пятерку дронов.
Два дрона – те, что понеказистей на вид, этакие рабочие пчелки – сразу «присосались» к грибам системы, начав загрузку боеприпаса. Вниз полетели пластиковые и жестяные огрызки, что-то заискрило и застучало. Один дрон остался в воздухе и пошел на большой круг вокруг приютившего нас центрального здания. Еще два опустились на крышу. Один просто поднял приглашающе створки, а другой выпустил пятерых рыцарей в одинаковых красно-белых полосатых доспехах с зеркальными забралами. В руках автоматическое оружие, у пары рыцарей питание пулеметов ленточное, тянется к тяжелым ранцам за спиной. У одного на левом плече горизонтально закреплен небольшой брусок металла с плотно закрытыми створками. Мини-ракетная установка. Эти малыши – а их должно быть четыре штуки – могут наделать множество различных бед. Все зависит от типа боеприпаса.
– Где госпожа…
– Не мешай – отмахнулся я от «ракетного» рыцаря и шагнул к люку в крыше, откуда показался уродливый Хван, удерживающий в руке эльфийку.
– Останься – предложил я ей – Опасности нет. Новые рыцари прибыли. Продолжим экскурсию…
– Домой… я хочу домой…
Пожав плечами, я отступил и проследил, как высокопоставленную активистку-дуру-меценатку-шута бережно грузят в один из дронов. Туда же впихнули бронированные жопы красные рыцари и дрон тут же оторвался от крыши и пошел прочь, сопровождаемый тремя дронами – патрульными и двойкой малышей, что разгрузили боеприпасы. На крыше осталась только одна летучая машина, по-прежнему держащая открытыми створки люка.
– Не – покачал я головой.
Подняв забрало, я глянул на один из покоцанных пулями грибов системы и широко улыбнулся:
– Поговорим о новых бонусных наградах?…
