– И не обязательно заставлять их отжиматься и нырять харями в грязь. Это глупо. Но сейчас самое время найти тех, кто уже проснулся, кто уже морально киснет, переживает. Вот сейчас самое время найти таких, сесть рядом, выпить горячего кофе и детально обсудить минувший бой. Кто среагировал на отлично, кто мог перезарядиться чуть побыстрее, кому не стоило лезть в ту воронку… Грамотный офицер будет больше слушать – давая бойцу выговориться, выплеснуть все скопившееся в душе дерьмо. А уже потом, на основе полученных сведений, провести с личным составом тренировку – а она может быть любой. Сборка-разборка оружия на скорость – не покидая теплой палатки – тоже тренировка, причем она вернет мысли в нужное русло. А если позволишь мясу валяться в палатках и слезно жалеть себя – мясо стухнет! Главное – зажечь под сковородой потухший огонь и снова начать жарку!
– Я понял…
– Ну-ну. – проворчал я уже не знаю в какой раз и медленно пошел дальше, неуверенно ставя израненные ноги на скользкую землю. – Слезливая бабская жалость прикончит тебя однажды, Баск. Именно такие, как ты, погибают, когда пытаются помочь раненому врагу и получают пулю в глаз.
– Учту… помочь спуститься, командир?
– Пошел нахер.
– Есть!
Успешно преодолев оставшиеся метры, я откинул одно из полотнищ и оказался под залитым светом и теплом тентом. Рядом с костерком стол из перевернутых ящиков. Из них же сооружено несколько лавок, расположившихся вокруг огня. На вонзенных в землю палках насажены промытые сохнущие кирасы и шлемы, в сторонке выстроены частично разобранные винтовки. С веревок свисают постиранные личные вещи. Опираясь спиной о ящик, Рокс, прикрыв вытянутые ноги одеялом, на чистой ветоши перебирает патроны, придирчиво оглядывая каждый и отправляя в тот или иной ящик. На соседней лавке приткнулся свернувшийся плотным клубком драконид, безмятежно посапывая. У ног Рокса сидел зверолюд Стив, натирая патроны сухой тряпкой и неспешно снаряжая магазины. С другой стороны костра еще две лавки – заняты дрыхнущими стариками Терпимыми. Перебрали алкоголя и провалили дипломатическую миссию? Похоже, что так. Хотя это может быть и такого рода сонливостью, что наваливается, когда…
– Перенервничали они. – вздохнул Рокс, увидев, куда я смотрю. – Старичье дряблое да нервное. Хотя и их понять можно – весь прежний уклад мира рушится на глазах… Как ты, командир?
– Ты как?
– Ногу ты мне знатно вывернул. Но это мелочи. Жить и работать буду. Когда выступаем, лид?
– Когда выступаем? Скоро. Но тебе в другую сторону, Рокс, – проворчал я, медленно опускаясь на свободную лавку.
– Это куда же?
– На базу. В эвакуацию.
– Командир! Да я…
– Не спорь. Поставленная перед нами задача успешно выполнена. Статус тебе повысили?
– Повысили. – кивнул механик. – Но…
– Задача выполнена. – повторил я. – Мы понесли нехеровые такие потери. Транспорт уничтожен. Эта вот багги перекошенная – сколько еще километров она пробежит?
– Немного. Хотя если вдумчиво покопаться в ее потрохах… ну и запчастей чуть получить от подобревшей системы… Я смогу подлатать машину. И платформе колеса вправим.
– На это уйдет время.
– Без этого никак. – согласился Рокс.
Глянув на дрыхнущего драконида, я вернул взгляд на Рокса:
– Даже если починишь – на кой черт нам сейчас платформа и багги? Мир Монстров проснулся. Нам везде предоставят дармовую энергию для подзарядки экзов. Судя по информации от Баска, что выпросил ее у системы – остатки сил Непримиримых утянулись за границу. Значит, и нам туда же. А я сомневаюсь, что там будут подходящие для кое-как работающей машины дороги. Там приволье для экзов и шагоходов. Для насекомых и зверей. А не для старого механика с вывернутой ногой, держащегося за руль убитой багги…
– И поэтому ты просишь, чтобы я тебя бросил и…
– Я не прошу, Рокс. Я отдаю приказы. И мой приказ прост – вместе с ранеными и вместе со всей нашей техникой ты возвращаешься на базу. Там подлечиваешься, набираешь новый штат механиков и начинаешь восстановление всего транспорта. Это же касается поврежденных экзов. Что там с Гиппо?
– Нужен серьезный восстановительный ремонт. Причем в мастерских, а не посреди поля.
– Сэбл?
– Потеряла почти все звено – один остался, да и тот без ног и обожжен. Сама тоже получила ожоги, потеряла руку, глаз.
– На базу. – кивнул я и принял от бесшумно подошедшего Стива тарелку с наваристой кашей. – Страусятина?
– Она самая. – ощерился зверолюд. – Сурверская каша… мать ее… Бункерснаб! Аж слезы на глаза… слезы ненависти и злобы!
– В жопу пафос, псина. И сделай мне кофе покрепче. Сахара не жалей.
– Уже делаю…
– Рэка, Хвана – на базу. – продолжил я, в первую очередь для самого себя подводя нерадостные итоги и все урезая и урезая список тех, кто останется тут.
– Их это не обрадует.
– Мне насрать на их радости. Хван точно не боец и вот-вот окуклится. Рэк… ему лапу пришили?
– Пришили. Чего-чего, а рук и ног тут хватает – бери с любого свежего трупа.
– Раз так – Рэк может и останется. – кивнул я. – Большую часть раненых – в эвакуацию. Останутся немногие.
– Легкораненые вполне могут держать оружие, лид.
– Вполне. Ага. А продвигаться по горам и дебрям в быстром темпе день напролет они смогут? – поморщился я. – Рокс… игры в оборону и нападение закончились толком не начавшись. Сейчас начинаются веселые сучьи догонялки. Придется изрядно побегать. Догонять, а может, и убегать… Как долго раненые выдержат этот темп? Полдня? Может. день? Максимум сутки? Затем свалятся и нам придется тащить их на себе. Нет. Не вариант.
– А какой тогда вариант? Один пойдешь? И всех завалишь?
– Это было бы идеально. – вздохнул я и покосился на израненные ноги. – Но пока вряд ли такое потяну в одиночку. Поэтому я отберу максимум десяток твердо стоящих на ногах бойцов.
– А срака не лопнет? – лениво поинтересовался Рокс, возвращаясь к сортировке патронов. – Там все же серьезные силы вас встретят.
– Игры в атаку и нападение закончились, Рокс, – повторил я с кривой усмешкой. – Уже началась агония. Честно говоря, мы можем даже особо и не рвать жопы – так или иначе, но для Даурры все кончится плохо. Либо мы, либо дикое зверье, либо Брассарра, либо стреляющая на поражение одна из системных полусфер, а может, вошедший в раж Кевин со сворой зомбаков – но кто-нибудь ее да прикончит вместе со всеми остатками ее красных телохранителей. Непримиримым конец. А я, учитывая все факторы, предпочту посидеть где-нибудь на горном склоне, наблюдая, как подыхает долбанная Даурра. А когда она сдохнет – мы выпросим у системы билеты домой.
– Как у тебя все складно на словах получается… если на рожон лезть не станете – может, и выгорит дело.
