– Слышал, что про плюшевого медвежонка?
– Даже видел! Так забрали его сразу же в Возмездие Огненное. Со всеми предосторожностями увезли. А зверолюду тому – Стив вроде бы? – награду оставили великую.
– Это какую?
– Нагрудные серебряные усы третьей степени. А к ним три сотни серебряных токенов! Ух! Всю жизнь сладко кушать да пить можно на такие деньжища! Повезло мохнатожопому.
– Токены – здешняя валюта?
– Все верно. Раньше они ведь с монстров выпадали.
– Не понял. – признался я и нарвался на удивленный взгляд старика.
– Что тут непонятного-то? Как убил герой тварь монструозную – из ее чрева стальная сетка с кучей токенов блестящих выпадала. Награда!
– Все еще не понял. – признался я.
– Как в игре, лид, – тихо произнес тяжело шагающий позади меня Баск. – Убиваешь монстра, получаешь не только опыт для персонажа, но и награду или предмет.
– И предметы иногда выпадали раньше! – с готовностью подтвердил Клератус. – А потом эти токены и предметы можно было обменять в специальных кассах-автоматах на обычные деньги. И курс был выгодным! А можно было потратить на специальное геройское снаряжение и вооружение, что купить только за токены и возможно… Но это раньше. А у нас остатки токенов бродят из рук в руки.
– И где токены Стива?
– У клетки лежат. Никто не возьмет.
– Воров среди вас нет?
– Ну как нет… всякие бывают. Но на площади всегда людно, так что приглядят. Да и немного у нас на руку нечистых и с душой темной. Спокойный добрый городок. Потому и называется Приветливым.
– И вы ведете нас прямо туда… а навстречу движутся Непримиримые… не боитесь, что мы в драке разнесем весь ваш городок?
– Вы чего! – испуганно вздрогнул Аплак и остановился, едва не уронив велосипед. – В городах биться нельзя! То древний нерушимый закон! Лишь однажды он был нарушен – когда брошенные и запертые здесь герои в древние времена разнесли немало селений, а среди них и город Золотая Аура… так гласят наши легенды. Но в городах биться нельзя! И на расстоянии десяти тысяч шагов от города – тоже!
– И никаких исключений?
– Ну как же… измененные ведь не выбирают, где их перемкнет. Но большая их часть заранее чувствует – и предупреждает нас, а потом уходит подальше от города и посевов. А мы следом… с веревками, крючьями и цепями… ох беда, беда… Если не почувствовал, и беда в городе случилась – тогда в городской черте заваруха вынужденная получается. Но Непримиримые действуют умело и все проблемы с тварями решают быстро. Тем более, что крупных тварей и тех, кто прошел третью трансформацию, мы до города вообще не допускаем. Они содержатся в Авглах – небольших пещерах и рощах неподалеку от Приветливого. Там хорошо и уютно. И все понимают, что по-другому нельзя.
– Такие добрые… а гетто создать не забыли…
Будто не услышав меня, Клератус продолжал:
– Потому в городе безопасно почти всегда. Если же что случается – трубим в горн серебряный, что на маяке. Непримиримые прибывают и бьются за нас решительно. А мы, Терпимые, столь же решительно разбегаемся и прячемся. Научены горьким опытом… Герои! В городах биться нельзя! Мы вас ведем на отдых и праздничный пир! Но не на битву!
– И ты прямо уверен, что Непримиримые не нападут?
– Уверен! Мы живем по строгим законам, герой Оди. По нерушимым законам. И законы эти нерушимы по простой причине – баланс наш мировой очень зыбок. Чуть перегнешь где палку… и все полетит в тартарарию мрачную.
– Куда?
– В жопу! – в сердцах произнес уже изрядно наклюкавшийся Клеракс. – В адскую вонючую жопу! Хотя… не в заднице ли мы и так обитаем? Не хватайтесь за оружие. В городе и рядом с ним вам опасаться нечего. Ибо намеренное нападение в городской черте и окрестностях – табу!
– Но поговорить с вами они захотят. – тихо произнес Аплак и допил остатки из фляги. – Кто-то из усатых.
– Поговорим. – столь же тихо ответил и я, глядя на невысокий подъем и на замерших на его вершине разведчиков. – Поговорим.
– А мы помолимся Матери, чтобы ваш разговор был спокойным. Не надо войны. Война погубит всех.
– Помолимся, – тяжко вздохнул Клератус. – Помолимся… но Мать, как всегда, не услышит. Нет ее здесь. Покинула она нас. Разве что в Пещерах Мрака до нее докричаться можно. Но кто ж туда сунется? Там обитает Брассарра, извечная противница великой Даурры. В пещерах тех смерть давно уж царит…
– Но путеводную радужную коалу нашли именно там! – возразил Аплак.
– У самого выхода! В глубину никто не совался. Хотя и пытаются изредка, но погибают один за другим. Непримиримые упорны. Потому и сумели великой ценой раздобыть оружие, снаряжение, технику и ту чертову коалу…
Остановившись на вершине крохотного перевала между холмами, я глянул с него вниз, оценил открывшееся зрелище и с широкой холодной усмешкой поинтересовался у мирных старых крестьян:
– А почему в ваших мрачных пещерах система может услышать зов?
– Так ведь там в старину героев заперли!
– И что?
– Ну легенды же говорят…
– Что говорят ваши сраные легенды?
– Что Мать разговаривала с последними из героев до самого конца! Что она оставила их в этом мире, но не покинула их, продолжая ободрять. И она же пообещала никогда не гасить в Пещерах Мрака свое последнее зрячее око Мира Монстров… так говорят…
– Ты сейчас говоришь про системную полусферу наблюдения? Про активное системное око?
– Конечно! Зрячее Око Матери сокрыто в глубинах Пещер Мрака! Но туда не пробиться – любого сожрет Брассарра! Разве что Даурра справится с этой темной мерзкой тварью, что давно потеряла разум, но удесятерила злобу и жажду крови… Но Даурра не покидает Огненного Возмездия, ибо…
– Прекратить бред! – рявкнул я – Рэк! Выдай им еще самогона. Еще раз уточню, старики, … по вашим сведениям, в мрачных гребаных пещерах может находиться активированное системное око?
– Так мы слышали… так говорят наши лег… э-э-э… наши коллективные знания о далеком прошлом. Но мы мало чего знаем о Пещерах Мрака. Об этом могут рассказать только Непримиримые. А до нас доносятся лишь обрывки…
– Ладно. Промойте глотки самогоном и чуть передохните. – буркнул я. – Так… а здесь у нас…
Под нами лежал городок. Средневековый какой-то городок с кольцевой светлой каменной стеной, с вратами, с высящимся над городом маяком, на чьей вершине полыхал яркий зеленый свет, с узкими улочками, что по большей части были превращены в поля, с крышами, которые постигла та же участь. Гигантский жилой огород. И отчетливо видимая череда алых огоньков вдоль одного из длинных огородов – не иначе та самая бордельная улица. Рядом с городом тянулся широкий овраг с пологими склонами. По его дну протекал тощий ручеек. За городом снова тянулись поля, затем начинались холмы, что поднимались все выше и выше. И в восьми километрах от нас отчетливо различались голые и неприветливые серые скалы. Чуть в стороне пара лесков, вон там правильные посадки деревьев. На нескольких лугах расхаживали овцы и коровы. Но даже неискушенному в сельском деле мне показалось, что скота как-то маловато. Впрочем, вполне очевидно, куда уходит большая часть мяса. Эти раз за разом перерождающиеся твари-призмы не станут жрать морковку и свеклу. Им нужна сочная кровавая плоть…
