– А свое имя назвать не собираешься? – спросила я после паузы, в которой обычно представляются в ответ.
Тот покачал головой.
– У гоблинов не принято чужакам называть свое имя.
– Как-то невежливо, – заметила я.
– У нас считается, – стал пояснять зеленолицый, – что зная имя гоблина, можно завладеть его духом. Потому их называют только самым близким. Ясно?
– Ясно, ясно, – насупившись произнесла я и подумала, хорошо, что у людей не так. И вообще, в моем, нормальном мире не так. Иначе демон уже почивал бы на лаврах.
Деревья пошли реже, хотя все такие же высокие и раскидистые, но просветов больше, и воздух, вроде, потеплел. Где-то зачирикало, и вообще обстановка очень умиротворяющая, если забыть, что я не дома. Мысли вновь вернулись к Кириллу, который, наверняка, где-то мерзнет в лапах ледяной женщины, посмевшей зариться на чужое.
Но долго предаваться размышлением не получилось, повозка подскочила на кочке и меня едва не выкинула с лавки.
– Эй! – выкрикнула я, размахивая руками, и улетела бы под колеса, не ухвати гоблин меня за плечо.
Его пальцы оказались жесткими и крепкими, как крючья, от которых наверняка останутся синяки.
– Дорога ухабистая, – как бы оправдываясь произнес зеленолицый и разжал хватку.
Я хмуро потерла плечо и проговорила:
– Можно и поаккуратней везти. Куда, мы, кстати, едем? А то я села к незнакомцу в лесу и качусь.
Про себя подумала, что даже к таксистам сажусь только проверенным, а тут пришлось вот так, наобум.
Возница ответил, скребя ногтями подбородок:
– Ну, я еду известно куда. На базар у ворот Парсапольда. У меня там своя лавка. А ты уж сама смотри. Могу высадить где хочешь.
Высаживаться в лесу не хотелось. Еще меньше хотелось встречаться с Асмодеем, который по неизвестной причине скрылся с глаз долой, едва появилась повозка. Это наталкивало на мысли, что он не хочет или не может мельтешить перед глазами местных. Или конкретно этого гоблина. Особо вдаваться в такие подробности желания не было, но мысль оставаться на виду показалась самой здравой.
– Пока высаживаться я нигде не хочу, – отозвалась я. – А что за Парсапольд?
Гоблин покосился на меня, как на юродивую, брови поднялись.
– Ты откуда вообще? – спросил он.
Я потерла губы и ответила:
– Издалека. Из большого далека.
– Оно и видно, – отозвался возница. – Коли не знаешь Парсапольда. Дремучая, Парсапольд – столица Кофа. Это каждый ребетенок знает.
– Чего? – не поняла я. – Что за кофэ?
Гоблин поднял палец и проговорил с таким видом, словно вещает доклад на приеме у короля:
– Не кофэ, а Коф. Чудесная страна с обширными лесами, охотничьими угодьями, городами и поселками. А какие горы на севере… Даже ведьмы не шибко жалуют через них летать. Высоко.
Его лицо стало мечтательным, я спросила, почесывая лоб:
– Это кто додумался так страну назвать? Кофэ.
Гоблин бросил на меня строгий взгляд и вновь поправил:
– Не кофэ. Коф. А название в честь благоухающих растений, что застилают поля на самом юге. Из их семян делают бодрящий напиток. Ух, как он бодрит…
Я открыла рот, чтобы задать следующий вопрос про кофе, но помедлила, боясь снова выглядеть глупой и вызвать подозрения. В голове неожиданно всплыли наставления яги, я охнула и полезла в сумку. Там оказалось много такого, применение чему не понимала. Еще больше удивило то, как столько предметов смогло уместиться в такую маленькую котомку.
Но я уже понемногу начала привыкать к странностям открывшегося передо мной мира и достала сложенный в несколько раз листок.
Гоблин вопросительно посмотрел на меня, а я подняла листок над головой и произнесла победно:
– Карта!
Глава 11
Пока гоблин молча управлял лошадьми, и кряхтел, поглядывая в мой пергамент, я увлеченно разглядывала значки и полоски, обозначающие реки, дороги и границы.
Судя по желтоватому изображению, местность, в которую я попала, очень обширная – почти в середине кирпичной стеной обозначен город, над которым кривым почерком выведено «Парсапольд», вокруг много леса, каких-то дорог, по всей карте еще куча каких-то надписей и обозначений, очевидно, обозначающих населенные пункты и значимые места. Через карту извилистой змейкой вьется река, слева не закрашенное пространство, подписанное «Отпредельное море», а на противоположной стороне справа горы с надписью «Параллельный раздел». Дальше карта обрывается, потому что заканчивается лист. На всякий случай, чтобы проверить, я посмотрела на оборотную сторону, но там пусто. Я удивилась, что карта соответствует именно месту, где я оказалась. Хмыкнув, решила, видимо Варвара догадывалась, что могу угодить не туда.
– Вот, – сказала я и ткнула в карту. – Мы должны быть где-то здесь.
Гоблин бросил пренебрежительный взгляд на нее и произнес:
– Это тебе клочок бумаги с закорючками сказал?
– Ну, вроде того.
– Ты точно не ведьма?
– Точно, – в который раз заверила я и пояснила: – Это специальные обозначения. Они помогают путешественникам ориентироваться на местности.
О том, что в современном мире бумажные карты не используются почти нигде, а вместо них навигаторы в смартфонах, говорить не стала, ибо у гоблина и так вид, будто я из воздуха достала свежепожаренную курицу.
Но сказал:
– Я и без этих твоих закорючек ориентируюсь. Вон, смотри, этой ёлке сто лет. Она стояла здесь, когда мой отец был еще молод, а вон там гнездо королевских муравьев, они никогда не меняют места. А это значит что?
– Что? – не удержалась я.
– А то, что сейчас поворот и… Смотри.
Он чуть шлепнул поводьями, лошади ускорились, отчего экипаж затрясло еще сильней, и через несколько мгновений дорога вывела на холм, с которого открылся невероятный вид.
Город. Огромный и расползшийся, как медуза на солнце, с хаотично построенными домами, башнями, среди которых в самом центре высится замок. Он настолько большой и несуразный, что я почему-то сравнила его с прыщом на гладкой розовой коже. И хотя самому городу до гладкой и розовой, как до Марса на корыте, замок вызвал именно такое сравнение.
Между холмом, на котором мы остановились, и полисом роща, а чтобы добраться до ворот, или что там у них, видимо, нужно еще минимум полчаса трястись.
– Парсапольд, – проговорил гоблин величественно, обводя его дланью. – Великий и прекрасный.
Я смотрела с возвышения на «великий и прекрасный» и не могла определиться с ощущениями. От города действительно веет мощью и чем-то таким, что есть только у старых, наживших историю, мест. С другой стороны, окраины выглядят как фавелы с фотографий бразильских трущоб. И замок вдалеке только добавляет диссонанса в общую картину.
