Я взглянула на часы, достала из сумки книжку и приготовилась
терпеливо ждать. Но читать так и не смогла: смотрела за окна на Вокзальную
площадь, торопливо проходящих мужчин и женщин, сквер слева с большим фонтаном,
голубей, важно расхаживающих по тротуару, троллейбусы, с гулом проносящиеся
мимо, и памятник Ленину в самом центре площади. Может, сдать чемодан в камеру
хранения и немного прогуляться? На то, чтобы приехать на вокзал, Геннадию
Сергеевичу потребуется время… Нет, лучше держаться ближе к телефону, вдруг он
живет недалеко и вскоре окажется дома?
Хоть я и уговаривала себя быть терпеливой, но то и дело
вскакивала со скамейки и звонила. В один из таких моментов мне и показалось,
что кто-то пристально наблюдает за мной. Я набрала номер и вдруг непроизвольно
поежилась: чувство было такое, будто кто-то сверлит взглядом мой затылок. Я
торопливо обернулась, выискивая любопытного. Не так много пассажиров, ждущих
отправления своих поездов: кто-то дремлет, кто-то читает, кто-то смотрит в
окно, как я.
Никому до меня никакого дела. И все-таки странное чувство не
проходило.
Я вернулась на скамью, сделала вид, что читаю, а сама
принялась обшаривать глазами пространство перед собой. Совершенно никакого
интереса к моей особе.
«Чепуха, — вздохнула я. — Даже если кто-то и
смотрит, что с того? Человек, как и я, мучается бездельем, вот и пялится в
чужую спину. Чудаков хватает». Однако мысли эти не успокаивали, а необъяснимая
тревога все нарастала, поэтому, в очередной раз набрав номер телефона, я
невероятно обрадовалась, услышав голос Геннадия Сергеевича.
— Наташенька, какая вы молодец, — сказал
он. — А я, старый дурак, умудрился перепутать чемоданы. Ну что ты будешь
делать…
— Геннадий Сергеевич, вы извините, мне пришлось в вашем
чемодане покопаться.
— Слава богу, что визитки были там, не то пришлось бы
мне рыскать по всем гостиницам в поисках красавицы Натальи, фамилии которой я
не знаю. Наташенька, простите старика, я через полчасика подъеду.
— Не торопитесь, Геннадий Сергеевич, я в зале, где
кассы на поезда дальнего следования, возле таксофонов.
— Лечу, лечу, — заверил он, а я с облегчением
вздохнула. Полчаса — не так много.
Геннадий Сергеевич приехал даже раньше, через двадцать пять
минут. В окно я видела, как возле ступеней остановились синие «Жигули», из них
показался Геннадий Сергеевич, а за ним толстый-толстый дядька, он открыл
багажник и достал мой чемодан. На радостях я подхватила чемодан Геннадия
Сергеевича и бросилась к выходу. Здесь мы и встретились.
— Наташенька, ради бога извините…
— Ничего страшного, главное, что мы быстро нашлись, —
улыбнулась я. Мы обменялись чемоданами, посмотрели на них и засмеялись.
— Опять бы не перепутать, — покачал головой
Геннадий Сергеевич. — Вы решили, в какую гостиницу поедете?
— Да. В «Зарю».
— Это немного не по пути… — начал он, но я перебила:
— Нет-нет. Спасибо, я доберусь. Не то мы в самом деле
опять чемоданы перепутаем. Стоянка такси в трех шагах. Еще раз спасибо.
— Это вам спасибо, — сказал он и направился к
синим «Жигулям», а я к стоянке.
День был жаркий, несмотря на конец апреля. Пройдя метров тридцать,
я остановилась и сняла плащ, перекинула его через руку. Но так обе руки
оказались заняты, и я решила убрать его в чемодан вместе с сумкой — она
продолжала сползать с плеча и уже начала действовать на нервы. В общем, я
добрела до скамейки, поставила на нее чемодан и… Кто-то вдруг толкнул меня и
рванул сумку так, что ремешок выскользнул из рук. Я вскрикнула, качнулась и,
повернув голову, увидела спину мальчишки, который со всех ног улепетывал по
тротуару, размахивая моей сумкой.
— Стой! — отчаянно крикнула я, хотела было
броситься за ним, но вспомнила про чемодан и только тяжко простонала. В этот
момент от толпы, ждущей сигнала светофора, отделилась женщина. Мальчишка как
раз поравнялся с ней, он намеревался пересечь площадь, не обращая внимания на светофор,
но женщина ловко выставила ногу — шустрый воришка споткнулся, едва не упал,
уронил сумку, женщина молниеносно ее подхватила, а мальчишка, восстановив
равновесие, бросился бежать под громкие крики толпы.
Женщина направилась в мою сторону, а я с облегчением
вздохнула.
— Ваша? — спросила она, протягивая сумку.
— Моя. Спасибо. Я даже сообразить не успела…
— Хорошо, что следом за паршивцем не кинулись, остались
бы без чемодана.
Зевать здесь нельзя, такие специалисты работают, что только
диву даешься.
— Спасибо, — еще раз повторила я, глядя на женщину
с большой признательностью и понятия не имея, как ее словесно выразить, разве
только еще раз пять повторить все тоже «спасибо».
Женщина была лет на семь старше меня. Дорогой костюм, модная
стрижка… В ней чувствовалась уверенность и желание повелевать. Она тоже
оценивающе разглядывала меня, улыбаясь краешками губ. Я наконец-то убрала
злополучную сумку и плащ в чемодан и теперь в нерешительности переминалась с
ноги на ногу.
Уйти — вроде бы невежливо, а продолжать разговор мне не
хотелось. Я покосилась в сторону стоянки такси.
— Издалека? — спросила женщина.
— Из Душанбе, — ответила я, а она по-мальчишески
свистнула.
— В командировке были?
— Нет, жила там. А вот теперь сюда.
— В отпуск?
— Как получится. Вообще-то, думаю, навсегда. Я здесь
родилась.
— Остановиться собираетесь у родственников?
— У меня здесь даже знакомых нет. Поеду в гостиницу.
«Заря» — это ведь в центре? Я не путаю?
— Не путаете. Идемте со мной, — вдруг сказала моя
новая знакомая. — Я на машине, мне как раз в центр надо. Довезу. Чемодан у
вас на вид тяжелый.
— Спасибо, я на такси, — торопливо заверила я.
— Да бросьте вы, мне ж это ничего не стоит. — Она
сделала несколько шагов, оглянулась, подмигнула весело и махнула рукой.
Подхватив чемодан, я зашагала следом. По ту сторону площади,
неподалеку от сквера располагалась стоянка легковых автомобилей. Женщина
уверенно направилась к ярко-красному «Опелю», по виду совершенно новому.
— Машину водите? — спросила она, заметив мой
заинтересованный взгляд.
— Да. У меня были «Жигули», пятая модель. Пришлось
продать.
— Что так? — удивилась женщина. Я пожала плечами:
