Проверив картридж, я тихо рассмеялся и двинулся обратно к отряду, на ходу бросив в передатчик:
– Синего подранил. Спускается. Что-то орет и пищит в микрофон. Сейчас его прячущаяся поддержка должна проявить себя – им надо успеть к месту его посадки, чтобы подхватить и убраться.
– Меткий выстрел, лид, – ответил мне Каппа. – Враг деморализован, испуган и… его страх нарастает.
– Нарастает, – с хохочущим рыком выдохнул Тигр. – Дерьмо! У него яйца дымят! Яйца дымят! Вражеский дрон горит, лид… аварийная система пожаротушения не сработала. Время отстреливать яйца ради спасения всех на борту.
От жопы спускающегося разведчика тянулась струя едва заметного дыма.
– Не расслабляться! – рявкнул я, обрывая веселье разведчиков.
– Есть!
Истошный вопль в небе повторился. Обернувшись, я глянул на закувыркавшегося синего, что прекратил махать крыльями и, сложив их, что есть сил бил себя ладошками по дымящемуся паху, пытаясь потушить пожар на борту. Еще через миг от дымящихся яиц потянулась дрожащая череда капель. Ну вот и сработала система пожаротушения.
– А-А-А-А-А-А-А!
Выгнувшийся от боли тощий призм рухнул за гребнем полого холма, угодив на колючки. К нему уже спешило фланговое звено разведчиков.
– Багги! Пятеро рыл! – рявкнул в эфире Тигр. – Атакуем!
Остановившись, я навел прицел игстрела на продолжающего парить и взобравшегося чуть повыше драконида. Убедился, что он смотрит на меня, и приглашающе указал на землю неподалеку от себя. Садись, пташка.
Рванувшийся в сторону драконид особо не преуспел в маневрах, что-то сделал и с кончиков его распахнутых крыльев потянулись густые красные дымы, что быстро затянули его завесой.
Красный дым… это больше похоже на сигнал тревоги, чем на защитные противодействия врагу. Красиво летит…
– Лид! Птичка тут! Сильно побилась.
Повернувшись, я посмотрел на добычу лыбящейся тигрицы, что шутя удерживала на весу безвольное обмякшее тело драконида.
– На платформу его. Пусть окажут медицинскую помощь. Сами возвращайтесь к патрулю.
– Яйца рубить?
– По ситуации.
– Рубить так рубить. – разведчица показала клыки и тут же ее усы огорченно поникли. – Ой… сдох он…
– Выкини. – приказал я и неспешно зашагал к парящему второму разведчику, что, несомненно, наблюдал за происходящим.
Он не мог не видеть мой второй приглашающий жест, приказывающий приземлиться, равно и то, как на мертвую землю упало дохлое тело его другана. Но проигнорировал мой добродушный призыв и продолжил трепыхаться, пытаясь уйти в сторону. Прикинув его маршрут, я зло ощерился – судя по направлению, летун старался убраться за далекую гряду покрытых колючками холмов, что находились в четырех с небольшим километрах от нас. Вот только, судя опять же по его движениям и тому, как выворачивало крылья набегающими порывами, воздушные потоки были против и толкали его назад. Ему бы сейчас круто развернуться, поймать жопой и крыльями этот толкающий ветер и на солидной скорости, почти без усилий, рвануть прочь. Одна беда – для такого маневра ему придется пройти над нами. И он понимал, что мы не позволим ему этого сделать. Потому и бился сейчас потной харей о безжалостный воздух. А я продолжал неспешно шагать, прижимисто экономя энергию экзоскелета.
Раздавшиеся звуки ожесточенной стрельбы я, считай, проигнорировал, не став задавать тупых вопросов в эфир. Умные бойцы не ответят. А ушлепки, решив обрадовать или огорчить командира, заорут в передатчик и… словят говорливой башкой пулю. Пусть воюют. А я пока пройдусь…
– Зеленая Стрела… – закряхтело у меня в шлеме незнакомым задыхающимся голосом. – Зеленая Стрела обращается к наземному отряду чужаков… прием… прием…
Глянув на высветившиеся цифры, я убедился, что антенны экза поймали открытую и никак нами ранее не используемую частоту.
Зеленая стрела?
Чуть поиграв с настройками, я глянул в небо и произнес:
– Наземный отряд слышит тебя, зеленая жопа. Вижу в прицеле твои яйца. Готов стрелять зажигательными или разрывными на твой выбор. Прием.
Летун поспешно скрестил ноги, завалился в сторону, уходя в странный маневр, что, надо признать, сработал, частично скрыв драконида в красном дыму.
– Наземный отряд… не стреляйте… обсудим… обсудим условия моей достойной сдачи…
– Ты уже выдохся, гнида, – поморщился я. – А твою группу прикрытия уже покрошили.
Тут я почти не импровизировал – стрельба стихла, а еще спустя несколько секунд передатчик ожил, выплевывая скороговорку Тигра:
– Группу положили, босс. Троих взяли живьем. Двое наших в минус.
– Как? – внешне равнодушно поинтересовался я.
– Одному не повезло – выскочил перед багги, а водитель вдавил газ. Второй налетел на призма. Что-то вроде жирной гусеницы, лежащей в прицепе и плюющейся ядовитой какой-то кислотой. Везем это гусеничное дерьмо к отряду.
– Она говорить может?
– Гусеница?
– Да.
– Нет. Да и нечем.
– В расход ее.
– Принято. Будем через пару минут.
– Наземный отряд… Зеленая Стрела…
– Даю тебе минуту, урод, – буркнул я, круто останавливаясь. – Либо ты садишься сам, либо я посажу тебя. Хван!
– Да?
– Зеленая жопа спускается с облезлых небес. Прими урода и притащи мне. Если через минуту он не будет на земле… пусть его пристрелят.
– Есть!
– Я Зеленая Стрела! Прием! Готов спуститься! Не стреляйте! – прерывистый хрипящий голос летуна выдавливал слова с такой мукой, что сразу становилось ясно – он на пределе.
Я промолчал. А толку что-то говорить, когда разведчик уже сам валится с небес, пытаясь выдержать пологую спираль.
– Н-не стреляйте… не убивайте…
Подпрыгнувший на невероятную для простого смертного высоту Хван сграбастал обмякшего драконида и с ним подмышкой приземлился на вершине пригорка. Легко ломая колючки своим чуть ли не трижды бронированным телом, призм потопал к платформе, правильно поняв мой жест.
Уже на нашей шифрованной частоты я приказал:
– Разоружить, бережно снять с него оборудование. Трусы не сдирать, крылья не щупать, сиськи не мять. Дайте отдышаться. Дать воды. А я подойду…
Шагая рядом с отрядом, я дождался подошедшую к нам пятнистую черно-зеленую чужую багги, тащащую за собой небольшой прицеп, со стекающими с него густыми потеками и ошметками бледного студенистого мяса. Пыльные колеса давили это падающее дерьмо, и на покрышках ненадолго появлялись черные влажные пятна.
– Дело сделано, командир.
– Что за дерьмо в прицепе?
