– А как он капитал сколачивает? – спросил Анри. – Я бы не отказался послушать.
– Когда у него заводятся деньги, он их отдает, – сказала Доротея. Она смотрела на озерко перед гротом, на воду и людей в ней. – Иногда эти деньги находят верное применение и возвращаются к нему с прибылью… Там, среди отверженцев, находится мальчик, что вчера лестницу уронил. На нем шапка и другая одежда, но это точно он.
– Надо бы ему что-нибудь подарить, – сказала Агнес. Встала из-за стола и пошла убедиться. – Так чем все-таки они заняты?
Одна из отверженок выудила длинный шест с острым, загнутым крюком на конце – что-то вроде пастушьего посоха. Женщина ничего не сказала, но другие отверженцы сразу собрались к ней. Иные метнули быстрые взгляды в сторону грота и тотчас отвернулись, всячески изображая отсутствие интереса.
– Они что-то ищут, – заметила Агнес.
– Это багор подземельщика, – сообщил Симеон. – Жителя клоаки. Я видел, как они снуют туда и обратно в большой трубе, что в Лейре вытекает возле лечебницы.
– Вот только тут нигде нет входов в клоаку, – отметил Анри, изучавший планы Нового дворца. – С другой стороны, внутри скалы такая путаница тоннелей… Интересно, что на уме у этих людей?
Между тем четверо отверженцев словно бы случайно перестроились в линию, таким образом, чтобы перекрыть вид из пещеры. Еще двое, поводя руками в воде, буквально ползли за спинами остальных.
– Они не хотят, чтобы мы видели, что именно они ищут, – сказала Агнес. Ее рука поползла к рукояти шпаги. – Или уже нашли…
– А что, это имеет значение? – спросила Доротея. Взяв уголек, она уже зарисовывала нечаянную сценку. Несколько быстрых штрихов – и на бумаге возникли фигуры стоящих людей, согнутые спины и рябь, бегущая по воде…
– Пойду-ка выясню, – вздохнул Анри. – Если там что-то важное, а Дютремблэй узнает, что я находился рядом и ничего не предпринял…
И он наклонился разуться, но в это время со стороны пруда неожиданно прозвучал выстрел. Один из отверженцев шарахнулся в сторону и побежал прочь, насколько позволяла вода. За ним с пистолетом в руке погналась женщина. Замелькали выхваченные кинжалы. Наносились и отражались удары, прозвучал крик боли…
Агнес бросилась в воду со шпагой наголо, даже не снимая сапог:
– Именем королевы, остановитесь!
17
Анри последовал за Агнес, опоздав на долю мгновения: пришлось попрыгать, заново устраивая ногу в наполовину снятом башмаке.
Симеон подхватил сумку и помчался берегом озерка – ловить подстреленного отверженца и его преследовательницу: те направлялись к декоративному мостику через сужение в северной части пруда.
Остальные отверженцы прекратили сражение и разбрелись. Одна пара направилась к западному берегу, явно стремясь к высоким штабелям бревен, сложенных на месте будущего турнирного поля: лес, предназначенный для строящегося дворца, образовывал настоящий лабиринт. Вторая парочка выбралась на восточный берег и бегом бросилась к бреши в ближайшей стене, где со временем должна была вырасти еще одна изысканная сторожка.
Доротея осталась у входа в грот: уголек в ее руке так и мелькал, фиксируя происходившее.
Скоро стало ясно, что Агнес и Анри просчитались, бросившись в озеро. В воде они передвигались куда медленней отверженцев, отнюдь не обремененных нарядами, не говоря уже о сапогах или ботинках. Беглецы скоро достигли берега и кинулись к штабелям леса. Что касается «подстреленного», он на самом деле оказался невредим, а может быть, обрел новые силы от страха: нырнув под мостик, он бесследно исчез – не иначе, в каком-то тайном проходе. Минутой позже там скрылась и преследовательница.
Симеон вернулся назад, убедившись, что врачебной помощи никому не потребуется. Агнес и Анри как раз оказались на том месте, где возились отверженцы непосредственно перед схваткой.
Теперь никого из шестерки не было видно, и более никто не проявлял любопытства. Подумаешь, один-единственный выстрел из пистолета! Чтобы привлечь внимание других рабочих, явно требовалось что-нибудь посущественней. Еще на стройке как бы подразумевалось наличие стражи, но сказывалось отсутствие единоначалия: командиры подразделений выделяли солдат лишь по прямой заявке архитектора, то есть по записке, доставленной Анри или одним из его сослуживцев. Подобное происходило нечасто. Дворец находился в самом сердце крепости: какие тут могут быть враги? И, соответственно, от кого охранять?
…А предмет, который искали и из-за которого, найдя, передрались отверженцы, оказался человеческим телом. Что странно, оно не плавало вниз лицом, а сидело, обмякнув в воде. Подобравшись вплотную, Агнес и Анри умерили прыть и остановились, зажимая рукавами носы.
– Ну и смрад! – вырвалось у Анри.
– Еще не видала настолько вонючего мертвеца, – сказала Агнес. – То есть мертвячки.
– Вытаскивать будем? – спросил Анри. – Не пойму, отчего они подрались из-за мертвой?
Агнес покачала головой, старательно дыша сквозь рукав.
– Я – мушкетер, а не могильщик, чтобы с трупом возиться, – сказала она. – Особенно когда от него несет, будто из преисподней!
– Так что же, просто бросим его здесь?
– Это не наша забота…
– Кабы не стала моей, – мрачно буркнул Анри. – Мне в этом недоделанном дворце вечно тухлая работенка достается.
– Я вытащу, – объявил Симеон, с плеском влезая в воду. Тяжелый дух заставил его поморщиться, но не более. – Запах, кстати, не трупный. Это клоакой разит. Бедняжка, верно, при жизни была подземельщицей… Но не забудем, что там, где царят гниль и вонь, всегда есть риск опасной заразы… Вы же не прикасались к ней, верно?
Агнес и Анри подались на несколько шагов прочь и отрицательно замотали головами.
– Принесите из пещеры попону и расстелите на берегу, – распорядился Симеон. – На нее и положим.
– А я посмотрю пока, куда делись те, под мостом, – сказала Агнес. Вытащила из-за пояса пистолет и, красуясь, освежила заряд из пороховницы, висевшей на перевязи. – Если они еще где-то там, я их выкурю из норы!
– Думаю, там, скорее всего, тоннель, – со вздохом сказал Анри. – Их тут – куда ни ткни… Пойду за попоной…
Он побрел на юг, в сторону грота, Агнес же направилась на север. Симеон бережно приколол к сюртуку икону Рекваниэля и приложил к ней пальцы. Отзыв оказался необычным. Икона тотчас завибрировала, как если бы связанный с ней ангел сам рвался к действию. Прежде подобного никогда не случалось. Симеон чуть руку не отдернул от неожиданности. Впрочем, жужжащая вибрация вскоре замедлилась и пропала.
– Рекваниэль, Рекваниэль, явись мне на помощь…
Ангел не то что прибыл – бросился на его зов. Симеон ощутил его присутствие как теплый прилив по всему телу, и где-то прозвучало множество арфовых струн.
С тобою Рекваниэль. Чего ты желаешь? Если это в моей власти – будет исполнено.
