– Дай змее пощечину. – велел я пифии.
Она глянула на мою стальную руку и, поняв, что если вдарю я, то башка Брассарры разлетится, тут же влепила й звонкую оплеуху. Рыдания прервались.
– С-спасибо. – разродился благодарностью монстр. – Вам не понять… вам не понять, что такое не кончающаяся десятилетиями головная боль!
– Из пещер есть второй выход?
– Нет. Один вход. Один выход.
– Так что там про родственные связи?
– Ты почти угадал, герой Оди. Чтоб тебя… ты хитрый, умный и злой ублюдок, верно?
– Вы сестры или нет?
– Мы больше, чем сестры! Я и Даурра – близнецы! Сиамские близнецы! Две головы, два туловища, четыре руки… одна жопа и две ноги на нас обоих. Такие похожие… и такие разные! Ты думаешь я злодейка? Ну нет, герой Оди!
– Мне насрать.
– Я не злодейка! Я добрая тихоня, которую в тысячный раз поимела ее куда более хитрая, умная и злобная сестра-близнец! Ты очень напоминаешь мне Даурру – она столь же безжалостна. Ей так же на всех и вся похер! Она всегда думает лишь о себе!
– Сиамские близнецы, – ошарашенно глянула на меня пифия. – Господи…
– Погоди-ка… – поморщился я. – Дай мне подтверждение той безумной мысли, что только что посетила мой усталый мозг… вы были слипшимися сиамскими близнецами в обычной жизни, а потом? Когда стали монстрами… по-прежнему были единым целым?
– О да! Двухголовая змея-мутант! Почти бессмертная тварь с невероятной регенерацией! Со сложнейшим ДНК… Мы, сестры со стертой памятью, были самым страшной тварью Мира Монстров! Скольких тупых героев мы порешили! Сколько раз мы сами были на грани смерти… но благодаря гусеницам, мы продолжали жить – забивались в черную глубокую дыру, затихали на недельку-другую, а нас кормили верные гусеницы, притаскивая мясо и воду. Не сказать, что я была в восторге… знаешь, когда в прежние времена сеструха любила глотать пачками наркоту – вместе с мертвыми телами – мне тоже доставалось чуток наркотических воспоминаний. Так я и поняла, что всегда была второй в этом гребаном тандеме. Я всегда любила читать… была домоседом… а вот Даурра любила жить ярко… была властной… и обиженной на весь гребанный мир – ведь она считала, что к ее жопе прилип какой-то унылый трусливый паразит… и этим паразитом была я!
– Когда тебя придавило скалой?
– Тот проклятый день! Когда мы поняли, что Мир Монстров закрылся… что наши аттракционы выключены, а оставшиеся здесь герои сошли с ума, мы решили спрятаться. Отгадай, где мы скрылись?
– Здесь.
– Да… да… здесь… о как же мне хорошо… регенерация ожила… голова не болит… я даже не чувствую веса этой гребаной скалы…
– Что дальше?
– Мы решили переждать поднявшийся шум. Для огромной твари сложновато найти подходящее логово. Я хотела уйти в дальние скалы. Но Даурра решила пересидеть здесь – рядом с терминалом Матери. Переспорить Даурру не дано никому… мы засели в этом логове. Притащили с собой дохлую тварь, что должна была стать нашим пайком на следующую неделю. Спокойно пересидели несколько дней. Ну как спокойно… вечная ссора с Дауррой… вечная ссора с самой собой по сути… мы шипели и кусались. А затем в пещеры заявились убегающие от разъяренных местных жителей герои. И устроили здесь гребаную войну! Пещера сотрясалась до основания от взрывов и выстрелов. И когда шум достиг пика, сюда влетели несколько ублюдков, что спешили к терминалу. Но вместо терминала увидели нас – Дауррабрассу, легендарную тварь Мира Монстров.
– И?
– И разом шарахнули из всего оружия, что у них было. Затем мы их убили. Я помню, как дотянулась пастью до наглой сучки в синем четырехруком экзоскелете. Помню, как с ее плеч полетели ракеты, ударившие в потолок. Взрыв над головой… на Даурру полетела скала, но я успела оттолкнуть сестру в сторону. А затем дикая боль и чернота… Я очнулась быстро – я тварь для боя, и нервная система быстро вывела меня из шока. Но лучше бы я, сука, так и оставалась в беспамятстве… знаешь, что я увидела, когда очнулась? Знаешь?
– Догадываюсь.
– Я увидела сестру, что уперлась в скалу своей тушей и с треском, с воем, с шипением, с болью, что терзала нас обоих, отрывала себя от меня! Отрывала прямо в развилке – там, где уже была нанесенная еще одним камнем глубокая рана! Она отрывала себя от меня! И оторвала! Двухголовая змея превратилась в обычную… а я осталась под камнем! Я рыдала! Умоляла! Но Даурра уползла, не оглянувшись! Больше я ее никогда не видела. А в тот день я, погружаясь в беспамятство, слышала, как сестра прорывается сквозь тыловые ряды охреневших от такой нежданности героев, убивая и пожирая их. И снова чернота… я умирала… вот только… – Брассарра с широченной и на этот раз и горькой и торжествующей одновременно ухмылкой, глянула на меня – Вот только знаешь, что выяснилось?
– Удиви меня, обрубок.
– Тот орган, что отвечает за мою сумасшедшую регенерацию и обновление клеток – за нашу сумасшедшую регенерацию и обновление клеток! – находится в моем теле! Понимаешь?! Даурра оторвала свою жопу не только от бесполезного балласта! Она заодно оторвала свою жопу от жизни! А без этого органа… гигантское тело долго не протянет. Его постоянно нужно обновлять, постоянно нужно снабжать особыми ферментами, гормонами, прочими странными химическими соединениями, что вырабатывает фабрика, скрытая в змеином теле за моей спиной. И эта фабрика только у меня. Когда Даурра поняла это… она прислала сюда своих верных ублюдков сразу же, как только сопротивление засевших в пещерах героев было сломлено. Когда герои превратились в узников, ко мне, расчистив многочисленные завалы, пришли те, кто позднее станет Красными. Верные охранники Даурры. Они и наладили весь этот гребаный мучительный вечный круговорот! Я продолжаю лежать под камнем, мне притаскивают жратвы ровно столько, чтобы я не сдохла, а раз в неделю ко мне приносят гусеницу Даурры, что пьет мою кровь. Этот живой бурдюк с моей живительной кровью относят к Даурре – тем самым она перезапускает свой механизм регенерации. Ну как тебе сказка, герой Оди?
– Охренеть. – выдохнул Рэк.
Я задумчиво оглядел змеиное тело и промолчал. Пифия тоже молчала. Каппа и вовсе отошел, показывая, насколько ему неинтересны откровения оторванной от жопы змеи.
– А теперь убей меня! И тем самым ты прикончишь Даурру! Тебе ведь все равно нужен доступ к терминалу, а он придавлен моим телом. Прорубись сквозь меня! И начни с уничтожения клятого органа, что обрек меня на вечную жизнь…
– Слушай, змея… а ведь ты до сих пор длинная. И у тебя медленно отрастает что-то вроде новой жопы.
– И что?
– Твоя регенерация фантастична. С такой скудной кормежкой… ты продолжаешь жить и регенерировать.
– И что с того, мудак?! Убей меня уже! Убей!
– А если мы снимем с тебя все камни, дадим тебе пожрать, а затем еще и подарим чуток времени на восстановление. Ты сможешь выползти нахрен отсюда?
– Зачем?
