– Раскатал губы, – фыркнула яга. – Короче, Склифосовский.
Демон горестно вздохнул, опуская плечи, будто его, несправедливо оскорбленного, не оценили по достоинству, и проговорил:
– Пойду я, раз мне тут не рады.
– Вот только не надо прибедняться, – сурово отозвалась девушка-яга. – Ты у меня бываешь чаще, чем в Долине.
– А может, мне тут нравится.
– А я и не сомневаюсь.
Вновь вздохнув, Асмодей бросил короткий взгляд на меня, мол, и вам до свидания, отчего по коже в который раз пронесся табун мурашек, затем шагнул в очаг. Его моментально охватило пламя, и через секунду мы остались с девушкой-ягой одни.
Глава 8
После ухода демона я ощутила облегчение, видимо, даже несмотря на указ девушки-яги, он продолжал испускать какие-то фибры, эманации или еще что-то, отчего все мое существо пребывало в смятении.
Я выдохнула, а Варвара словно слышала мои мысли – проговорила:
– Не удивляйся, он и не такое может. Это ведь Асмодей.
Я промокнула губы бумажным платком, который завалялся в кармане джинсов, и спросила, косясь в пламя:
– Он что, действительно, ну… блуд и похоть?
Девушка-яга кивнула.
– Только тем и занимается. И с его помощью склоняет ведьм и обычных женщин на свою сторону.
– Это еще какая за сторона? – не поняла я.
– Известно какая, – отозвалась она, заглядывая в мойку, – темная, естественно. У них там давний спор, все соревнуются, как дети малые. Но ты в это не вникай. Главное не подпускай его к себе.
Вспомнив хищный и такой магнетический взгляд Асмодея, я нервно сглотнула и произнесла честно:
– Даже в мыслях не было. Но такое ощущение, что он и на расстоянии… как бы это выразиться…. Действует.
Варвара снова кивнула и проговорила:
– Действует, – согласилась она. – Потому все-таки дам тебе обережень. Мало ли чего. Ты наелась? А то еще могу положить.
Я покачала головой.
– Спасибо, накормили.
– Тогда поспи, – сказала девушка-яга. – Я тебе на диване в гостиной постелю.
Пока думала, как вообще вышло, что у яги, пусть современной и молодой, есть гостиная, а кроме этого хорошая кухня, холодильник, посудомойка, да и вообще целый современный дом, она удалилась в зал, где стоит большой книжный шкаф.
Некоторое время я сидела и собирала пазлы реальности, которые рассыпались по полотну мироздания, и пыталась объединить их в удобоваримую картинку. Но, как ни старалась, все равно получалась какая-то околесицы с демонами, ведьмами и лесными старушками. Потеря контроля, глубоко внутри напрягала, поскольку привыкла всегда понимать, что происходит и куда держать курс. Сейчас же им управлял кто-то или что-то мне совершенно непонятное, а от этого напряжение только росло.
– Ты на стуле спать собралась? – донеслось из зала.
Голос яги вырвал из размышлений, я вздрогнула и ответила спешно:
– Я? Нет. Задумалась.
– Это хорошо, – ответила яга, – думать иногда полезно. Особенно прежде, чем что-то сказать.
Я нахмурила брови, подспудно ощутив упрек, касаемый моих сегодняшних слов о ледяной королеве. Или колдунье… Раздражение усиливалось еще и оттого, что подспудно понимала – девушка-яга права. Может, если бы я в тот момент была сдержанней, все сложилось бы иначе. Но я не была. И по очень понятной причине.
Поднявшись, я осторожно прошла в гостиную и замерла в дверях. Даже несмотря на мои внутренний разногласия, с губ сорвался восторженный вздох.
Комната оказалась большой и очень антуражной, с дубовыми шкафами, полными книг, деревянными балками и каменным полом, который возле дивана застелен толстым ковриком. По стенам горят желтоватые лампы, за окном метет снег.
Варвара указала на диван, длинный, широкий и застеленный свежим бельем.
– Вот, пожалуйте спать. Обережень надень и не снимай.
Она протянула кулон на цепочке. Я опасливо покосилась, но под строгим взглядом девушки пришлось принять. Круглый, вроде из дерева, на обеих сторонах вырезаны какие-то символы.
– Это рунический став. Формула, – пояснила Варвара, – чтоб флер Асмодея не дымил на тебя. Но прикасаться к себе не позволяй.
Я покривилась.
– Даже не собиралась.
– Я на всякий случай. Он бывает очень убедительным. Даже представить не можешь, насколько.
Во мне вдруг всколыхнулось любопытство.
– А как же ты?
– А что я? – переспросила Варвара, чуть приподнимая левую бровь.
– Ну ты тоже носишь этот обережень? Или как-то еще? На тебя, как показалось, его очарование не влияет.
Она кивнула.
– Не влияет. Я яга.
Полагала, что дальше последуют какие-то объяснений, но девушка развернулась и скрылась в проходе. Некоторое время я ждала, что она вернется, но, спустя минут десять поняла, меня отправили спать.
Осознав, что, наконец, осталась одна, я надела обережень и опасливо окинула взглядом зал. Он уютный и располагает к отдыху, но внутри как-то тревожно. Словно подсознание чувствует – здесь творятся странные дела, непонятные и недоступные простому человеку.
Тем не менее в словах яги есть правда – отдохнуть стоит, ибо весь мой план разлетелся вдребезги и теперь не ясно, чего ждать от грядущего дня.
Не раздеваясь, я залезла под одеяло. Едва накрылась, свет в гостиной потух, я вздрогнула от неожиданности, ожидая, что сейчас со всех углов полезет славянская и киношная нечисть. Но в доме тишина, только слышно, как на кухне потрескивают поленья в очаге.
Глаза быстро привыкли к темноте. За широким окном обильно падает снег, откуда-то, видимо от фонаря на крыльце, падают желтоватые отблески и кажется, что снег сделан из серебра. По стенам шкафы с книгами, лампы, какие-то изображения. Засыпать на новом месте непривычно, особенно в свете событий, и я даже не думала, что получится.
Полежав с открытыми глазами несколько минут, все же немного успокоилась. Варвара-яга строгая, но гостеприимная. Она уж точно не даст творить бесчинства в доме, так что я, скорее всего, в безопасности.
Спокойствие наползало постепенно и плавно, как массивное облако, что пришло из-за горизонта, а теперь мерно укрывает собой мир. Последней мыслью было то, что возможно это всё-таки сон, и утром я проснусь в своей квартире рядом с Кириллом. И никаких демонов из ада, баб-яг, старушек с телепортацией.
И никаких ледяных колдуний.
Проснулась от запаха поджаренного хлеба и звуков кухни. Первой мыслью было – Кирилл вернулся и спешно делает сюрприз, чтобы извиниться. Он знает, как люблю кофе в постель и свежие круассаны. В груди колыхнулась было радость, но потом услышала строгий голос:
