Незачем напрягать отношения с герцогом из-за нескольких сотен золотых, которые он должен лично мне. Прощу ему этот долг. Важнее без проблем расстаться с каталонцами. Члены совета всё слышали. Никто не сможет обвинить меня в том, что я плохо отстаивал интересы Каталонской компании.
— Лучше расскажи, как вы разбили фессалийцев, — подкинул герцог Афинский более интересную и менее болезненную тему.
— Пусть Рожер де Слор расскажет. У него красивее получится, — предложил я.
Руссильонский рыцарь, надувшись от важности, встал, чтобы усладить собравшихся рассказом о своих подвигах и попутно о наших. Начал издалека — с похвалы моих полководческих талантов. Потом быстро прошелся по достоинствам всей Каталонской компании и наконец-то подробно изложил свои яркие впечатления. И ведь не скажешь, что врет. Примерно так всё и было, но очень примерно. Главное, что на афинских рыцарей производило впечатление. Многие из них за всю свою жизнь не участвовали в таких крупных сражениях. Сейчас они вместе с Рожером де Слором скакали на фессалийскую фалангу, которая, по словам руссильонца, побежала только после того, как в нее врезались рыцари. Правда, рыцарей было всего десять человек, но слушателям не обязательно было знать это. Самое забавное, что историю испокон веку пишут именно такие вот умелые трепачи. Впрочем, и читают ее такие же.
На пиру, который закатил герцог Афинский, я опять сидел справа от него. Значит, мы еще нужны ему. Непонятна была медлительность герцога. Он явно чего-то ждал.
— Что собираешься делать после того, как отслужите мне? — поинтересовался Готье де Бриенн.
Поскольку все члены моей свиты сидели далеко, не слышали наши разговор, ответил почти честно:
— Я бы осел где-нибудь, если получится избавиться от командования Каталонской компанией.
— А это так сложно?! — удивился он.
— Даже сложнее, чем ты думаешь, — ответил я. — Очень им понравился, как командир.
— После такой блестящей победы в это нетрудно поверить! — улыбаясь губами, но не глазами, произнес герцог Афинский. — У меня бы нашлось для тебя баронство в этих краях. Ты ведь барон, как мне сказали?
— Когда-то был бароном, — ответил я.
— Бароном перестают быть только после смерти, — заверил Готье де Бриенн.
Видимо, подобное утверждение относится и к герцогам.
— Желательно бы получить баронию с выходом к морю, — вымолвил я пожелание, чтобы показаться настоящим бароном.
— Как тебе те места, где вы сейчас стоите? — поинтересовался герцог.
— Подходят, возьму с удовольствием, — согласился я.
Отказаться всегда успею. Потерять легче, чем найти. Разве что с Каталонской компанией получилось наоборот. Что искал, на то и напоролся.
44
Через два дня прибыло посольство от матери и регентши Иоанна Ангела Комнина Дуки с предложением мира. Видимо, Андроник Палеолог, император Ромейский, решил пока не выдавать свою внебрачную дочь замуж за князя Фессалии, то есть, помогать отразить нападение не собирался. Ему хватало проблем с турками, которые захватили почти все ромейские города в Малой Азии. Готье де Бриенн быстро выкрутил мамаше и ее сыну руки, отобрав все территории, захваченные нами, и восстановив свой протекторат над княжеством. После чего мы двинулись на запад, чтобы отбить у Эпирского деспотата города и замки, захваченные под шумок, когда в Афинах не было правителя.
В Эпирском деспотате тоже заправляла баба — Анна Кантакузина, которая была родственницей Андроника Палеолога. После смерти ее мужа Никифора Ангела Комнина Дуки, родственника князя Фессалии, деспотат должен был перейти к ее зятю Филиппу Тарантскому, четвертому сыну Карла Анжуйского, короля Неаполя. Анна Кантакузина нашла повод отменить завещание мужа. Мол, ее дочь Тамару в нарушение соглашения заставили перейти из православия в католичество. После этого мамаша стала регентом при несовершеннолетнем сыне Фоме Ангеле Комнине Дуке. Она удачно отбила нападения неаполитанцев и ахейцев, кое-что прихватила у Фессалии и кое-что отдала зятю, чтобы не ныл слишком громко. Сын Фома достиг совершеннолетия, но все еще слушался мамочку, которая сейчас сватала его за дочь Михаила Палеолога.
С нами воевать Анна Кантакузина не решилась. Видимо, пример фессалийского родственника кое-чему научил ее. Мы захватили без боя несколько десятков замков и небольших поселений, а когда приблизились к городу Навпакту, который франки называли Лепанто, к нам прибыла делегация для переговоров о мире. Переговоры длились долго и нудно.
Каталонская компания расположилась восточнее города на берегу Коринфского залива. Каталонцы и турки принялись разорять окрестности. Так как было понятно, что эти территории останутся за Эпирским деспотатом, Готье де Бриенн не мешал моим бойцам продавать в рабство захваченных крестьян. Наоборот, поощрял наносить побольше вреда, чтобы сделать эпирцев сговорчивее. Часть добычи досталась Лоренцо Ардисонио, который, возвращаясь из Венеции, узнал, что мы вышли к берегу Ионического моря, и завернул к нам.
— Наш дож отказался поддерживать крестовый поход на Константинополь и заключил с ромеями перемирие на двенадцать лет. Так что всем венецианским купцам запрещено торговать с вами, — рассказал патрон.
— Неужели вас, отлученных от церкви, может что-то испугать?! — насмешливо поинтересовался я.
Венецианская республика не поделила с Папой Римским Климентом город Феррару, за что и была отлучена от церкви весной прошлого года. Священники покинули республику. Некому стало отпевать, венчать, крестить. Мало того, каждый католик мог ограбить и даже продать в рабство венецианца без последствий на этом и том свете. Многие воспользовались такой возможностью разбогатеть. Особенно постарались «заклятые друзья» генуэзцы. Дальше Адриатического моря венецианцы отправлялись теперь очень большими конвоями, чтобы суметь защититься не только от пиратов, но и от флотов правителей разных католических стран.
— Конечно, нет! — весело ответил Лоренцо Ардисонио. — Просто мне придется немного врать, а нашим чиновникам — делать вид, что верят мне.
— Уверен, что ни тебе, ни им это не впервой, — высказал я догадку.
— Что поделаешь! — согласился он. — Жить-то всем надо!
— Напрягаться тебе придется не долго. Каталонская компания скоро прекратит свое существование, превратится в законопослушных вассалов герцога Афинского, — сообщил я.
— Жаль! — искренне молвил патрон. — Наше партнерство было очень выгодным для обеих сторон.
— Возможно, мы его продолжим в следующем году, но в другой форме, — предположил я.
Мы договорились, как свяжемся весной, после чего Лоренцо Ардисонио отбыл в Венецию на нагруженной доверху галере, две трети гребцов на которой составляли рабы-ромеи.
Готье де Бриенн, герцог Афинский, заключил выгодный договор с Эпирским деспотатом. Он вернул под свою руку все города, отобранные эпирцами у княжества Фессалия, и добавил к ним территории, захваченные нами. После чего объявил нам, что расплатится земельными наделами.
