— Сама добродетель, — с сарказмом подтвердила Грета.
— Или еще случай: жених-вотум убил мужчину, за которого собралась его бывшая невеста. А потом в его подвале нашли несколько трупов.
— Так может Эдмон считает, что ты не пара для Карны? И в общем-то, он прав. Что вас связывает?
— Взаимное влечение, — ответил Рихард, жуя овсянку. Он глотнул чая и скривился. — Грета, тут соль!
— Перепутала, — пожала она плечами. — Я ведь слепая.
— Я что, снова задержал тебе зарплату? — нахмурился он, заедая отвратительный привкус чая овсянкой.
— Вчера должен был выплатить, — подтвердила Грета. — Но кто считает? Дни летят, как красные листья со старого леса. Конец уже близко, дышит в спину могильным холодом.
Рихард поднялся, вышел в гостиную и, открыв панель, вынул коробку с монетами из-за серебряного щита. Отсчитав тридцать, положил их в мешочек, накинул сверху еще пять и затянул завязку.
В дверь постучали — три ровных удара, и он быстро закрыл панель. Заглянув на кухню, бросил мешочек Грете, и та ловко его поймала.
— Так и знал, — укоризненно произнес он.
— У меня есть третий глаз, — быстро выпалила Грета, сноровисто пряча мешочек в карман. — Интуиция, ясновидение…
Рихард покачал головой и пошел открывать.
На пороге стоял Зейн. Как всегда, в безукоризненной форме и с фуражкой на согнутом локте. Рыжие волосы, уложенные волной, блестели медью.
— По поводу вчерашнего? — спросил Рихард, пропуская его в дом.
— Найденное тело действительно принадлежит малышу Лоркасу, — сказал Зейн. — А где Карна?
— Спит.
— К сожалению, посмертные повреждения трупа не позволяют с точностью сказать, что убийца действовал так же, как и в прошлом случае…. Ты можешь попросить ее спуститься?
— Нет.
— Головы нет, и это сходство нельзя игнорировать. Возможно, убийств больше, просто мы не нашли тела. Люди постоянно уезжают из Рывни, а приезжают куда реже. Что здесь забыла Карна? Что нужно ей в моем городе?
— В твоем? — удивился Рихард.
— Я — главный следователь полиции Рывни и несу ответственность за спокойствие горожан. Вот список выпускниц института благородных девиц, — Зейн вынул аккуратно сложенный лист из внутреннего кармана мундира.
Рихард развернул его и уставился на имя, обведенное красным карандашом.
— Каролина Кеза, — произнес Зейн. — Это она? Невеста с навьей свадьбы? Рихард, ты кого приютил? — он непроизвольно повысил голос. — Скажи, из-за нее в Рывне полезла вся эта скверна?
— Навья свадьба, — задумчиво повторил Рихард. — Смутно припоминаю… Какой-то громкий случай в столице, да?
— Об этом писали все газеты! — Зейн провел рукой по волосам — аккуратно, чтобы не испортить прическу. — С год назад. Ты тогда, кажется, валялся после Олафа Златоглазого. Хорошо он тебя приложил.
— Он ему чуть сердце не вырвал, — встряла Грета. — Ой влип ты, Харди, ой влип…
— Во время свадьбы, где соединялись два древних рода, произошло нападение нави, — сказал Зейн. — Это случилось уже в конце вечера, когда большинство гостей разошлись, не желая докучать хозяевам.
— После этой свадьбы прекратились гонения на ловцов, — кивнул Рихард. — Осознали важность нашей опасной и неблагодарной службы. И зарплату мне подняли.
— Двадцать два трупа. Около пятидесяти пострадавших, разной степени тяжести, — сказал Зейн.
— Что за навка там была? — удивился Рихард.
— Навки, — исправил его Зейн. — Целая стая. Три жруна, два жмыха, один дрюч. Те, кто попались ему, остались живы, но воспоминания не сотрешь, сам понимаешь. Полиция прибыла через минут десять, не больше. Всю навь изрешетили серебром.
— Откуда она там взялась?
— Выбралась из канализации.
— Очень странное дело, — задумался Рихард. — Навки не ходят стаями.
— А два жруна у Мирабеллы Свон?
— Откуда знаешь?
— У меня есть свои люди.
— Это не они слили Вилмосу информацию о том, что я не прошел проверку?
— А ты не прошел? — искренне удивился Зейн.
— Проехали, — проворчал он. — У Мирабеллы жруны появлялись по очереди, не сразу. Но тоже необычно, конечно. Так что, ты думаешь, что Карна… Постой-ка, а как звали жениха?
— Эдмон Наги, — без запинки произнес Зейн.
— Вот навье дерьмо, — протянул Рихард.
Наверху послышались шаги, и Карна, растрепанная и в белом халате, выглянула через перила.
— Ох, у нас гости, — улыбнулась она, такая милая спросонья. — Доброе утро, Зейн.
— Доброе, — сухо ответил он и повернулся у Рихарду. — Я настаиваю, чтобы Каролина Кеза немедленно покинула мой город. Вторая навья свадьба мне здесь не нужна.
— Она останется, — сказал Рихард и пристально посмотрел Зейну в глаза. Тот покачнулся, быстро отвернулся.
— Не смей так больше делать!
— А ты не смей являться в мой дом и указывать, что делать моей женщине!
— Твоей? — усмехнулся Зейн и бросил взгляд на Карну, которая побледнела и вцепилась в перила лестницы обеими руками.
— Короче, проваливай, — вполне миролюбиво произнес Рихард. — Спасибо за информацию. Ты очень помог. Обращайся, если и тебе понадобится помощь. Доброго дня.
Он открыл перед Зейном дверь и тот, все так же стараясь не встретиться взглядом с ловцом, переступил порог. Дверь за ним тут же захлопнулась, едва не поддав ему под зад.
Рихард повернулся к Карне, помолчал, нахмурившись.
— Как мне тебя звать? Карна или Каролина?
— Карна, — тихо ответила она, такая бледная и несчастная, что ему тут же захотелось утащить ее в постель и утешить. — Это мое домашнее имя, я к нему привыкла.
Он кивнул, помолчал еще немного, размышляя.
— Карна, скажи, пожалуйста, ты девственница?
42
Румянец залил ее от шеи и до щек, которые прямо-таки заалели.
— Как смеешь ты задавать такие вопросы! — вздернула она подбородок.
— Это многое объясняет, — кивнул Рихард, усмехнувшись. — Почему не сказала?
— А ты считаешь, что тебя это как-то касается? — Карна расправила плечи в попытке выглядеть уверенной и высокомерной, но губы ее едва заметно подрагивали.
— Грета, ты свободна, — сказал Рихард, не поворачиваясь к служанке.
— Мне еще столько надо сделать, — возразила та. — Полы не мыты, плита не чищена…
— Такие мелочи, — ответил он. — Что значат они перед концом света, который вот-вот грядет.
