Хм… И почему у меня такое чувство, что здесь замешана политика и лопнувшие по шву штаны?
— Да, но вы все-таки подписали эту гребаную бумагу, — заметила уже чуть спокойнее.
Некромант сделал большой глоток и покаялся:
— С некоторых пор Спайк эволюционировал настолько, что научился подделывать мою подпись.
— Вы хотели сказать обнаглел?
Данте Праймус встретил мой насмешливый взгляд и тепло улыбнулся.
Помнится, не так давно я упоминала, что Кельвин Праймус красавчик. Беру свои слова обратно. На конкурсе мужской красоты Данте может составить брату нехилую конкуренцию, если вот так вот улыбнется.
Глава отделения некромантии умел улыбаться так, словно заключал человека в невидимые объятья. И это было настолько сильное и честное чувство, что внутри само собой расцветало ответное расположение к этому человеку.
Аааа! Кто-нибудь, срочно влепите мне пощечину, пока я окончательно не поплыла!
— Ладно, с кладбищем разобрались, — подвела черту под разговором и от греха подальше отошла от некроманта. — Переходим на личное. Что с браслетом?
Данте замешкался с ответом. И это замешательство, вкупе с небольшой нервозностью, сказало мне о многом, но в первую очередь о том, что я капитально встряла.
Собеседник откашлялся и наконец совладал с собственным голосом:
— Кейт, как вы смотрите на то, чтобы поужинать сегодня со мной?
А вот теперь я как никогда близка к седине.
ГЛАВА 12. Свидания и некроманты
Есть категория людей, которым бог амурных делов категорически запретил ходить на свидания. И вот свезло так свезло — один из них прямо сейчас сидел за столиком напротив, а вторым по праву можно было считать Кейт Хьюстон, то бишь меня, всю из себя такую замечательную.
Начнем с того, что вашей покорной слуге не удалось отвертеться от ужина в компании Данте Праймуса. Он как-то так лихо отбил все мои аргументы, что я оказалась прижата к стене и была вынуждена дать свое робкое «да». После чего, к обоюдному облегчению всех сторон, с позором бежала из кабинета и ещё долго слонялась по башне, не в силах вернуться в комнату.
Промаявшись весь учебный день на парах и тренировках, но так и не придумав достойной отмазки, я вернулась в нашу с Решкой комнатку, где меня уже поджидал сюрприз.
А, как известно, сюрпризы бывают двух типов: приятные и от некроманта.
Сюрпризы (а это были две большие черные коробки с одеждой и обувью) ожидали на кровати, покрытой суровым плюшевым пледом, и вот вообще не радовали каменное сердце боевого мага.
— Он издевается? — в сердцах воскликнула я, оборачиваясь к соседке.
Решка, старательно переписывающая конспект по истории магии, оторвалась от своего занятия и цепким взглядом оценила улику издевательств — брючный костюм. Его я держала как можно дальше от себя — на вытянутой руке, двумя пальцами, для большей наглядности показательно сморщив от отвращения носик.
Но Решка намек не уловила и осталась беспристрастна:
— А, по — моему, очень миленько. И цвет тебе идет.
Цвет действительно был красивым. Одновременно насыщенным, как дорогое вино, и опасным, как свежая кровь на снегу.
— Но если сомневаешься, что сядет по фигуре, — продолжила соседка, — то я могу сбегать за Эдвардом. С иглой он управляется чуть хуже, чем со спицами, но все же лучше, чем мы с тобой, причем вместе взятые.
Я бросила обновку на кровать и заметалась по комнате.
— Не в этом дело, Решка! Как ты не поймешь? Это некромант! Я иду на свидание с некромантом. Хуже! По какой-то нелепой случайности я вышла замуж за некроманта! Как я скажу о таком родителям? Да маман закопает меня в палисаднике, рядом с давно почившим псом…
— Бедный Кексик, — скорбно вздохнула Решка, не раз гостившая у нас летом, а я продолжила метаться.
— Да от одной мысли, что я весь вечер буду вынуждена провести в компании с Данте, меня колотить начинает!
— Зато поешь, — авторитетно заявила умудренная жизнью Решка.
Удивительное дело, но перспектива поесть что-то окромя манной каши и сосисок с гречей примирила меня с необходимостью напялить преподнесенный некромантом наряд, влезть в босоножки и пойти на свидание с главой отделения некромантии и, о горе, моим супругом. Благо, что последний клялся, что ужинать мы будем там, где о нас никто не посмеет болтать.
Я свято верила, что такого места в Старограде не существует, и оказалась права.
— Кейт, вы же не против небольшой прогулки в Атлант? — уточнил Данте, когда я, завернутая в плащ, спустилась к нему в кабинет.
И вот мы в дорогущем ресторане, в специально отгороженной от зала части. Нас обслуживает личный официант, но беседа не клеится.
Некромант уставился в меню, словно искал там подсказки. Я тоже старательно пряталась за кожаной папкой, в попытке осмыслить невероятное — как же меня угораздило?
— Кейт, вам будет интересна история про то, как я впервые поднял мертвого стрижа?
— Сомневаюсь.
Ну вот, прощай, курочка с грибами. Впрочем, как и все мясные блюда, которые сидящий напротив некромант может воскресить прямо у меня на тарелке.
— Кейт, у вас есть пищевые аллергии?
— Нет.
— А какой процент переносимости ядов?
— Никогда не экспериментировала с ядовитыми веществами, за исключением матушкиной стряпни, — честно созналась я.
Я сказала: «беседа не клеилась»?
Я погорячилась.
Беседа напоминала трубы в начале отопительного сезона. Фразы отказывались бежать по венам коммуникации и создавать непринужденную атмосферу, и вместо этого что-то хрипело, кряхтело и булькало.
И тут от двери, ведущей в кухонную часть, донеслось мерзкое и знакомое:
— Посторонись, драколич идет! И не надо орать. И вот уж точно не надо замахиваться на меня половником! Я, между прочим, создание нежное и впечатлительное. Ой, а что это у нас так вкусно пахнет вон в той сковородочке? Что говорите? Утка? — И непререкаемым тоном:
— Птичка пойдет со мной!
Я наклонилась к Данте и прошептала:
— Как насчет того, чтобы сделать жене подарок? Честное слово — голова этого ящера будет наилучшим способом навести мосты взаимопонимания.
Некромант подался ко мне, накрыл ладонь своей и понимающе сжал.
— С превеликим удовольствием порадовал бы свою прекрасную женушку, но имел глупость принести клятву на крови невесте своего брата, что Спайк доживет до их свадьбы.
Вспомнила, как Кельвин едва не прыгал от радости в библиотеке, и усомнилась:
— Палач решил жениться?
