Заперла дверь в своей комнате и еще раз тщательно ее
осмотрела. Ничего такого, что бы могло подтолкнуть меня к разгадке. Запретив
себе ломать голову, я отправилась в ванную и около часа наслаждалась
предложенным комфортом, здраво рассудив, что для построения версии нужны факты,
а у меня пока ни одного. Туфли и эти дурацкие коробки, безусловно, имеют какое-то
значение, но сейчас лучше о них не думать. Есть дела поважнее, например, надо
решить, как вести себя с хозяином. Из разговора с Кириллом можно сделать вывод:
ему грозит опасность, скорее всего не меньше, чем мне. Как его предупредить? И
станет ли он доверять незнакомой женщине, купленной врагами сыграть роль жены?
Я бы на его месте поостереглась. К тому же моя откровенность может нам дорого
стоить: Кирилл не скрывал возможных последствий. Велика вероятность, что
телефоны прослушиваются, да и в комнатах могли насовать всякой дряни (конечно,
это здорово похоже на шпионский фильм, но, когда речь идет о больших деньгах,
люди на многое способны). Выход один: заставить его усомниться в том, что я
Полина. Мысль показалась мне удачной. Еще немного поразмышляв и попытавшись
составить подобие плана действий, я торопливо оделась и пошла в библиотеку.
Свет горел, но в комнате никого не было. Я сняла с полки том
Гранта «Классическая Греция» и устроилась в кресле. Минут через двадцать дверь
распахнулась, и тип в темном костюме, с которым мы сегодня встречались уже в
четвертый раз, вкатил в библиотеку инвалидное кресло с Алексеем Петровичем.
— Спасибо, Андрей, — вежливо сказал он. Парень
удалился, а Алексей Петрович виновато добавил:
— Никак не могу научиться управляться с этой штукой.
— Тут взгляд его замер на книге, которую я держала в
руках, брови взметнулись вверх, и он растерянно спросил:
— Тебя интересует история?
— Нет, — усмехнулась я, — обложка красивая. А
здесь можно свихнуться от тоски.
— Ты же знаешь, для тебя безопаснее находиться
здесь, — точно извиняясь, сказал он.
— Да? — Я презрительно хмыкнула, покачала головой
и заявила:
— Вовсе не уверена в этом.
— Уверена, — вздохнул он. — Иначе ты бы ко
мне не вернулась.
— Ты об этом хотел поговорить?
— Нет. Я хотел поговорить о деньгах. Неделю назад я
составил новое завещание. Когда я умру, все останется тебе. У Кирилла есть
копия, хочешь взглянуть?
— Я тебе верю, — насмешливо ответила я. — А
почему копия у Кирилла?
Он посмотрел непонимающе и ответил:
— Я решил, что, раз все документы хранятся у него… В
конце концов, он наш адвокат. Ты что-то имеешь против?
— Нет, разумеется. Мне совершенно безразлично, кто наш
адвокат. — Слово «наш» я произнесла с издевкой. — И это все? Больше
ничего сообщить не желаешь?
Ты мне завещал свои деньги, а что взамен?
— До моей смерти ты живешь в этом доме, — сказал
он тихо. — Тебе ведь известно, ждать недолго…
— Зачем тебе это? — поморщилась я. — Между
нами давно все кончено…
— Я хочу, чтобы ты была рядом, — упрямо заявил
он. — В конце концов, ты моя жена. И те деньги, что ты получишь, стоят
того, чтобы два часа в день быть со мной в одной комнате. — В голосе его
послышались горькие нотки.
— Хорошо, — усмехнулась я, поднимаясь с
кресла. — Сегодня мы виделись больше двух часов. Спокойной ночи. — Я
направилась к двери, Алексей Петрович кивнул, неотрывно глядя на книгу в моих
руках, я сунула ее под мышку и удалилась.
Итак, кое-что стало ясно: человек при смерти, а Кирилл
затеял бесчестную игру и надеется с моей помощью заполучить деньги хозяина. Посмотрим,
что у него из этого выйдет. Этот тип — адвокат, а за хозяином дома и мной
наблюдают четыре охранника (может, их и больше), но время у меня есть. Пока я
веду себя лояльно, вряд ли Кирилл перейдет к военным действиям, хотя ему ничего
не стоит ускорить кончину хозяина. В этом мрачном доме оторванный от всего
мира, беспомощный калека всецело в его руках.
Размышляя об этом, я вышла в сад, моя комната успела
осточертеть и возвращаться я не торопилась. Свернула за угол и вновь оказалась
перед котельной. В ту же самую минуту железная дверь распахнулась и появился
Иван.
— Чего тебе здесь надо? — прошипел он, торопливо
оглянулся и добавил:
— Убирайся…
— Вот ты и убирайся, придурок, — ответила я, не
очень беспокоясь о том, что нас могут услышать, дошла до ворот, высматривая
котенка, и даже позвала:
— Кис-кис!
Никто не отозвался, и я, посвистывая, вернулась в сад. Иван
продолжал стоять возле двери в котельную, глядя на меня так, точно всерьез
собирался разорвать меня на части. Его свирепый вид не помешал мне обратить
внимание на замок на двери за его спиной. Замок был обыкновенный, английский, и
это воодушевило. То, что возле котельной постоянно крутится кто-то из охраны,
наводило на интересные мысли. Стоит, пожалуй, посетить это сооружение.
Я вернулась в свою комнату и стала готовиться к ночной
экспедиции (неизвестно, удастся ли ее осуществить, но попытаться стоило). Я
нашла маникюрный набор и булавку с длинной иглой и красивой бабочкой на конце.
Повертев ее в руках, я решила, что она сгодится, и вместе с
пилкой для ногтей сунула в карман. Дело в том, что у меня был кое-какой опыт
взломщика. На работе кто-нибудь из сотрудников обязательно забывал ключи от
кабинета, причем с регулярностью раз в неделю. Бывало, ключи просто теряли, и в
конце концов остался всего один ключ, который редко отдавали на вахту. Хлопнешь
дверью — и готово дело, не можешь попасть на свое рабочее место. За слесарем
приходилось идти в другое крыло, вот мы и приспособились отпирать замок
подручными средствами. Больше всех в этом преуспела я. Подходя к кабинету И
видя возле двери тоскующих коллег, я извлекала из сумки импровизированную
отмычку, и буквально через несколько секунд граждане занимали рабочие места.
Вскоре о моих способностях знал уже весь этаж, и в случае нужды обращались ко
мне, а не к слесарю, потому что тот далеко да и на месте его не всегда
застанешь, а я вот она — рядышком.
Как любила повторять моя бабуля: «Учись, Наташа, все в жизни
пригодится».
Я размышляла об этом, тупо уставясь в телевизор и ожидая
наступления полуночи. Примерно к этому времени нормальные люди укладываются
спать, и я смогу выяснить, как тщательно охраняется моя тюрьма.
