Она юркнула на заднее сидение.
— Трогай, Миха, — махнул брат рукой, и машина сдвинулась с места.
— Куда мы едем? — удивленно посмотрела на мужчин Леся.
— Куда-нибудь, где с тобой можно будет серьезно поговорить.
— Для этого необязательно куда-то ехать. Можем поговорить и здесь, в машине. — Напряженно сжала ремешок сумочки девушка.
— А ведь Леся верно говорит, — усмехнулся Михаил. — К чему ее куда-то везти?
— Нет, ну вы, конечно, можете довезти меня до общежития, — тут же подбросила идею она. Трястись в маршрутном такси совсем не хотелось. — И скажите, наконец, в чем, собственно, дело?
— Помнишь, в день свадьбы утром мы с тобой разговаривали насчет твоего новогоднего приключения? — недобро сверкнул глазами Игорь.
— Помню, — поникла Леся. Внутри все скрутилось в тугой узел. Сейчас начнется.
— Надеюсь, ты с этим фраером больше не виделась?
— Моя личная жизнь не касается вас двоих. Никак.
— Ошибаешься! — прошипел Игорь. Развернувшись, схватил ее за плечи.
— Слышь, полегче! — тут же швырнул его обратно на сидение Миша. Остановил машину.
— Лесь, — проговорил, будто извиняясь. — Никто не собирается вторгаться в твою личную жизнь. Просто Руслан Соболев — совсем не тот, кто тебе нужен.
— Это вы вдвоем за меня решили?! — взвилась она. — Не ваше дело, с кем я строю отношения! Не о чем нам с вами говорить!
Дернулась в сторону двери, но Миша щелкнул центральным замком, и она оказалась в ловушке.
— Ты что себе позволяешь?! — сжав кулаки, прокричала Олеся. — Немедленно дверь открой!
— Подожди, не кипиши. Дай сказать, — хмуро отозвался Игорь с переднего сидения. — Леся, фраер твой, прежде чем сюда переехать, год на наркоте сидел. Чуть от передозировки не сдох. Потом в клинике закрытой лечился.
— Нет… — прошептала она. — Вы врете оба…
— Не врем, Леся. — Мрачно покачал головой Миша. — Я отца просил, он по своим каналам через ментов пробивал. Соболев этот из Адыгеи. Раньше был профессиональным альпинистом, гидом работал. Потом на наркоту подсел. Его, естественно, с работы погнали. Говорят, с иглы соскочил. Но из родного края навсегда уехал. Конечно, с такой репутацией там таким, как он, не место.
— Этого не может быть… — опустив голову, прошептала она.
Но обрывки фраз Руслана, кружки с надписью «Адыгея. Мир альпинизма», пространные объяснения о том, почему он не может поехать к родителям — говорили совсем о другом. О том, что она практически не знает мужчину, которому отдала свое сердце.
— Леся, ты не дури, — Игорь уже успокоился, взял себя в руки. — Казахстан — чужое государство, пусть даже и дружественное. Там другие порядки и правила. Там ислам, Леся. Если он тебя туда заберет, мы помочь уже не сможем. Что ему стоит посадить и тебя на иглу, сестренка? Для того ли ты училась? Ты же о работе в банке мечтала, помнишь? Этот Руслан, он лишит тебя всего. А папа? Что будет с папой, если он узнает о том, что ты жизнь свою загубила и на игле сидишь?
Леся молчала. Слова брата каленым железом выжигали все внутри, заставляя сходить с ума от дикой боли. Сердце гулко стучало у самого горла, на глаза наворачивались слезы.
— Ты знаешь, будет лучше, если ты заявление об уходе напишешь. Мы с Михой тебя домой заберем.
— Отвезите меня в студенческий городок. — Тихо попросила Олеся. — Я сама решу, когда мне ехать домой.
— Как знаешь. Если что, мы до завтра еще здесь будем. У Михи дела, а я за компанию. У меня отпуск.
— Ясно.
Она не помнила, как вышла из машины и добралась до своей комнаты. Скинув пальто на пол, села на кровать и горько плакала. Судорожно всхлипывая, начинала медленно понимать — она почти ничего не знает о Руслане. Он так ловко задурил ей голову своим обаянием, подарками и окружающей его роскошью! Если они продолжат встречаться, он потянет ее за собой в Астану. Там его дом. Кто знает, что ждет ее на чужой земле? О том ли она мечтала? Ведь ей всегда хотелось достойную работу в банке и обычную семью. Квартиру на двоих с мужем, машину, детей. Отдых два раза в год на черноморском побережье, поездки к родителям на праздники. Все, как и у всех.
Руслан — другой. Он не вписывается в ее рамки и представления. И она не жадная, деньги ей совсем ни к чему. Особенно чужие деньги. На чашу весов были положены чувства ее семьи и ее будущее.
Глава 25
— Вы хорошо подумали, Олеся? — Салим Ахмедович растерянно теребил густые усы.
— Да. У меня было достаточно времени, чтобы принять решение.
Леся стояла перед президентом компании, нервно сжимая влажные от напряжения ладони. Заявление об увольнении было положено ему на стол ранним утром, после чего ее незамедлительно вызвали в его кабинет.
— Подумайте еще. Если вам нужен отпуск, мы подпишем необходимые бумаги. Мне чертовски не хочется терять такого ценного сотрудника.
— Я сожалею. Но, скорее всего, мне сейчас придется уехать домой, чтобы завершить дипломный проект. Будет лучше, если я не стану подавать вам ложных надежд.
— Обещайте, что примете окончательное решение уже после защиты. Ваша зарплата существенно поднимется. Я возьму вас в свой собственный штат помощников.
— Обещаю. — Ее губы чуть дрогнули в улыбке.
Салим Ахмедович, скрепя сердце, подписал заявление. Леся почувствовала, как радостно бьется сердце — она свободна от этой компании, где всем заправляет сумасшедшая Ангелина. А главное — скоро здесь будет Руслан. Он прижмет ее к себе и все расследования Миши и Игоря окажутся мифом, навеянным воспаленным сознанием и паранойей брата.
С легким сердцем Олеся вернулась в свой рекламный отдел. Собрала нехитрые вещи, что успела принести в компанию за недолгое время работы.
— Как жаль, что ты уходишь, — вздыхала Оля. — Без тебя будет все не так.
— Мне необходимо закончить дипломную работу, — улыбнулась Леся. — А там будет видно.
Валентин посмотрел на нее как-то странно, с легким оттенком разочарования и обиды.
— Жаль, Леся, жаль…
Зазвонил телефон. Игорь на проводе. Леся нахмурилась. Что еще ему нужно? Убирался бы поскорее к своей жене.
— Лесь, ты как?
— Да ничего вроде. Вещи собираю.
— Мы подъедем сейчас, заберем тебя. А то, как ты без машины все перевезешь?
— Да у меня вещей — пара наборов ручек, степлер и деловой блокнот.
— Все равно приедем. Через десять минут у входа будем ждать.
Леся нахмурилась. И что они к ней прицепились? Второй день никак уехать не могут.
— Договорились, — недовольно покачала головой она.
